Купец оглядел Михаила.
– Дорого просит боярин, можешь не осилить.
– А ты сведи!
– Тогда подходи попозже. Закончу торговлю – вместе пройдем.
Дом боярский располагался в Конюшенном переулке, почти в центре города. За высоким забором едва виднелся второй этаж каменного дома.
Михаил сразу решил – беру! Центр города, строение каменное – что еще надо? Правда, судить о состоянии дома он не мог.
Купец, который при знакомстве представился Пафнутием, сыном Афанасьевым, постучал в ворота. На стук вышел холоп.
– Боярин уехавши, обещался быть ввечеру, – и захлопнул калитку.
– Ты не расстраивайся, Михаил. Мой-то дом напротив. Пойдем ко мне, посидим, поговорим. Я своим людям накажу – пусть боярина ждут. Как приедет, мы тут как тут.
И в самом деле, не бегать же к нему от ушкуя через каждый час?
Купец жил зажиточно. Дом был хоть и одноэтажный, но большой, и челяди для обслуживания хватало.
Пафнутий Афанасьевич сразу прошел в трапезную, перекрестился на образа в красном углу. К нему подбежали два мальчугана-погодки, похожие на отца. Немного позже купчиха вышла – дородная, румяная.
Слуги тут же начали на стол собирать.
– Отобедаем, чем бог послал.
Бог послал им в этот день изрядно. Сначала уха из стерляди под расстегаи, потом жареная курица с тушеной капустой да с пивом, потом сушеные фрукты с сытом.
Михаил давно не ел домашней пищи, ему все понравилось.
Дети и купчиха после обеда удалились. Прислуга шустро убрала со стола.
– Ну вот, на сытый желудок и говорить сподручнее. Ты, Михаил, из каких краев?
– Из Литвы. Правда, давно оттуда.
– Надоело под шляхтой жить? Бывал я единожды в тех краях. Ох и заносчивы полячишки, чуть что не по нему – сразу за саблю хватается.
– Вот-вот, потому и уехал. Здесь хочу осесть.
– Правильно. Серьезным людям дело всегда найдется. Чем торгуешь?
– Когда как. Последний раз соль в Великий Новгород возил.
– Хороший товар, не залеживается. А в зиму что делать собираешься?
– Не решил еще. Может, с обозами ходить буду.
– Оно правильно. Деньги работать должны, прибыль приносить. Только весной и осенью, пока морозов нет, из-за грязи не поездишь. Да и разбойников хватает. Или охрану нанимать надо, или нескольким купцам объединяться в большой обоз, чтобы отбиться.
– Предлагаешь вместе ездить?
– Не, у меня получше предложение.
В этот момент в дверь постучал холоп.
– Пафнутий Афанасьевич, боярин приехал.
– Идти надо, Михаил, не ровен час – снова уедет. Все дела после обговорим.
Они вышли во двор, перешли улицу. Холоп боярский как раз двери закрывал. Увидев купцов, кивнул:
– Доложу сейчас.
Потом, вернувшись, распахнул калитку:
– Боярин принять изволит.
Боярин не спустился по ступенькам, встретил гостей на крыльце. Если бы гости были ему ровней, он должен был спуститься с крыльца, корец со сбитнем поднести. А купец – он значительно ниже боярина стоит.
Оба купца поклонились – все же дворянин перед ними.
Боярин пригласил войти, на лавку в трапезной усадил. Как обычно, сначала о здоровье семьи расспросил, потом о погоде. Затем разговор пошел о городском пожаре.
Михаил уже знал эту традицию – разговор о делах сразу не начинать.
Наконец боярин спросил:
– С чем пожаловал, соседушка? Али беда какая случилась?
– Прослышал я, что Великий князь милостью своей тебя одарил, дачу ты получил.
– Верно! – Боярин приосанился, огладил бороду.
– А еще – что дом свой продать хочешь.
– Раздумываю пока.
– А я покупателя привел. Солидный человек, хоть и молодой. Купец, как и я.
Боярин скептически оглядел Михаила. Одет молодой купец в чистое и новое, но без блеска, без видимых признаков зажиточности.
– Если надумаю продать, так возьму дорого.
– Товар допрежь посмотреть надо.
– Это уж как водится. Архип!
В дверь вошел холоп.
– Проведи гостей по дому, покажи все, что захотят.
Для начала они прошли по комнатам. Вроде неплохо, но планировка «трамваем», какие Михаил видел на экскурсиях в старинных дворцах, – анфилада комнат одна за другой.
Пафнутий Афанасьевич настоял на осмотре подвала и чердака.
– А как же? Вдруг балки на чердаке гнилые? Убыток!
Балки оказались дубовые, коим и через сто лет сноса не будет. И подвал почти под всем домом порадовал.
Когда они вошли в трапезную, отряхиваясь от пыли и паутины, боярин расхохотался:
– На леших похожи! Садитесь. Понравился дом?
– Крепкий, – дипломатично ответил Михаил. Хвалить дом нельзя, хозяин цену взвинтит.
– Тогда вот вам мое окончательное решение: две гривны серебром! – заявил боярин.
– Помилуй бог, боярин! Я о такой цене не слыхивал! – едва не возопил Пафнутий Афанасьевич.
– Вольному воля, – развел руками боярин. – Дом каменный, для себя строил, на века, чтобы и дети и внуки в нем жили. Не погорит, как деревянный.
Боярин уставился на Михаила, ожидая ответа.
– Беру, – выдохнул молодой купец.
– Ну, молодца! – одобрил боярин.
– Ты бы хоть поторговался! – вскочил Пафнутий Афанасьевич.
– Бесполезно, – прогудел боярин, – не уступлю. Когда деньги будут?
– Завтра с утра.
– Жду, тогда и купчую подпишу.
Купцы откланялись.
Когда они вышли на улицу, Пафнутий накинулся на Михаила:
– Дом и в самом деле хорош, я изъянов не нашел, но поторговаться надо было, цену сбить. Мол, землицы вокруг дома мало, то-се.
– Ты же лицо боярина видел? Такой не уступит.
– Может, оно и так.
– Я к себе пойду, поздно уже. Завтра с утра – к боярину.
– И я с тобой. При такой сделке видак нужен, засвидетельствовать. А после – разговор продолжим, что у меня начали.
– Договорились.
Михаил ночевал на ушкуе. Ему не спалось. Слишком серьезная покупка, слишком дорогая. Все, что он заработал двумя ходками, очень удачными, пойдет на дом. А с другой стороны, дом – это свое гнездо, якорь в жизни.
Утром он встал невыспавшийся, с помятым лицом.
