– Должно? Разве Великий Истинный не дал нам свободу от всякого «должно»?
– Что есть «Великий»? – Глаза Великого Ангана помутнели.
Нассини пододвинулась к нему поближе – так, чтобы ощутить тухловатое теплое дыхание, исходящее из приоткрытого рта.
Закованные с ног до головы в железо охранники Великого Ангана тоже придвинулись.
И телохранители Нассини, заметив это, в свою очередь, сделали шаг вперед.
Взгляд Великого Ангана вновь обрел остроту.
– Ты вожделеешь ко мне! – произнес он обвиняющим тоном.
Нассини ответила ему откровенно похотливым взглядом.
– Отодвинься! – неприязненно сказал Великий Анган.– В тебе нет остроты.
– Ты убежден?
– Отправь прочь своих телохранителей, чтобы я мог убедиться!
– Нет! – Нассини знала, что произойдет, если она останется без охраны. Такой исход не отвечал ее понятиям о наслаждении и искусстве.
«Туповат,– подумала она.– Но хитер! Я добьюсь желаемого!»
«Недостаточно молода, чтобы радовать тело, и недостаточно зрела, чтобы потрясти чувства,– подумал Великий Анган.– Можно было бы исправить сие, сняв с нее кожу, но она вряд ли согласится».
Великий Анган знал, что никто из его родичей не торопится прежде срока покинуть мир Морока, как бы ни поощряла традиция тягу к скорейшей смерти. Многим собственная смерть, даже организованная по личному вкусу, казалась неописуемо скучной. Впрочем, отправить своего родича в лоно Истинного любому из соххоггоев казалось весьма привлекательным и изысканным. Взять жизнь человека своей крови – совсем не то, что позабавиться с ничтожными. Разумеется, и приобретаемое богатство не казалось лишним.
– Я готова показать моему повелителю неизведанное! – Глаза Нассини алчно вспыхнули.
– Все изведано мною в Мороке! – высокомерно отозвался Правитель Конга.– Нынче ж я проголодался!
Великий Анган встал. Он был очень высок и очень тучен. Такое среди соххоггоев, худощавых и малорослых, встречалось крайне редко. Живот его, затянутый в испещренную яркими цветными пятнами парчу, колыхался при ходьбе, как наполненный вином бурдюк. Но двигался Великий Анган легко.
– Пойдем, соххоггоя, выберем из твоих рабов одного – для трапезы!
Нассини сделала гримаску за его спиной, но противоречить не стала:
– Кого бы ты желал? Юношу? Девушку?
– Мальчика! Они пикантнее! – Великий Анган причмокнул губами, выкрашенными по обычаю в алый цвет крови.
– Мы идем в Зал Представлений! – обернулась соххоггоя к Сихону.– В Малый Зал, тот, что в правом крыле! Приведи туда дюжину юнцов! Светлейшая Власть выберет наилучшего!
Сихон поклонился и вышел. Лицо его осталось бесстрастным. Много лет прошло со смерти Спардухха, а Великий Анган Конга был таким же соххоггоем, как и Спардухх. Разве что более осторожным, более хитрым, а вдобавок унаследовавшим не заурядное Владение, а дворец в Далаанге. И все же Великий Анган был обычным соххоггоем, и привычки его были привычками обычного соххоггоя. Каков же обычный соххоггой, что он любит и как любит, Сихон не смог бы забыть, проживи он хоть тысячу лет.
Ложа Малого Зала Представлений, широкие, мягкие, очень удобные ложа давно уж не согревались теплом живых тел. Два десятка слуг с лихорадочной поспешностью приводили зал в порядок, когда Великий Анган, сопровождаемый Нассини, вошел.
Начальник Стражи Великого Ангана обшарил зал взглядом из-под откинутого забрала. Ничего подозрительного: низкий потолок, гладкие стены, десяток лож вокруг только что расстеленного ковра. На всякий случай он открыл вторую дверь и выглянул в пустой коридор.
Великий Анган тяжело опустился на застланное мехом ложе.
– Где? – спросил он, шумно вздыхая.
В зал вошел Сихон. Два стражника вели двенадцать юношей от четырнадцати до семнадцати лет. Начальник Стражи Великого Ангана напрягся и подозрительно уставился на Сихона. Тот понял его взгляд и тотчас отослал двух лишних воинов.
– Он трусит, этот хуруг! – приподнявшись на носки, шепнул в ухо Начальнику Внутренней Стражи Шуорд.
– Он выполняет долг! – почти не шевеля губами, ответил Сихон.
Великий Анган вскочил с ложа и рысцой подбежал к приведенным юношам.
– Раздеть их! – приказал он. И три его охранника бросились срывать с перепуганных отроков набедренные повязки.
Великий Анган, грузный, огромный, топтался вокруг них, щупал, обнюхивал, дергал за волосы…
– Великолепный может не ограничивать себя одним…– начала Нассини.
– Не порти мне удовольствие! – грубо оборвал ее Великий Анган. Почти полчаса он мял и теребил дрожащих от ужаса отроков, пока наконец не сделал выбор. Остальных тут же увели.
Выбранный – стройный юноша с тонкой кожей, рыжими волосами и влажными темными глазами, застыл бледный, дрожащий, готовый вот-вот потерять сознание от ужаса.
На белом лице Нассини выразилось сожаление: именно этого она предпочла бы оставить себе.
Великий Анган, вполне довольный, впервые обратился к ней на языке детей Истинного. До этого они говорили на конгаэне, подчеркивая незначительность затронутых тем.
– Как ты порекомендуешь с ним поступить? – И, не ожидая ответа, продолжал: – У меня есть один умелый повар! Он насаживает их на два вертела! Один втыкает в зад, а второй – в правое плечо! Да так ловко, что ни один важный орган не заденет! Вели развести огонь в очаге! Мы поджарим его и насладимся!
Но в голове Нассини уже возникла идея:
– О, позволь, великолепный, проделать это моему палачу!
Великий Анган нахмурился. И, заметив это, соххоггоя поспешила добавить:
– Его приготовят по твоему усмотрению! Но сначала я покажу тебе нечто изысканное!
– Делай! – согласился заинтригованный Великий Анган.
– Позови Хумхона! – велела соххоггоя Начальнику Внутренней Стражи.
– Он здесь,– ответил Сихон.– Эй, лекарь!
Евнух вошел. Большой, мягкий, вкрадчивый. Он приблизился к Нассини, и та шепнула ему на ухо несколько слов. Евнух кивнул, поклонился и подошел к рыжеволосому юноше.
У того при приближении евнуха от ужаса застучали зубы.
– Ты умрешь,– прошептал ему евнух.– Но тебе очень повезло, малыш, ты умрешь быстро.
Облапив его длинными руками, Хумхон выхватил из-под одежды отточенное стальное шило и с отработанной быстротой вонзил его в крестец юноши. Тот пронзительно закричал, но второй удар шила, пробивший затылок, оборвал его крик.
Осторожно опустив на ковер мертвое тело, евнух сделал несколько шагов назад и остановился.
– Он убил его! – возмущенно вскрикнул Повелитель Конга.
– Умертвил,– уточнила соххоггоя, поднимаясь.– Умертвил особенным способом!
