Что общего между всеми этими историями? В них использовано своеобразное чувство юмора для напоминания нам о красоте мира. Они скромны в том смысле, что не претендуют на решение крупных мировых проблем. Скорее, они возникли для мягкого разрыва шаблона и напоминают нам о том, что надо смотреть вверх затаив дыхание, обращать внимание на мир вокруг нас. Единственный возврат-на-инвестиции этих историй – простая улыбка.
Бизнес-романтики могут использовать этот императив при подходе к любым ситуациям в деловой жизни, но прежде всего – в общении с внешним миром. Мне всегда было интересно, почему одни люди, заходя в офис, здороваются со всеми, а другие отказываются даже отвечать на приветствия. Третья группа в целом вежлива, но это «дружелюбие-по-требованию». Они и хотят понравиться, но связаны тем, что сами называют «экономией внимания»: разделяемая большинством вера в то, что слишком интенсивное социальное общение может серьезно повредить продуктивности. В сутках слишком мало часов, как они думают, чтобы здороваться со всеми, улыбаться всем, кто достоин улыбки, и увязнуть в небольшой беседе. Внимание – игра с нулевой суммой, поэтому они предпочитают экономить свои ограниченные ресурсы.
Бизнес-романтики убеждены, что это ошибка. В 2013 году Лондонская школа экономики и политических наук (The London School of Economics and Political Science, LSE) провела исследование, по итогам которого установила, что оплачиваемая работа и счастье по-прежнему находятся в обратной зависимости
{83}. Оплачиваемая работа оказалась на последнем месте по корреляции с ощущением счастья среди 40 видов активности, предложенных респондентам, за исключением нахождения в постели в ситуации болезни. По словам исследователей, только в одном аспекте работа оказывается на сопоставимом со счастьем уровне – случайное общение с коллегами.
Если лучший путь быть счастливым на службе – это больше болтать с сотрудниками, то почему бы не поощрять активные контакты на рабочем месте? Да потому, что это бизнес, который по большей части до сих пор оперирует принципами эффективности и продуктивности на единицу времени. Говоря откровенно, когда дело доходит до общения с клиентом, особенно в точках продаж, компании давно осознали силу случайных микровзаимодействий: пара слов здесь, мимолетная улыбка там… Но на рабочем месте, в жизни обычных сотрудников это редко допускается.
Топ-менеджеры, склонные к романтике, начинают смотреть на вещи иначе. Одни компании радикально переосмысляют дизайн рабочих помещений, ставя под сомнение даже самые базовые столпы офисной жизни, такие как стол и кресло.
Главной чертой офиса нью-йоркского рекламного агентства Barbarian Group стал «бесконечный стол» в две с лишним тысячи квадратных метров, который занимает площадь, равную трем футбольным полям. За этим «суперстолом» работают все 125 сотрудников, включая президента Бенджамина Палмера. Семь изящных арок, расположенных вдоль стола, отделяют переговорные комнаты и общие помещения. Архитектор Клайв Уилкинсон сказал, что он хотел создать такую атмосферу, которая бы поощряла всеобщее взаимодействие и ощущение городской рыночной площади прямо на рабочем месте. Это дало как практический результат (больше гибкости и сотрудничества при уменьшении бумажной работы), так и зримое выражение креативного вкуса. Стол в буквальном смысле обеспечивает бесконечное пространство для создания историй.
Многие компании проводят при оборудовании рабочих мест политику или кнута, или пряника. Google выбрал стратегию «пряника» и создал приятные рабочие кампусы и бонусы, которые служат противоядием к достаточно единообразной корпоративной культуре. Yahoo! или Hewlett-Packard не хотят полагаться только на развлечение и применяют политику «антиудаленности», требуя от большинства сотрудников проводить определенное время непосредственно в офисе
{84}. Сообщество разработчиков, создающих программы с открытым кодом, GitHub отвергло оба этих варианта и решило, что офис больше вообще не играет большой роли в продуктивности. Для Скотта Чакона, сооснователя и директора по технологиям GitHub, «штаб-квартиры» – это социальные площадки, а не место производства
{85}. Почти весь персонал работает удаленно. Первые годы у компании вообще не было центрального офиса. GitHub исповедует такие правила: «часы – это ерунда», «люди сами выбрали свою работу» и «никаких встреч», которые ставят под сомнение догматы существования рабочих помещений
{86}.
GitHub понимает рабочее пространство расширительно. Чакон указывает на эксперимент под названием «путешествия GitHub». Компания через сервис Airbnb снимает сотруднику квартиру в том месте, где он всегда хотел побывать, скажем в Тоскане или в Монтевидео. «Они выбирали месяц жизни там и какие-то спонтанные встречи, а сделать в этом месте можно ровно столько же, сколько и в любом другом». Так говорил мне Чакон
{87}.
Ара Кац, живущая в Лос-Анджелесе, кинопродюсер и бизнесмен, креативный директор стартапа BeachMint, соглашается, что большую роль в работе играют незначительные неформальные моменты, юмор и удовольствия. Она подчеркивает значение игры.
«Я представляю компании школьной игровой площадкой. Каждой требуется свое пространство для игр, исследований и креатива. Это может быть инкубатор или инновационный канал. Если такого места не создать, то рано или поздно вы получите негативную обратную реакцию».
Возможности для игр существуют повсеместно. Больше всего – в нашей электронной переписке. Проведенное в 2012 году Глобальным институтом McKinsey (MGI) исследование показало, что квалифицированные офисные работники проводят более четверти рабочего времени за составлением и чтением электронных писем
{88}. Если мы хотим противопоставить человечный подход тирании продуктивности, то должны отказаться от подписи письма только инициалами, не говоря уж о банальных «Спс», «LOL» (аббревиатура, которую английский премьер Дэвид Кэмерон расшифровал ошибочно как «много любви»)
{89}.
