– Ты бы так не поступила, – добавил Руслан.
Ксюша ничего не ответила, прижалась к его плечу. Ей стало жаль незнакомую девочку и почему-то жаль себя.
Рядом, стараясь перекричать шум движущегося поезда, группа иностранцев говорила на непонятном языке. Веселые, довольные люди рассматривали схему метро, смеялись. Ксюша искоса на них поглядывала и чувствовала себя чужой в этом поезде, в этом городе и в семье Руслана.
Саша не ожидала, что отцу удастся выяснить все так быстро, но он позвонил, когда она, следуя обещаниям, прогуливала Тошку вдоль ограды парка. Записать информацию ей было не на чем, и она, хотя на память не жаловалась, потянула недовольную собаку домой.
Синий «Опель» принадлежал некоему Никите Серебрякову, который, по-видимому, и являлся Серым. Саша включила компьютер, принялась изучать карту. Проживал Никита Серебряков в поселке, расположенном километрах в пяти от места, где, как утверждала Маша, лежал труп на дороге.
Это разумно, не устраивать же подставу напротив собственного дома. Совершенно непонятно оказалось другое: никаких ДТП со смертельным исходом в районе в тот день зафиксировано не было. И накануне тоже. Более того, в районе уже давно не находили никаких криминальных трупов.
Мальчик Коля перепутал мертвое тело с манекеном? Странно, ему не семь лет.
Саша потянулась к телефону, но тот зазвонил сам.
– Саша, – попросила испуганная Юля. – Вы… моим родителям ничего не говорите.
– Ты что, Юля, – опешила Саша. – Мне бы такое и в голову не пришло. Маша тебе все рассказала?
– Рассказала.
– Коля не нашелся? Меня это беспокоит.
– Нет. Мы тоже волнуемся. Маша плачет все время.
– Пусть звонит ему непрерывно, – распорядилась Саша.
– У него телефон отключен.
– Пусть звонит.
– Она думает, что Коля пытается деньги раздобыть. Но с деньгами мы сами все решим, я триста тысяч уже положила на карточку. Боря дал. На двести кредит возьму и доложу.
– Не надо кредита. Я тебе одолжу.
– Спасибо, я постараюсь быстро вернуть.
– Не к спеху. Как Боря?
– Лучше. Выписаться хочет.
– Передай ему привет, и пусть не торопится. Лучше немного потерпеть, чем потом всю жизнь от головных болей мучиться.
Саша отключила телефон, посмотрела в окно. Было еще светло, но скоро стемнеет.
Подмывало немедленно поехать к дому Серебрякова и хоть что-то выяснить. У нее нездоровое любопытство, в таких случаях, наверное, рекомендуют обратиться к психологу.
Саша походила по квартире, вздохнула и позвонила Гоше.
– Я сейчас приеду.
– Здорово! – обрадовался он. – Можешь хлебушка по дороге купить?
– Могу, – засмеялась Саша.
Объехать парк, чтобы попасть к Гоше, можно было с обеих сторон. Саша поехала мимо дороги, по которой обычно ходила с собакой. Признаться в том, что она высматривает Илью, было стыдно. Тем более что его все равно там не оказалось.
Про хлеб Саша чуть не забыла, пришлось вернуться к супермаркету.
На этот раз дорогого хлеба на прилавке не оказалось, и Саша взяла обычный батон.
Она очень удивилась, когда через несколько дней после их первой встречи встретила толстого Гошу у своего дома. Она успела о нем почти забыть и не сразу его узнала, когда он шагнул к ней, поднявшись с лавочки у подъезда.
– Привет, – раскинув руки, как будто собирался заключить ее в объятия, радостно сказал Гоша.
Слава богу, не обнял.
– Привет, – оторопела Саша. – Что ты здесь делаешь?
– Тебя жду, – удивился он. – Что же еще?
Потом они гуляли по улицам, и ей было с ним легко и весело.
Ей до сих пор с ним легко и весело. Нет только того, что она чувствует, когда рядом находится Илья, почти незнакомый человек и чужой муж. Не перехватывает дыхания, когда Гоша рядом, и мир не кажется пустым, когда его рядом нет.
Как сказала Юля про свою сестру? Коля Сидякин у нее подружка… У Саши тоже есть подружка – Гоша.
Раньше Саша ждала чего-то другого и обижалась на Гошу. Правда, обид своих никогда не высказывала, да и едва ли смогла бы правильно их сформулировать.
Однажды она тяжело болела гриппом.
– У тебя точно все есть? – спрашивал Гоша.
– Точно, – уверяла Саша.
Ей хотелось, чтобы он приехал. Он бы обязательно приехал, если бы она об этом попросила, но она не попросила, и вместо Гоши приезжал отец, привозил продукты и лекарства. Он приезжал без приглашения.
Поначалу она обижалась, что, выбираясь из дома, Гоша никогда ее с собой не звал. Осенью он обычно ездил за грибами, не часто, один-два раза. Потом с удовольствием с этими грибами возился, угощал Сашу, она его кулинарные изыски хвалила.
Летом он иногда выбирался искупаться и тоже не считал нужным позвать Сашу…
Припарковав машину, она поднялась на его этаж, позвонила в дверь.
– Гоша, – протягивая ему батон, неожиданно спросила она, – ты меня любишь?
– Конечно, – засмеялся он, обнимая ее. – Ты же мне хлебушек приносишь, как я могу тебя не любить.
Ей хотелось услышать что-то другое, но она улыбнулась и поцеловала его в щеку.
27 июля, воскресенье
Саша проснулась совсем рано, полежала, поняла, что больше не заснет, и аккуратно выбралась из постели.
– Ты насовсем встаешь? – открыл глаза Гоша.
– Насовсем. Спи, Гошенька. Я поеду, с Тошкой нужно погулять.
– Саш, ну не уезжай, – заканючил Гоша, вставая. – Что ты меня бросаешь?
– Не бросаю. Мне собаку нужно вывести.
– Подожди, – он поплелся на кухню. – Кофе тебе сделаю. А собака пусть подождет.
– Помнишь, я тебе рассказывала про Гулю? Это моя подруга. – Саша пошла за ним, села в уголочке.
– Помню. Это которая ради мужа от родителей отказалась?
– Не совсем так, но неважно. С семьей у нее сейчас все в порядке. То есть не в порядке, но не это главное. На нее какой-то псих в нашем парке напал. Почти на моих глазах.
– Кретинов много, – кивнул он, следя за водой в турке.
Саше расхотелось рассказывать дальше. Солнце светило прямо в глаза, она поднялась, подвинула занавеску.
Кофе Гоша готовил вкусный, именно так, как она любит. Саша с удовольствием выпила, вымыла чашку и заодно турку.
– Больше не приедешь сегодня?
– Не смогу. У меня ночная смена.
– Тогда я, пожалуй, искупаться съезжу. Жарко.
