Книга Солдат великой войны, страница 186. Автор книги Марк Хелприн

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Солдат великой войны»

Cтраница 186

И когда одна из таких низких серых стен появилась на востоке, напоминая полосу тумана, едва ли кто заметил ее, а те, кто заметил, особого внимания не обратили. Дети строили замки из песка и рыли в нем водоемы, старики читали вчерашние газеты из Рима или Милана, девушки, едва вышедшие из подросткового возраста, чопорно прогуливались вдоль берега, наслаждаясь тем, что мужчины разного возраста обращают внимание на их лебединые руки-ноги и мягкие золотистые волосы.

Только Алессандро Джулиани, застывший на парусиновом шезлонге, следил за надвигающимся штормом. Он попытался, но не смог читать вчерашний номер «Коррьере делла Серы» [94] , и, хотя светило солнце, яркое и жаркое, словно в Африке или Сицилии, страницы газеты шевелил прохладный сентябрьский ветерок. Когда тучи поднялись выше и заметно приблизились, а старики зашевелились, потому что, в отличие от внуков, не могли вихрем помчаться по дюнам к отелю, Алессандро сложил «Коррьере делла Серу» и сунул под бедро, чтобы предохранить от больших капель дождя, которые начали прибывать в авангарде грозы.

Ветер запутывал ленты на гондольерских детских шляпах, родители сзывали сыновей и дочерей. Потом далеко в море сверкнула молния, даже без грома, и берег охватила паника. Малышей хватали на руки, словно молнии змеились по песку. Зонты переворачивало. Полотенца уносило ветром.

На пляже работали худые мальчишки с огромными влажными глазами. В униформе они напоминали мартышек. Торопливо собирали шезлонги и зонты, бегом относили к отелю. Один из них, с большущими черными бровями, сросшимися над широким носом, подошел к Алессандро.

– Вам надо пойти в отель. Я должен забрать шезлонг.

Алессандро смотрел на надвигающуюся грозу.

– Синьор?

Алессандро нарочно тянул время, которое быстро убегало. Медленно повернулся к парнишке и широко раскрыл глаза, как бы вопрошая: «Что?»

Тот улыбнулся, продемонстрировав два ряда невероятно белых зубов.

– Синьор! – прокричал он и ткнул сжатым кулаком в сторону грозового фронта, надвигающегося на берег. – Вам надо пойти в отель, уже молнии сверкают!

И действительно, их далекие вспышки отражались в глазах Алессандро. Уголки его рта изогнулись в едва заметной улыбке. Тут перепуганный мальчишка бросился бежать по дюнам, обгоняя ливень. Укрылся на веранде отеля, где гости, в халатах и с корзинками, стояли за стеклом, наблюдая грозу. Убирая зонты и шезлонги вместе с другими мальчишками, он рассказал им об Алессандро, которому предстояло обратиться в пепел и быть унесенным ветром прямо к облакам.

На веранде все видели Алессандро: под проливным дождем он по-прежнему сидел в шезлонге. Его мокрые волосы ветер мотал из стороны в сторону.

Молнии цвета белого золота неуклюже танцевали над бурным морем, подсвечивая черные тучи, из которых вылетели, зигзагами били в воду под разными углами. Громовые раскаты следовали один за другим, придавливая волны и дребезжа оконными стеклами.

– Его убьет! – воскликнула женщина, на всякий случай стоявшая далеко от окон. – Что он делает?

– Он делает то же, что и мы, – ответил какой-то старик, – но только чуть больше. Он, похоже, просто забыл о безопасности.

– А может, никогда не помнил! – воскликнула женщина, которой, судя по голосу, такое безразличие к собственной жизни определенно не нравилось, и ушла с веранды.

«Нет, – подумал старик. – Это не врожденное, такую привычку надо выработать».

Молния ударила так близко от Алессандро, что казалось, вдавила его в шезлонг и погнула деревянные ножки. Ослепленный, он ждал, что следующий разряд освободит его от тьмы, потому что логика молний и их приближение к берегу напоминали логику нарастающего крещендо в музыке. Он не сомневался, что каждая следующая будет бить все ближе, гром будет нарастать, и в конце концов одна из них покончит с ним, к его глубочайшему удовлетворению.

Но не сложилось. Грозе не хватило силы воли обрушиться на берег, его не поразила молния, и сердце осталось целым и невредимым. Он остался в шезлонге под сильнейшим холодным ливнем, который затопил молнии и потом лил до сумерек. Эта стена воды – а не молнии – и заставила Алессандро вернуться в отель, сиявший электрическим светом, словно лайнер, теплой летней ночью идущий от горизонта.

* * *

Как часто случается после сентябрьских гроз, погода установилась холодная и ясная. На берегу дети ходили в свитерах. Корабли неспешно проплывали вдали от берега, в ту и другую сторону, словно расчерчивали море диаграммами. Море так и не успокоилось, волнами накатывало на берег, поверхность шла рябью под свежим ветром, там и сям вскипали белые буруны, чтобы исчезнуть и появиться в другом месте.

Именно в таком море Алессандро и плавал каждый день. Только он решался заплывать на глубину, на него смотрели с восторгом и с презрением одновременно. Его это совершенно не трогало, потому что, миновав мелководье, он спокойно покачивался на высоких волнах, которые скрывали его от тех, кто наблюдал за ним с берега, и чувствовал себя счастливым. Чем дальше он уплывал от берега, тем спокойнее становился, и среди волн, которые никогда не касались берега и не били о борт корабля, мог лечь на спину и дрейфовать, глядя на огромные белые облака. Когда его относило еще дальше, он переворачивался и нырял с широко раскрытыми глазами. Уйдя на максимальную для себя глубину, расслаблялся, раскинув руки и ноги, позволял подводным течениям увлекать его в темно-изумрудную мглу, пока хватало воздуха. Потом, отчаянно работая руками и ногами, спешил на поверхность, прорывал серебряную крышу и в фонтане брызг вдыхал чистый воздух.

Возвращаться он любил под углом к берегу, выходя из воды далеко от того места, где входил, и к своему шезлонгу добирался уже обсохший и полностью владея собой. Привыкнув к весу своего тела и свету, раскрывал газету, откидывался на спинку шезлонга, сдавался, закрывал газету и погружался в полный сновидений сон.

– Я говорю тихо, поэтому, если вы спите, я вас не разбужу и просто уйду, но, если не спите, возможно, вы скажете мне, спите вы или нет, – сказал кто-то Алессандро, который лежал с закрытыми глазами, притворяясь, будто не слышит. – Знаете, у меня в кабинете теперь есть телефон. Когда я кому-то звоню или кто-то звонит мне, разговор начинается словами: «Я вас разбудил?» – даже в два часа дня. И даже если позвонить в четыре утра и спросить об этом, тебе ответят, нет, не разбудил. Почему люди стыдятся сна?

Я думаю, телефон надо выключать в полночь, в тот самый час, когда прекращают ходить автобусы, но, наверное, он очень удобен в чрезвычайных ситуациях. Должен, правда, признаться, я его не жалую. Не нравится мне то, что он творит с людьми. Если я звоню клиенту, его секретарша говорит: «Синьор Убальди на совещании». «И что?» – спрашиваю я. «Позвольте мне записать ваше имя», – отвечает она, на что я всегда говорю: «Ага! И мы проведем медовый месяц в Судане» [95] . Но они не понимают. Вот что делает с людьми телефон.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация