– Одного зовут Толиком. Второго он Серым называл. Сергей, наверное.
– Необязательно. И Серов может быть, и Серегин…
– Они такие… никакие. Среднего роста. Обычные. У них «Опель», синий. – Номер Маша помнила, он был подмосковный.
– Звони, если помощь будет нужна. – Саша продиктовала девушке номер своего мобильного, поднялась.
– Спасибо вам. – Маша опять заплакала и, вскочив со стула, неожиданно обняла Сашу.
Ее сто лет никто не обнимал, кроме Гоши.
Дорога к повороту на трассу проходила мимо деревни. Аккуратные домики, цветы вдоль заборов, почти у каждого дома машина. Саша осторожно косила глаза на машины, синей не было.
Заехав на заправку, она очень скоро уже ехала по московским улицам. Город казался почти пустым, неуклюжий троллейбус, ползущий по выделенной полосе, подбирал редких пассажиров.
С Гошей Саша познакомилась на троллейбусной остановке. Ездила в гости к подруге, посидели, поболтали, вечером подруга проводила Сашу до остановки. Стояла поздняя осень, ждать на ветру было холодно, и они укрывались за хлипкой будкой. Троллейбуса все не было, начал накрапывать дождь. Саша уговорила подругу вернуться домой, а сама села на лавочку, стараясь спрятаться от холодных капель. На парня рядом она даже не взглянула.
– Останови машину, а? – попросил он. – Останови, я тебя до дома довезу. За свой счет.
– Что? – повернулась к нему Саша.
– Машину останови, – повторил он. – Подними руку, для тебя сразу кто-нибудь остановится. Я замерз совсем.
– Сам подними, – отвернулась Саша. Придурок какой-то.
– Да кто же меня в машину посадит? – вздохнул он. – Я вот… упал.
Саша опять на него посмотрела. Парень был большой, толстый, с длинными волосами, чего она терпеть не могла в мужчинах. Джинсы и куртка были перепачканы, как будто он только что вылез из придорожной канавы. Парень походил на алкаша, но спиртным от него не пахло. Наркоман?
– Да не бойся ты, – словно прочел он ее мысли. – Я нормальный. Шел вдоль речки и поскользнулся.
– Вдоль какой речки? – разозлилась Саша. – Где здесь речка?
– Там, – показал он куда-то в сторону. – Яуза. Ты что, не знаешь?
Саша опять отвернулась. Вот угораздило нарваться на кретина. Какая ей разница, где Яуза.
– Хотел бабушке веток с желтыми листьями нарезать, она любит. Не повезло, букет тоже в грязь упал.
Троллейбуса все не было, Саша стала замерзать. Вызвать такси? Машину тоже не подадут мгновенно. В самом деле, что ли, остановить частника?
– Ты не думай, – догадался он. – У меня деньги есть.
Он стал совать ей под нос коричневый кожаный бумажник. Очень неплохой, между прочим, из дорогих.
– Отстань, – Саша оттолкнула руку с бумажником, поднялась, подошла к краю тротуара.
Остановилась первая же машина. Саша наклонилась к водителю, но парень ее опередил, открыл заднюю дверь, потянул Сашу за локоть, а когда она залезла внутрь, плюхнулся рядом.
Саша назвала адрес, водитель кивнул, а грязный попутчик блаженно потянулся.
– Ты спасла мне жизнь, – шепнул он Саше. – И я, как честный человек, обязан на тебе жениться.
– Почему жениться? – удивилась она. – Ты обязан тоже спасти мне жизнь.
– Жалко, – погрустнел он. – А то бы я женился.
Шутка была так себе, но Саше почему-то сделалось весело.
Опять забыла позвонить Гоше, вспомнила она, подъезжая к дому. Нехорошо, я постоянно его обижаю. Выведу Тошку и позвоню.
Вспоминать поминки свекрови Варя не любила. Не хлопоты, не суету перед похоронами, а сами поминки. Илья все крутился около Кати, как будто та в любой момент могла в обморок грохнуться. Катя рыдала, все вокруг нее вились, а на Варю никто внимания не обращал.
А Варя так много сделала, чтобы все прошло как положено. Ресторан заказала, меню выбрала. Никто не оценил, Илья даже спасибо не сказал. Она бы это ему простила, видела, что он сильно переживает. Но на то, что он собственную жену не замечает, очень обиделась. В конце концов она, Варя, тоже потеряла свекровь, и ей тоже стоило бы посочувствовать. Не только сестре.
Катю Варя с тех пор видела только один раз, пришлось идти на ее день рождения. С золовкой ей было неинтересно, скучно, Варя вообще скучала с женщинами. С Катиным мужем Глебом тоже не слишком весело, но с ним Варя хотя бы вместе училась, можно было вспомнить общих знакомых.
На Катином дне рождения Варя честно отмучилась, а на свой ее не позвала. При свекрови это было немыслимо, они все равно притащились бы с подарками, и свекровь, и Катя. На этот раз получилось. Катя позвонила, поздравила, Варя поблагодарила, и все. Обошлось. Илья через несколько дней привез от сестры для нее подарок – туалетную воду. Варе не слишком нравилось, что он встречался с сестрой и ничего ей не сказал, но она промолчала. Она вообще многое ему прощает, только он совершенно этого не ценит.
Сегодня была такая же скука, как всегда. Постояли около могилы, помолчали. Потом отправились в ресторан. Если бы догадались посоветоваться с ней, ресторан она выбрала бы поприличнее. Впрочем, это их дело.
После первых тостов помолчали, потом Илья с Глебом стали обсуждать внедрение каких-то новых программных комплексов, Варя не прислушивалась.
– Хорошо выглядишь, Варюша, – наклонилась к ней Катя.
Варя пожала плечами, она всегда выглядит неплохо.
– Ты не хочешь сдать мамину квартиру? – помолчав, спросила Варя. – Год прошел, это давно надо было сделать.
– Я не хочу, – неожиданно повернулся к ней Илья, оторвавшись от Глеба.
– Что? – опешила Варя.
– Я не хочу сдавать родительскую квартиру.
Такого удара она не ожидала. Выставляет ее жадной стервой, и за что? Как будто нормально, что жилплощадь почти что в центре пустует. У них у всех очень много денег? Они олигархи?
– Ты права, Варюша. С квартирой нужно что-то делать, – примирительно сказала Катя. Сестрица любит миротворицей себя выставлять. Себя миротворицей, а Варю дурой.
– Варь, – влез Глеб. Он всегда жену защищает, не то что Илья. – Понимаешь, там, в квартире, нужно все разобрать. Ценное убрать…
– Ценное не в смысле стоимости, а в смысле памяти, – пояснила Катя. Как будто кто-то этого не понял.
– Для меня там все ценное, – отрезал Илья.
– Для этого время нужно. – Это опять Глеб. – А времени у нас у всех мало.
Времени у них мало! Зато денег много! Еле на жизнь хватает, а они довольны.
Впрочем, это действительно их дело. Варя положила в рот листик салата, пожевала. Она никого не заставляет что-то делать, она просто напомнила, что терять деньги глупо.
