Сам «котик» молчал, но слушал настолько внимательно, что мне даже завидно стало – просто твир, по ходу, реально понимал смысл, а я лишь предлоги и междометия.
А спустя где-то полчаса настоящий трэш начался: Глун подошел к моему столу, свистнул карандаш с ластиком и, усевшись на пол, принялся что-то исправлять в схеме. Кракозябр тем временем не переставая бурчал, а в зеркале то и дело вспыхивали убийственные головоломки из кругов, квадратов, линий и прочей геометрической ереси.
Кузьма по-прежнему вертелся поблизости с таким видом, будто ему все-все ясно, а я все так же сидела за письменным столом и дьявольски позорилась! Дело в том, что, несмотря на свои решения, я частенько «зависала» и начинала таращиться на Глуна. Самое противное – он мои взгляды ловил и улыбался уголками губ.
Впрочем, это мелочь в сравнении с тем, что случилось позже, когда «научный совет» завершился.
По моим ощущениям, было уже в районе полуночи, когда Глун поднялся с пола, окинул нарисованную на бумаге схему придирчивым взглядом и заявил Кракозябру:
– Все. Дальше пока сам.
– Угу, – отозвался чешуйчатый.
Монстр точно хотел сказать что-то еще, но Эмиль уже не слушал – он повернулся и уставился на меня. Я тоже на него смотрела, примерно понимая, на что именно декан факультета Огня намекает. И понятия не имела, как к этому относиться.
– Что там у тебя? – нарушил затянувшееся молчание Глун. Голос его прозвучал очень мягко, почти нежно. – Что-то сложное?
Я бросила быстрый взгляд на раскрытую тетрадь и закусила губу. Для выполнения этой домашки даже мозг не требовался, а я все равно не справилась – из трех таблиц перерисовала лишь полторы.
Ужас!
– Мм-м… – вспомнив о заданном вопросе, сообщила я.
И тут же услышала:
– Даша, прекращай. Столько учиться – вредно.
Мое смятение резко сменилось шоком, а спустя еще миг я сообразила – декан факультета Огня просто издевается. Опять! В который раз!
– Лорд Глун… – произнесла я холодно и тут же запнулась, потому что Эмиля заметно перекосило. Не оценил он официального обращения.
Дальше препираться стало сложней. Просто норриец плюнул на приличия, обогнул стол и, склонившись надо мной, впился в губы. Конечно, мне не следовало этого допускать. Разумеется, я должна была отпрянуть или хотя бы голову отвернуть, но тут как с домашкой вышло – кажется, элементарно, а все равно не справилась.
Сердце, которому сегодня и так тройная нагрузка выпала, вновь зашлось в бешеном ритме, а тело налилось жаром. Руки как-то сами, без всякого моего участия, потянулись к Эмилю, обвили шею. Я же самым позорным образом подалась вперед в стремлении прижаться, ощутить ответный жар его тела.
– Хватит учиться, – прервав поцелуй, выдохнул Глун. И добавил: – Тем более в империи учебная программа совершенно другая.
Я мысленно застонала, отлично сознавая, с чем связано это стремление оторвать меня от книг. А Эмиль не постеснялся догадку подтвердить:
– Пойдем ко мне, – шепнул норриец.
От этого шепота по телу прокатилась новая волна жара, но кивнула я по иной, не связанной с реакциями организма причине. Просто стало ясно: банальное «нет» Глуна не удовлетворит, а выяснять отношения при свидетелях себе дороже.
Так что я встала и позволила увлечь себя к выходу. У самой двери мы остановились на пару секунд – Глун шепнул заклинание и прикрыл глаза, просматривая коридор на наличие посторонних. Лишь убедившись, что снаружи чисто, отпер дверь и мягко подтолкнул меня в спину.
После чего обернулся и бросил:
– Мелкий, закрой за нами.
Я невольно нахмурилась – а почему мы, собственно, обычным путем, а не порталом уходим? Но додумать эту мысль не успела – Эмиль опять оказался рядом, ухватил за руку и повел знакомым маршрутом к не менее знакомой двери.
А едва мы оказались в гостиной его покоев, вновь притянул к себе и накрыл губы поцелуем. И если там, на чердаке, все было по большому счету невинно, то теперь…
Шторм! Бешеный и пьянящий! Ноги, несмотря на твердое решение держаться и вести себя прилично, подкашиваются. Жар, вновь охвативший все тело, сметает даже тень намерения сказать «нет».
Руки сами тянутся к вороту мужской рубашки в желании развязать шнуровку, а тот факт, что ладони норрийца проникли под мою футболку и поглаживают спину, вызывает чувство бешеного разочарования.
Я хочу иного! Я хочу, чтобы ядовитый аристократ стянул с меня эту бессмысленную тряпку, избавил от бюстика и прикоснулся к груди. А потом подхватил на руки, отнес в спальню и сделал все то, что делал вчера. Мне жизненно необходимо ощутить вес его тела, жар объятий и тот невероятный восторг, который накрывает с головой, когда все заканчивается. И под напором этого желания даже на собственное психологическое здоровье плевать.
Ну подумаешь, мазохистка! Да мало ли нас таких!
Я готова быть кем угодно, лишь бы Глун…
Так. Стоп.
Протрезвела я внезапно, без какой-либо причины. Будто кто-то там, наверху, сжалился над безнадежно влюбленной девушкой и послал ей толику ума. А осознав себя, прервала поцелуй и отстранилась – ну, насколько могла с учетом того, что Эмиль крепко прижимал к собственному телу.
– Что не так? – выдохнул норриец хрипло. Но ответа не ждал, тут же вновь потянулся с поцелуем.
– Все, – прошептала я и от поцелуя этого увернулась.
Следующая попытка завладеть моими губами успехом тоже не увенчалась, равно как и третья, и четвертая. А эта напористость дала повод предположить – он прекрасно понимает, о чем хочу сказать.
– Эмиль! – взмолилась я.
– Что не так? – повторил он. – Чего ты испугалась?
В следующий миг я нашла в себе силы вывернуться из захвата и отскочить. Гоняться за мной по комнате никто не собирался, более того – Глун тоже отступил и сложил руки на груди.
– Даша? – В его голосе прозвучали хмурые нотки. – Все хорошо?
Я помотала головой и, глубоко вдохнув, сказала:
– Эмиль, давай не будем усложнять наши и без того сложные отношения.
Мне подарили слегка удивленный взгляд, намекая, что неплохо бы пояснить. А я замялась – черт, из меня же дипломат, как из слона балерина. Но деваться было некуда, поэтому я собралась и начала… ну, собственно, с главного.
– Во-первых, я ничего о тебе не знаю.
Эмиля заявление не впечатлило. Более того, на его лице отразился скепсис.
О как! То есть, по мнению лорда фон Штирлица, я персона очень даже осведомленная? Ладно, поясним…
– Может, у тебя в империи невеста есть или вообще жена.
Как и в прошлый раз, при мысли об этом сердце наполнилось жгучей яростью. Однако голос мой прозвучал предельно спокойно, и я поставила себе пятерку за выдержку.
