— Похоже, пора вычеркивать второго волка из команды, — сказала сама себе. — Ибо с этим плешивым шакалом нам друзьями не быть. Ничего, справимся сами. Вот только…
Что, если он психанет и не станет отказываться от этого чертова брака?!
— А, ну и пес с ним! — решительно тряхнула головой. — Меня-то уж точно против воли к алтарю не поволокут. А он со своей матерью пускай сам разбирается!
Но какого черта Тант вообще решил, что я хочу за него замуж? Или, по крайней мере, согласна на эту авантюру? Да у меня от одной мысли об этом волосы на голове шевелиться начинают! И шерсть волчицы дыбом встает, хотя в этом облике ее и не видно. Я в брачном ошейнике рядом с этим напыщенным индюком?! С его дурацкой кривой ухмылкой и голубыми глазами? Да лучше сразу в плен к бестелесым!
«Завтра поставлю ему в спарринг-партнеры Лакшми, — с кровожадным видом потерла ладони. — Она не Касиус. Она его быстро в маты вкатает. Тонким слоем! Глядишь, и соскребет с лица самовлюбленное выражение».
Я хихикнула от предвкушения и поймала себя на неожиданной мысли, что давно уже ни на кого так не злилась. С чего вдруг на Танта такая реакция? Ну позвонил мохнатый неадекват, ну закатил скандал. Так ведь не первый и уж точно — не худший в жизни. Почему же я едва ли не рычу от гнева и желания свернуть ему шею? Видно, дело не во мне, а в самом Фенрире. Раз от одного воспоминания о его насмешливой физиономии мой врожденный пацифизм уходит в глухое подполье. Да мне просто жуть как хочется устроить этому волку какую-нибудь пакость поковарнее! И я ведь уже почти придумала подходящий вариант. Только реализовать не успела.
Ибо на сей раз лорд Тант сумел меня опередить.
ГЛАВА 4
Когда пчела кого-нибудь жалит, она умирает.
Вот бы и у нелюдей так. Сделал гадость — сразу сдох.
N.N.
Джейн Доусон
Я остановилась на пороге своего кабинета. Несколько секунд молча наблюдала, как Вейлинг с умным видом перебирает медкарты, разложенные на столе. Плохой знак. Водяница в моем кабинете в начале рабочего дня? Да еще со своими записями, которые она по привычке делает от руки (учитывая жуткий почерк, подозреваю, чтобы враги не расшифровали)? К гадалке не ходи — меня ожидает очередной выговор. Интересно, сегодня на какую тему?
Громко кашлянула, привлекая к себе внимание. А чего тянуть? Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Особенно когда смерть приходит в облике неправдоподобно красивой блондинки.
— С добрым утром, сержант. — Вейлинг подняла на меня свои огромные глаза. — У меня к тебе разговор. Позволишь?
Как будто у меня был выбор!
— Конечно, — ответила с вежливой улыбкой.
Вейлинг кивнула и заявила:
— Ты знаешь, что Лакшми в этом году исполняется тридцать три?
— А мне шестьдесят шесть, — ответила, равнодушно пожимая плечами. Надо же! В кои-то веки мамины постоянные напоминания пришлись кстати.
— Но Лакшми — человек!
— Индуска, — поправила я.
Водяница заглянула в медкарту:
— Согласна. Но индуска — тоже человек. А для человека тридцать три года — возраст серьезный. Потому я хочу отправить Лакшми на плановое комплексное обследование в человеческий госпиталь. Прошу тебя с нею это обсудить.
Я представила реакцию Лакшми на заявление о том, что она старая, а потому, скорее всего, больная, и возмутилась:
— Почему решения принимаешь ты, а сообщать о них твоим пациентам должна я?!
— Потому что ты — босс! — отрезала Вейлинг. — И я боюсь. А ты в случае чего сможешь ее хотя бы ментально успокоить.
— Она — человек! — повторила я. — За попытку ментально ее успокоить я могу получить в лоб!
И это правда: люди как-то странно реагируют на эмпатическое вмешательство. Начинают отбиваться. Если верить Лакшми — непроизвольно, но так яростно, будто я претендую на их жизнь или свободу.
— А давай ей лучше записку напишем? — предложила в шутку. — Что-то типа: «Лакшми, тебе нужно в больницу!» И подпись: «Аноним».
Вейлинг смерила меня раздраженным взглядом:
— Мне не до смеха!
— Тогда не проси меня делать смешные вещи, — бросила я в ответ. — Тебе нужно, чтобы Лакшми обследовалась? Отлично! Для этого не обязательно придумывать причины.
— Но она не хочет идти в больницу просто так!
— Тогда найди повод! — пожала плечами. — Прояви фантазию. Скажи, что есть подозрения на какую-то болезнь, и пускай идет проверяться.
— Да какая болезнь?! — воскликнула водяница. — Лакшми здорова как буйвол!
Я в недоумении нахмурилась:
— А зачем ты ее тогда в больницу отправляешь?
— Так в правилах написано, — и водяница с озабоченным видом протянула мне свои каракули.
Я пригляделась:
— «Инструкция по эксплуатации человеческих существ», — прочитала вслух. — Знаешь, ты лучше не показывай Лакшми эту карточку.
— Почему? — удивилась Вейлинг. — У меня такая инструкция есть на каждого из вас.
— Это замечательно, просто слово «эксплуатация»… — начала было я, но посмотрела в глаза водяницы и поняла, что ей это неинтересно. — Ладно. Что там внутри?
Перевернула страничку:
— Возрастные группы пациентов, — покосилась на медика.
— Ты читай-читай! — подбодрила она меня.
Я скользнула глазами по тексту:
— От рождения до восемнадцати — ребенок. Прививать. Обследовать по требованию. От восемнадцати до тридцати трех — недоросль. Обследовать не реже одного раза в два года (стоматология по отдельной программе). От тридцати трех до пятидесяти пяти — взрослый. Требуется комплексное обследование раз в год.
Дальше я читать не стала. Закрыла инструкцию, вернула обратно Вейлинг и от души посоветовала:
— Будешь придумывать причину — не советую затрагивать возраст. И постарайся не попасть Лакшми под горячую руку, когда она узнает, что ты ее обманула. А я к Сингуру — зачем-то он меня с утра искал.
— Э… — попыталась остановить меня опешившая Вейлинг, но это только подстегнуло меня двигаться быстрее:
— Бог в помощь! — добавила и шустро выскочила из кабинета.
Надо было так с самого начала сделать. Это ведь не моя работа — убеждать пациентов Вейлинг, что им надо лечиться. Кто из нас давал клятву спасать жизни — я или она? Кажется, там даже слова такие есть: «спасать вопреки всему». Наверняка к гневу индуски это тоже относится.
Но было бы забавно посмотреть на возрастные категории остальных членов группы. Особенно оборотней. Просто чтобы понять, сколько лет мне осталось ждать до «взросления», если учесть, что меня еще ни разу не отправляли на плановый осмотр. Интересно, к тому моменту я уже выйду на пенсию? А может, стоит показать инструкцию маме? Чтобы она поняла, что я еще недоросль и меня рано выдавать замуж?..
