– Я все думаю, а не ввести ли и у нас сухой закон, – с понимающей улыбкой сказал Чанг. – Но нет, я, пожалуй, этого не сделаю, потому что по опыту знаю: в Китае есть два неистребимых пристрастия – пиво и карточные игры!
Оба расхохотались и пригубили коньяк.
– Я постараюсь донести до вас, президент Джаффар, нашу точку зрения. Эти лишние четыреста миллионов нас очень беспокоят. Войны во Вьетнаме, Культурной революции и гриппа в тяжелой форме оказалось недостаточно. Нам надо подыскать что-нибудь более современное.
– Я слышал, в ваших угольных шахтах гибнет уйма народа. Эти штольни, кое-как укрепленные балками, и к тому же там без конца взрывается метан… Сплошная выгода: дешевый источник энергии плюс постоянная возможность избавляться от тысяч и тысяч горняков. Или я ошибаюсь?
– Да, так и есть. Однако наши женщины производят на свет больше детей, чем их смогут пожрать угольные шахты, – с ухмылкой сказал Чанг, но потом его лицо приняло серьезное выражение. – Избавиться от четырехсот миллионов лишнего населения – это высший приоритет для Центрального комитета нашей партии на ближайшую пятилетку. Коллеги, конечно, всецело доверяют мне в поиске, как они говорят, «наиболее радикального и, по возможности, эффективного решения».
Джаффар слегка захмелел, но, чтобы не потерять лица, сидел в кресле прямо, расправив плечи.
– Простите, мистер Чанг, но чего вы ждете от меня? – спросил он.
– А как вы отнесетесь к тому, если я предложу составить совместный план внутренней и внешней очистки, мой дорогой Джаффар?
– А если конкретнее?
Китаец вновь разлил коньяк по бокалам и наконец произнес:
– Война. Но не локальная, а глобальная, большая война. Нечто амбициозное, способное сократить наше население на четыреста миллионов человек, а ваше, скажем, на…
Президент Ирана сделал глубокий вдох, а потом произнес, будто прыгнул в воду:
– На сегодняшний день у нас девяносто миллионов, если десять из них пустить в расход, это было бы вполне благоразумно. Вы хотите, чтобы Иран и Китай спровоцировали конфликт?
– С масштабными потерями… что с одной, что с другой стороны.
– Понимаю, президент Чанг… эта война, по-вашему, должна стать затяжной?
– Наше преимущество заключается в том, что в ней мы ничего не потеряем, а только выиграем.
– А если мы все же потерпим поражение?
– Не думаю, что у нас действительно возникнут проблемы. В худшем случае сохранится статус-кво.
Они вновь выпили и почувствовали себя союзниками.
– Что может быть печальнее зрелища ржавеющего высокотехнологичного оружия? – сказал Чанг. – Солдаты, запертые в казармах и бездельничающие после обеда, это уже не армия.
– При поддержке самого богатого государства, которое к тому же обладает лучшим на планете оружием, наша религиозная революция наконец-то сможет принять поистине вселенский размах. Кто начнет, господин Чанг?
– Начать лучше вам, Джаффар. Тем более что у вас есть прекрасный повод – недавнее убийство шиитских паломников, направлявшихся в Мекку. Как насчет того, чтобы выпустить по Эр-Рияду ракету «Шахаб-7» с ядерной боеголовкой? В виде аперитива…
– У меня такое ощущение, что вы уже все обдумали.
– Оружие массового поражения мы доставим вам через наших северокорейских союзников.
Президента Ирана разрывали противоречивые чувства – возбуждение от перспективы близкой войны и беспокойство, вызванное амбициями визави. Его внимание вновь привлекли чучела животных – ему показалось, что они хотят о чем-то его предупредить. Он залпом допил коньяк, чтобы избавиться от наваждения.
– Что же до нас с вами, Джаффар, то мы войдем в историю как люди, выпустившие на свободу… – Китаец жестом показал гостю на бронзовую конную статую. – Третьего всадника Апокалипсиса.
134.
– СТОЯТЬ!
Когда они уже переступали порог отеля, за их спинами, помахивая удостоверениями полицейских, выросли трое в штатском.
Абдель-Атиф незаметно подмигнул мужчинам, подтверждая, что это действительно те, кого они ищут. Затем он напустил на себя огорченный вид, широко улыбнулся, пожелал своим спутникам удачи и словно растворился в воздухе.
Давида и Гипатию, надев на них наручники, отвели в ближайший полицейский комиссариат, где подвергли допросу. После уличных боев в комиссариате царила суматоха. На стульях сидели раненые стражи порядка.
Допрос вели два инспектора – один с длинной бородой, другой с короткой.
– Эволюционеры? – спросил длиннобородый. Задержанные предпочли промолчать.
– Похоже, вы хотели воспрепятствовать сносу пирамиды, – сказал короткобородый. – Мы располагаем снимками с камер наблюдения. На них хорошо видно, как вы заходите внутрь.
Им показали фотографии.
– Мы вас узнали, вы муж Авроры Каммерер-Уэллс, – сказал длиннобородый. – Вам известно, что, наслушавшись вашей жены, другие жены отказываются выполнять свой супружеский долг?
Он бросил на стол фотографию Авроры.
– Нам также известно, что вы фактически возглавили манифестацию. Может быть, вас прислал «Моссад», чтобы посеять в нашей стране хаос?
Давид продолжал молчать.
– Что вы делали на нефтяной вышке в пустыне? Готовили диверсию?
Пачка новых фотографий доказывала, что за ними следили с самого приезда.
– С вашим появлением возникло множество проблем. Случайно ли? Лично я не верю в случайности, – длиннобородый инспектор прищурил глаза. – Знаете, если вы будете сотрудничать с нами, мы приятно проведем время, но если станете запираться….
Короткобородый достал дубинку с вмонтированным в нее электрошокером.
– Вам, кроме нас, заняться нечем? – не выдержала Гипатия. – Вместо того чтобы пялиться в экраны видеонаблюдения, открыли бы лучше окно – за ним происходит кое-что поинтереснее.
Длиннобородый небрежно махнул рукой.
– Вы имеете в виду манифестацию? Действительно, у нас время от времени такое случается, но гроза всегда проходит, хотя от нее бывает много шума… Но мы уже привыкли.
– А вот что касается вас, то вы представляете реальную угрозу нашей системе, – усмехнулся короткобородый.
– Я буду разговаривать только в присутствии французского консула, – сказал Давид.
– Официально вы не арестованы, поэтому ставить в известность кого бы то ни было нет смысла. На данный момент мы пригласили вас… чтобы получить некоторые сведения.
– Без консула и адвоката…
– У вас одни законы, у нас другие, – прервал ученого длиннобородый. – Поскольку вы здесь находитесь неофициально, то соответствующую процедуру никто инициировать не будет.
