Я не сразу сообразила, что не чувствую порывов ветра, и мерцающий золотом полупрозрачный щит увидела с запозданием. А потом различила запах болота и невольно нахмурилась. Черт, кажется, именно так пах Эмиль по возвращении после первой своей отлучки. И это что же получается… он тогда с этой крылатой ящеркой возился?
Вот только спрашивать я не стала – в данный момент этот вопрос был несущественным. Куда больше заботили собственные ощущения и то, что творится вокруг, в частности – что происходит на земле. Но взглянуть вниз я решилась лишь после того, как Эмиль пристегнул ремнями к одному из мощных шипов и весело шепнул в ушко:
– Не бойся, все почти закончилось.
Норриец сидел позади и придерживал за талию, и этот факт стал еще одним поводом не впасть в истерику.
А внизу, за забором, окружавшим академию, разливалось людское море. Кажется, там собрались все студиозусы, все преподы и все горожане заодно.
Впрочем, нет. При более внимательном осмотре стало ясно, что часть народа отделилась и толпится на одной из площадей. Как ни странно, именно туда мы и полетели.
– Думаю, кое-кто хотел, чтобы ты это увидела, – пояснил свои действия Эмиль.
С этими словами мне в руку впихнули нечто сильно напоминающее бинокль. Я по-прежнему пребывала в крайне нервном состоянии, и сердце стучало, как шальное, но разглядеть узор в виде чешуи, который покрывал корпус данного прибора, смогла. И догадалась: эта штука – часть экипировки для полетов.
Скорее по инерции, нежели осознанно, я поднесла бинокль к глазам и взглянула в центр толпы над которой мы как раз пролетали. Зрелище, признаться, было своеобразным…
Посреди большой площади, на помосте, установленном для каких-то неизвестных мне целей, томно извивалась одна из представительниц поларской аристократии. Да-да, Селена! И танцевала она не что иное, как стриптиз! А народ, в основном мужчины в простецкой одежде, широко улыбался и всячески девчонку подбадривал. Ну и ржал, разумеется.
Подобное зрелище, как я поняла, было настолько редким, что в сравнении с ним переполох в замке и пролетающий над головами ришис казался сущей мелочью. То есть некоторые из зевак внимание на нас обращали, но таращились все-таки на Селену.
А когда мы зашли на второй круг, я случайно зацепилась взглядом за алое пятно и, приглядевшись, увидела пробирающуюся через толпу троицу.
Лерра (это именно она в красном была), Каст и Дорс уходили из города налегке и почему-то ножками и тоже особого внимания на летящего по небу ришиса не обращали – может, уже насмотрелись?
В какой-то момент Дорс повернул голову и взглянул на помост – улыбка, озарявшая лицо водника, была прямо-таки запредельной. Я, несмотря на свое шокированное состояние, тоже улыбнулась и неодобрительно покачала головой.
Ну, Дорс! Ну, зараза! Теперь ясно, почему он, делая внушение Селене, так глазищами сверкал. И… нет, мне ядовитую воздушницу не жалко! Пусть опозорится как следует. Глядишь, добрее к людям станет.
Увы и ах, но продолжить наблюдение было не суждено – совершив два круга над площадью, мы вновь устремились к замку.
Вот теперь я немного приободрилась, крепче сжала рюкзак, который придерживала одной рукой, вернула Глуну бинокль и спросила:
– Эмиль, но зачем?
Золотистый щит закрывал от ветра, и никакого свиста в ушах не звучало, но я инстинктивно повысила голос. Зато Эмиль ответил тихо и ровно:
– Что «зачем»?
Думаю, он понял, о чем речь, но я все-таки пояснила:
– Зачем ты хочешь взорвать академию?
– Просто осознал, что педагогика – не мое, – хмыкнул фон Штирлиц.
Будь мы на земле, я бы непременно попыталась пихнуть его локтем, а так пришлось ограничиться словами.
– Эмиль! – воскликнула я.
А через миг услышала совсем не то, что ожидала:
– Я собираюсь уничтожить не только этот замок.
Ну вот, я вновь оказалась на грани шока, но прежде чем успела задать уточняющий вопрос, норриец продолжил:
– Когда я отправлялся в королевства, у меня было несколько задач. Одна из них – узнать технологию создания межмирных порталов. Я понимал, что эта часть миссии невыполнима, так и вышло. Но… – Эмиль на миг запнулся, а когда заговорил вновь, тон немного изменился, стал мягче: – Даша, я очень надеюсь, что ты поймешь и не станешь препятствовать. Видишь ли, второй моей задачей является уничтожение порталов в конфедерации.
У меня от изумления даже рот приоткрылся, но Эмиль видеть эту реакцию, конечно, не мог и продолжил:
– Дело даже не в том, что эти порталы дают какое-то преимущество, просто они используются недопустимым образом. Тебе лучше многих известно, как конфедераты обращаются с землянами, и… пойми, Даша, так продолжаться не может.
Хотелось крикнуть: да, ты совершенно прав! Но вклиниться в монолог я не успела, а перебивать поостереглась.
– За время пребывания в конфедерации я посетил все порталы и под каждым оставил заряд. Все заряды объединены в единую систему, и мне осталось только активировать взрыватель. Прости, но путь домой для тебя будет отрезан, и я не могу поступить иначе.
В голосе Эмиля звучали нотки сожаления, и от них вдруг так тепло стало. Лорд шпион обо мне беспокоится! Ну надо же…
– То есть ты хочешь уничтожить не столько замок, сколько расположенный в Академии Стихий портал? – полюбопытствовала я.
– Если быть точным, я хочу уничтожить только портал, но так как он установлен в замке, замок не выдержит.
– А зачем ты включил систему оповещения?
– Потому что я не убийца, – отозвался норриец.
Ответ был ожидаем, а стремление дать людям возможность покинуть опасное место – вполне понятным. Но один момент все-таки тревожил, и я поспешила его прояснить.
– Не боишься, что кто-то успеет разминировать портал?
– Нет. – Лица Глуна я не видела, но точно знаю, что он ухмыльнулся. – Не смогут, даже если обнаружат заряды.
– А остальные порталы? Там тоже всех оповестят и никто не погибнет?
– Остальные порталы расположены под открытым небом, но да, там система оповещения тоже сработает. Вернее, уже работает.
Мы как раз подлетели к замку, и ришис заложил очередной круг, давая возможность полюбоваться древними стенами и башнями. На фоне засыпающей природы и пасмурного неба замок выглядел особенно мрачно, а алый свет из многочисленных окон только усугублял образ.
Я невольно поежилась, снова сжала рюкзак, отчего твир громко взвизгнул, а потом решилась:
– Эмиль, а можно, это сделаю я?
– Что, прости? – переспросил норриец недоуменно.
– Можно, я сама взрыватель активирую? Я же смогу это сделать, правда?
