За рубежом и в России набирает ход и другая мода — заказ суррогатным матерям детей одинокими молодыми мужчинами, не желающими вступать в брак с женщинами. «В этой ситуации, — справедливо считает отец Дмитрий Першин, председатель комиссии по биомедицинской этике и медицинскому праву при Московском патриархате, — появившихся на свет малышей травмируют дважды: во-первых, оторвав от матери, которая вынашивала их под сердцем (материнство суррогатным не бывает), во-вторых, пожизненно лишив их материнской ласки и любви. За разговорами о правах мужчин-одиночек, заказывающих себе детей, мы как-то забыли, что дети — не кролики и не морские свинки. Им нужна полноценная семья, общение с обоими родителями, причем уже в период внутриутробной жизни. Вместо этого их превращают в товар, делают заложниками потребительского отношения к человеческой жизни. Не случайно во всем мире (за исключением нескольких штатов в Америке) подобная практика квалифицируется именно как бесчеловечная по отношению к детям, так как нередко все это оборачивается для полученных с ее помощью детей последующими патологиями и осложнениями»
[39]
.
Глас народа
Аленка. Действительно, такой мужчина поступает очень эгоистично. Неродившийся ребенок уже сирота. Дети без отца сироты наполовину, а без матери, но с отцом, круглые сироты. Как же ребенок будет без материнской ласки расти? Это же противоестественно. Сознательно напрочь лишают детей матери.
10.1. Материнская ласка и факторы, на нее влияющие
Матери значительно теснее отцов связаны с детьми. Они легче читают выражения лица младенцев, более плавно двигаются, легче и нежнее прикасаются к ним и успокаивают высоким, мягким, ритмическим голосом. В процессе первых контактов с новорожденным «запускаются» инстинктивные механизмы, благодаря которым у кого-то усиливаются, а у кого-то впервые появляются материнские чувства, побуждающие женщину к ласканию ребенка. Поэтому важно, чтобы мать сразу после родов находилась в тесном контакте с ребенком.
Во время лактации мать испытывает удовольствие, похожее на сексуальное. Гормональная стимуляция центров мозга способна усиливать или ослаблять материнское поведение, порождая потребность ухаживать, ласкать.
Материнство предполагает теплое и ласковое объятие. Знаменитые эксперименты с обезьянами, проведенные Гарри Харлоу (Harlow, 1957, 1971), убедительно продемонстрировали важность этой функции материнства. Экспериментаторы соорудили для новорожденных обезьян манекены, имитирующие обезьяну-мать. Одни манекены были сделаны из металлической проволоки, другие — из ткани. Четыре обезьяньих детеныша были помещены в клетку с манекенами обоих видов, причем бутылочки с сосками, в которых находилось молоко, были закреплены только на проволочных манекенах. Другие четыре обезьяны также могли выбрать себе либо проволочную, либо тряпичную мать, но бутылочки с молоком были закреплены на манекенах из ткани.
Почти с самого начала все детеныши обезьян независимо от того, на тряпичном или на проволочном манекене были закреплены бутылочки с молоком, большую часть времени проводили на тряпичной матери. Даже обезьяны, кормящиеся на манекене из проволоки, проводили на нем ровно столько времени, сколько нужно для утоления голода. В результате этих экспериментов Харлоу сделал вывод, что степень комфортности телесного контакта является существенным фактором в привязанности между матерью и ребенком.
Аналогичные наблюдения проводились за детьми, воспитывающимися в Доме малютки. Дети выказывали значительно большее предпочтение и гораздо большую привязанность к тому человеку, который играл с ними, а не к тому, который только кормил, купал и одевал их. Таким образом, можно заключить, что маленькому человеку недостаточно только телесного контакта со взрослым. Телесный контакт — важный, но не единственный фактор привязанности, человеку необходимы и другие проявления внимания, главным образом, психологической природы (Spitz, 1965) <…>
Еще одной характеристикой материнства и материнской любви является эмоциональная доступность. Эмоциональная доступность — это не просто физическое присутствие или физическая близость матери, это ее готовность дать ребенку свое тепло, свою нежность, а впоследствии и понимание, поддержку, одобрение.
Изард К. Э. 2000. С. 416–418
Ласковость женщин в связи с готовностью к материнству. Выявлена связь между готовностью женщин к материнству и проявлением внимания и ласки к ребенку (С. Ю. Мещерякова-Замогильная, Н. Н. Авдеева, Н. И. Ганошенко, 1996; С. Ю. Мещерякова, 2000).
Были выделены три группы женщин:
• женщины первой группы чаще отмечали наличие колебаний в принятии решения иметь ребенка, негативных ощущений и переживаний в период беременности, скупо и формально отвечали на вопросы, касавшиеся их отношения к неродившемуся ребенку, преимущественно ориентировались на соблюдение жесткого режима. Они также чаще указывали на отсутствие в детстве привязанности к матери и строгое отношение родителей, редко отдавали предпочтение играм с куклами;
• женщины третьей группы чаще не испытывали колебаний в принятии решения иметь ребенка, отмечали преобладание положительных ощущений и переживаний в период беременности, охотно и развернуто отвечали на вопросы, касавшиеся их отношения к неродившемуся ребенку, преимущественно ориентировались на соблюдение мягкого режима. Все они имели в детстве привязанность к матери, отмечали ласковое отношение родителей, чаще отдавали предпочтение играм с куклами;
• ответы во второй группе были частично сходны с ответами в первой группе и частично — с ответами в третьей группе.
Матери первой группы в режимные моменты разговаривали с ребенком мало, не комментировали его и собственные действия, не использовали «бэби-ток» (особо интонированную «детскую речь») и редко употребляли ласковые слова. Они часто затруднялись в определении причины плача ребенка, не выражали ему сочувствия, иногда даже поддразнивали. В ситуации специально организованного общения с ребенком они использовали ласковую интонацию, но не употребляли ласковых обращений, содержание обращений было формальным и касалось преимущественно режимных моментов: «наелся?», «не выспался?» и т. п.
Иным было поведение у матерей третьей группы: при выполнении режимных моментов матери много разговаривали с ребенком, употребляли ласковые обращения, стремились поймать его взгляд. Они чутко реагировали на плач ребенка, точно определяли его причину, старались успокоить малыша, выражая сочувствие. При кормлении поощряли ребенка ласковыми словами, кормили из бутылочки всегда на руках; при укладывании ребенка нередко напевали колыбельную песню, укачивали. В специально организованном общении адресовались к ребенку с оживленной мимикой, улыбками, ласковыми словами, содержание обращений обычно имело личностную направленность: «ты мой дорогой!», «как ты хорошо разговариваешь!» и т. п.
Матери второй группы вели себя по-разному: в режимные моменты они иногда вступали в общение с ребенком, изредка комментируя действия, разговаривали с ласковой интонацией, но сдержанно. Чутко реагировали на плач, но не выражали сочувствия младенцу и, как матери первой группы, иногда поддразнивали его. При кормлении ребенка из бутылочки иногда брали на руки, но иногда бутылочку подкладывали в кроватку; при укладывании изредка укачивали малыша.
