Следующий день начался для Несмеха, как обычно, приходом Эйрис.
– Вот! – девушка, положила узел с одеждой.
– Для чего это? – удивился конгай.– Здесь и так слишком жарко!
– Оу! Да! Слушающий ходит в Вечное Лоно босиком! – засмеялась Эйрис.– И кое-кто из молодых тоже. Достойное испытание! Но не для тебя. Без серьезной причины даже маг не войдет в Лоно в одной набедренной повязке. Делай как я! – и развязала второй, точно такой же узел.
«Нижняя» часть одежды состояла из шелковой рубашки и таких же панталон, поверх которых натягивались чулки. Нежный, прохладный на ощупь тончайший паутинный шелк. И рубаха, и панталоны сшиты очень свободно.
На нижнюю одежду надевалась верхняя: куртка из толстой паутинной ткани и шаровары. Многослойное плетение, похожее на то, какое используют для подкольчужных курток. Всё черное… Несмех натянул сапоги из акульей кожи с мягкой подкладкой. Затянул двойные ремни, перехватывающие запястья и голенища сапог. Надел перчатки. Эйрис помогла ему правильно застегнуть капюшон. Показала, как пристегивать клапан, закрывающий нижнюю часть лица. Глаза можно было защитить рамкой с натянутой на нее прозрачной летательной перепонкой большой медовницы
[7]
. Рамка опускалась наподобие забрала. К удивлению Несмеха, даже при полностью закрытом лице дышалось легко. И голова поворачивалась свободно. Не хуже капюшона скроен и весь костюм. Паутинная ткань пропускала воздух, а когда Несмех двигался, его словно овевал ветерок.
Они поднялись на верхнюю террасу. Верная себе, Эйрис не разрешила юноше воспользоваться лестницей. Зато он убедился, что в сапогах лазать еще удобнее – помогала шершавая кожа на подметках.
Как оказалось, они пришли на оружейный склад. Эйрис дала Несмеху меч, непривычный, с утяжеленным, сильно расширяющимся к концу лезвием. Ножны крепились наискось за спиной, и выхватывался меч непривычным для конгая способом – из-под руки. Несмех проделал это разок – и едва не распорол себе подмышку.
– Оставь! – сказала Эйрис.– Сегодня он тебе не понадобится, а потом я тебя научу.
Кроме меча Несмех получил короткий лук, также крепившийся за спиной, и колчан толстых стрел.
Эйрис, кроме лука и меча, взяла трос из паутины с прикрепленным к нему «трезубцем», состоявшим из клинка в пядь длиной и расходящихся от его основания двух отточенных стальных «когтей», а у основания имеющим два расходящихся отточенных стальных когтя. К другому концу троса был привязан шар размером с кулачок ребенка. Следующим предметом арсенала Эйрис стала духовая трубка и запас стрелок, хранившихся в перевязи меча. По тому, как осторожно она укладывала их в футлярчики на ремне, Несмех понял, что стрелки отравлены. Пока она наполняла небольшую сумку на поясе, Несмех решил поближе рассмотреть оружие Берегового Народа и обнаружил множество предметов, о назначении которых он не мог даже догадываться. То есть он догадывался, что все это – оружие, но представить себе не мог, как им пользоваться.
– Нравится? – спросила Эйрис.
Она закончила экипировку и тихо подошла сзади.
– А? – отозвался Несмех.– Не очень-то я в этом разбираюсь! Вот это, например, что такое? – Он взял изделие из полудюжины соединенных вместе тростниковых трубок с четырьмя свисающими ремешками. Больше всего эта плоская конструкция напоминала музыкальный инструмент.
Вместо ответа Эйрис быстро пристегнула штуковину к голове так, что отверстия трубок оказались у ее рта.
– Смотри! – Она показала Несмеху на маленький овальный щит, висевший на стене. Резкий выдох – и поверхность щита ощетинилась дугой трепещущих стрелок.
– Пойдем! – сказала Эйрис, отстегивая оружие.– Нас ждут.
– Как это называется? – поинтересовался Несмех.
– Суфф! Идем же!
Десять туземцев в точно таких же защитных костюмах ждали у разделительной полосы на вершине горы. Нижние клапаны капюшонов у всех пристегнуты. Несмех видел лишь десять пар коричневых глаз. Хозяева Реки показались ему совершенно неотличимыми друг от друга.
Как только Эйрис и ее ученик подошли к группе, охотники окружили их и все двинулись к джунглям.
Пересекая разделительную полосу, Несмех убедился, что этот край Берегового Города охраняется не хуже, чем подступы к крепости во время войны. Защитная полоса шагов в тридцать шириной: нагромождения валунов, заостренных кольев, скрытые и отверстые ямы, самострелы, хитрые ловушки. Не зная проходов, пройти почти невозможно. Понижающийся склон представлял собой отличный обзор для наблюдателей. Выбеленные солнцем кости и остатки панцирей лежали на каждом шагу. Некоторые – весьма приличных размеров.
У самого края Леса охотникам пришлось перепрыгнуть через полосу черного вещества с острым запахом. И сразу же у них под ногами засновали тысячи сухопутных крабов всех форм и расцветок. Они совершенно не боялись людей, но довольно ловко увертывались от мягко ступающих ног. За черной полосой дерн содран до скального основания горы. Еще дальше – полоса выжженной земли. Здесь отряд ненадолго остановился. Некоторые прикрыли глаза прозрачной, радужно переливающейся пленкой. Несмех сделал то же. Потом отряд построился прежним порядком – Несмех и Эйрис в центре – и вошел в джунгли.
Эйрис была права: Вечное Лоно оказалось потрясающе красивым! Здесь, на склоне горы, еще не росли исполинские деревья, чьи ветви укрывают землю многоярусной крышей: слишком тонок слой почвы. Но и более скромная растительность уходила вверх на внушительную высоту, вознося к небу оплетенные лианами стволы. Под ними тянулась к свету молодая поросль с листьями разнообразнейших форм и расцветок. И все вокруг усеяно цветами. От ярких красок слепило глаза, а от аромата кружилась голова. Цвели даже ползучие лианы. Несмех чуть не вскрикнул, когда одна из таких лиан, пересекающая тропу,– стебель толщиной в мужскую руку – шевельнулась около его сапога. Конгай сразу же вспомнил страшные сказки о растениях-душителях. Но эта лиана оказалась мирной и душить его не стала.
Тропа заросла ржавого цвета травой. Поросль на ней – ниже и реже, чем вокруг, но все равно охотникам то и дело приходилось пускать в ход широкие мечи, отсекая ветви, прорубая переплетенную массу воздушных корней и обросших мхом лиан. Густые лишайниковые бороды свешивались с горизонтальных ветвей почти до самой земли. А над головами, под ногами, повсюду – висели, падали, перекатывались и гнили синие, черные, красные, фиолетовые, полосатые и пятнистые плоды. Некоторые, сорвавшись вниз, пусть даже с небольшой высоты, вполне могли убить человека. Несмех подозревал, что многие могут убивать и иначе – стоит лишь проглотить крохотный кусочек их мякоти. Между опавшими плодами, не уступая им ни в яркости, ни в разнообразии, поднимались грибы. Шары, наросты, «головы», «пальцы», бесформенные наплывы… Впрочем, грибы отличались разнообразием не только в Вечном Лоне. Зато такого набора колючек не было больше нигде. От крохотных, едва заметных, но намертво застревающих в коже до огромных отравленных пик. Однако никакие иглы не могли защитить растения от ртов, клешней, щупалец кишевшей вокруг живности.
