— А я уже установила контакт, — похвасталась Бренда. — Через Самоцвет. Оказывается, это раз плюнуть.
Пока Брендон и Пенелопа, сосредоточившись, проделывали «это раз плюнуть», сестра поинтересовалась:
— А где возьмём лошадей? Умыкнём у здешних цыган?
— Нет, обойдёмся без конокрадства. Вчера я связывался с Морганом Фергюсоном и попросил его позаботиться о транспорте. Надеюсь, он не забыл. — Я достал из кармана зеркальце. — Сейчас переговорю с ним.
Я даже не подумал предупреждать родных, чтобы они не мешали мне; это было само собой разумеющимся. Лишь чисто машинально я сделал специальный жест, означающий, что разговор предстоит не конфиденциальный, а значит, присутствующие могут оставаться на своих местах.
Я сосредоточился на зеркальце, и почти сразу по его поверхности пробежала мелкая рябь. Затем оно стало матовым и произнесло голосом Моргана:
— Кевин? Наконец-то!
Туман рассеялся, и в зеркальце появилось изображение Фергюсона, восседавшего в широком кожаном кресле, которое показалось мне знакомым. Также я увидел нижний край портрета, висевшего на стене позади него.
— Как дела? — спросил Морган. — Уже вернулся?
— Да. Сейчас я в Лохланне.
— А почему так далеко?
— Так надо. Я уже говорил, что прибуду с братом и двумя сёстрами. — (Ещё когда мы собирались в дорогу, я решил выдавать Пенелопу за свою сестру. Было бы трудно объяснить людям, откуда у меня взялась взрослая дочь; а кроме того, я ещё не был готов рассказать Дейдре про Диану…) — Пока они поживут в моих владениях, а потом мы решим, под каким соусом преподнести их в Авалоне. Беда в том, что они очень похожи на меня, и нет никакой возможности представить их, скажем, как заморских гостей.
— Это не беда, — ответил Морган. — Представим как есть — брат и сёстры. Люди уже знают, что ты нашёл свою родню.
— Вот как! — озадаченно произнёс я и приблизил зеркальце к своему лицу, увеличивая угол обзора. Промелькнувшая в моём мозгу догадка оказалась верной: Морган сидел в кресле Колина, а над ним висел портрет Дейдры в платье цвета морской волны и с букетом васильков в руках. — Дружище! Что ты делаешь в королевском кабинете?
Морган натянуто усмехнулся:
— В данный момент это кабинет регента королевства. И я нахожусь в нём по своей новой должности.
Я опешил:
— Что?! Неужели Колин…?
— Нет, не умер. Просто отрёкся от престола и исчез в неизвестном направлении.
Разинув рот, я несколько секунд переваривал это известие. А когда немного опомнился, в голову мне пришла мысль, что теперь между мной и престолом больше не стоит мой друг Колин, а нового короля, кто бы им ни стал, я смогу потеснить без особых угрызений совести. В конце концов, я будущий муж Дейдры, единственной дочери короля Бриана; кроме того, мой прадед был законным правителем Логриса…
— Когда это произошло? — наконец спросил я.
— Позавчера.
— А почему вчера ничего не сказал?
— Был не очень удачный момент — ты вызвал меня в самый разгар дебатов на Государственном совете. Мы как раз утверждали отречение Колина и рассматривали кандидатуру его преемника. Дело в том, что по закону это должен быть Эмрис Ленстер, однако сам Колин назвал другое лицо — некоего Артура Пендрагона, принца из Дома Света, правнука легендарного короля Артура.
От неожиданности я закашлялся и чуть было не уронил своё зеркальце.
— Морган, это серьёзно?
— Ещё как серьёзно! Вчера поздно ночью Государственный совет провозгласил тебя королём Логриса Артуром Вторым, а меня назначил регентом на время твоего отсутствия в Авалоне.
— Ну и дела… — растерянно пробормотал я.
— Нам надо поговорить, — продолжал Морган. — И в более удобной обстановке. Без всяких зеркал, по старинке — лицом к лицу. Давай ко мне.
— Не сейчас, — сказал я, — позже. Сперва я должен устроить своих родных. Ты позаботился о лошадях?
— Конечно. Они в моей конюшне, в четырёх самых дальних стойлах. Два горячих жеребца и две смирные кобылы, соответственно с мужскими и дамскими сёдлами.
— Ух ты! Даже это учёл.
Морган ухмыльнулся:
— Всегда рад служить вашему величеству и всей вашей царственной родне.
— Ладно, — вздохнул я. — Жди меня часа через три.
Я прервал контакт, спрятал зеркальце в карман и посмотрел на родных, которые слышали весь наш разговор. Все трое довольно улыбались. В отличие от меня, их нисколько не удивили последние события. Напротив — им казалось совершенно естественным и само собой разумеющимся, что я должен занять трон в Авалоне.
— Мои поздравления, братишка, — первая отозвалась Бренда. — Худшее теперь позади. Я же видела, как угнетает тебя мысль, что придётся свергать с престола своего друга. А иначе не получалось: коль скоро ты задумал создать Дом, то рано или поздно должен был потеснить Колина.
— К тому же, — заметила Пенелопа, — речь идёт о короне нашего предка. А кто из принцев Света не мечтал найти Истинный Авалон и воцариться в нём? Ты нашёл его, и Колин, узнав о твоём происхождении, со всей очевидностью понял, что на престоле он не удержится. Поэтому решил уйти сам.
— С его стороны это был мудрый поступок, — подвёл итог Брендон. — Так что, Артур, улаживай свои дела с короной, а мы не станем тебе мешать. Поживём сколько нужно в Каэр-Сейлгене, займёмся исследованием Срединных миров, в общем, скучать не будем. Правда, девочки?
Пенелопа и Бренда утвердительно кивнули.
— Вот и чудненько, — сказал я и призвал Образ Источника. — А сейчас займёмся лошадьми, горячими жеребцами и смирными кобылами. Соответственно с мужскими и дамскими сёдлами.
Бренда фыркнула:
— Лично я предпочла бы горячего жеребца. Может, поменяемся, Брендон?
Глава 2
Я стоял у подножия холма, покрытого растительностью лилового цвета, а надо мной отливало бирюзой зелёное небо Безвременья. По пологому склону холма ко мне приближалась прекрасная золотоволосая женщина, моя Снежная Королева, Хозяйка Источника, Бронвен…
Позаботившись о родных, которые сейчас отдыхали в уютных спальнях Каэр-Сейлгена, я первым делом направился сюда, чтобы потолковать с Бронвен, и лишь затем собирался свидеться с Морганом. Моё посещение Безвременья, сколько бы я здесь ни пробыл, в материальном мире займёт всего одно мгновение, но за это мгновение я рассчитывал узнать достаточно, чтобы говорить с Морганом на равных и с самого начала пресечь его попытки лукавить со мной. Кроме того, в мои ближайшие планы входил отдых. После преодоления барьера бесконечности я чувствовал усталость и в случае, если Бронвен не проявит признаков агрессивности, предполагал отоспаться в Безвременье.
