– Шутишь? – удивился вагар.– Забыл Урнгур?
– Ну так то Урнгур! – Санти пожал плечами.
– У туронну главное родство тоже передается по женской линии. Всегда можно абсолютно точно сказать, кто – мать. А вот насчет отца…– вагар усмехнулся.– А у эдзаков, например, брат матери считается более близким родственником, чем отец. Вероятно, по той же причине.
– Как странно…– проговорил Санти.
– В Мире много обычаев,– заметил Биорк.– И народов тоже.
– Биорк,– Санти решил сменить тему.– Если жена Волода – из рода Асенаров, выходит, он – родственник Эрда?
– Разумеется. Но не по крови. Кровь Асенаров – сильная кровь. Их ни с кем не спутаешь. Так что при всем моем уважении к Володу, я думаю – он ошибается. Твое лицо – лицо Асенара. И – прямое доказательство! – Белый Меч признал твою руку! Услышь об этом Волод, он наверняка изменил бы свое мнение и признал, что кто-то из потомков Асхенны все же вошел в число твоих предков. Ты похож на своего отца?
– Не очень.
– А на мать?
– Я ее никогда не видел.
– Прости! Она умерла?
– Отец говорил: она жива. Но я не помню ее лица. Я был младенцем, когда отец привез меня в Фаранг.
– Что ж, возможно, ты похож на нее,– сказал вагар.– Пожалуй, стоило бы поподробнее изучить родословную потомков Асхенны. Вдруг выяснится, что по Конгу разгуливает целая толпа незаконнорожденный родичей самого аристократического семейства Империи! – Вагар рассмеялся.
– Почему – незаконнорожденных? – Санти слегка обиделся.
– Потому что если бы кто-то из потомков Асхенны сочетался законным браком с кем-то из конгаев, уж кто-кто, а Волод об этом знал бы.
Санти промолчал. А про себя подумал, что, может, когда-нибудь займется этим вопросом сам.
Некоторое время друзья шли молча между посадками винограда. Урожай был большей частью собран, но кое-где еще голубели тяжелые гроздья покрытых пыльным налетом ягод. Жара спала, и тепло солнца, висящего высоко над горами, было приятно коже.
– А далеко ли отсюда до гор фьёльнов? – вдруг спросил Санти.
– Столько же, сколько и до Урнгура! Ты хотел бы…
– Нет! – отрезал Санти и снова погрузился в молчание.
Но думал он не об Этайе, а о том, что в подходящее время, но он непременно выяснит, в каком месте между его предков-конгаев затесался родовитый северянин. Или северянка. Санти чувствовал: это важно. И имеет прямое отношение к тому, что происходит сейчас. И к нему самому. Да, именно так. Где-то там, в прошлом, скрывались истоки настоящего. Этайа могла бы рассказать ему… Но не рассказала. Значит, он должен сам добраться до истины. И он это сделает.
Раньше, чем они достигли холма, на котором вагар спрятал Белый Меч, в небе появился Серый. Дракон немного покружил над ними, привлекая к себе взгляды работающих крестьян, а потом мягко спланировал вниз, разбросал крылья и, отдыхая, ждал, пока люди закончат свои дела и придут к нему, чтобы он вновь понес их над лазурными водами Межземного моря.
Санти с удовольствием ощутил у пояса Белый Меч. И сразу вспомнил о Хлысте Ди Гона. И тотчас ощутил некую связь. Не между Белым Мечом и Хлыстом, а, как ни странно, между Хлыстом и Серым. Занятно. Какое отношение может иметь его дракон к Ди Гону?
«Надо бы спросить!» – подумал Санти.
И спросил. Ответ был отрицательный. Серый никогда не встречался с прежним сирхаром Урнгура. А вот если бы Санти поинтересовался: что известно дракону о самом Хлысте, то, очень возможно, и в его собственной жизни, и в будущей истории Конга многое изменилось бы. Но Санти не спросил, и дракон не ответил. И правая рука осталась в неведении о том, что предопределено сделать левой. А мысли Санти вернулись к Белому Мечу и Асенарам. Он даже подумал: не стоит ли задержаться в Руне и почитать соответствующие хроники. Нет, Биорк вряд ли согласится. Их ждут в Урнгуре. И в Конге. А было бы очень любопытно выяснить: вдруг кто-то из потомков Асхенны, пропавших без вести, «всплыл» у берегов благословенного Конга?
Но даже сам Санти не мог предположить, насколько эта мысль близка к истине. В буквальном смысле…
IX
«Когда Неизъяснимый решил создать Человека, он к этому времени уже потрудился немало. Но поскольку Человек был последним, что он собирался сделать в этот день, а Неизъяснимый предпочитал все свои дела доводить до конца, то он отложил отдых и принялся за дело.
Для начала Творец собрал все лучшее из того, что уже создал, и сложил все это неподалеку. Потом сел и немного поразмыслил. А затем соединил собранное в единственно возможной гармонии, сотворив существо, совершенное внутри и снаружи, восхищающее всякий орган чувств Создателя. А органов чувств у Неизъяснимого было ровно восемьсот восемьдесят восемь.
Так, по обыкновению, завершив дело и радуясь не зря потраченному времени, Неизъяснимый засмеялся и отправился вздремнуть на сотворенных им облаках, что плывут над им же сотворенным Межземным морем.
Пока же он спал, пробудился Царь Демонов, известный во всех пределах подлостью, хитроумием и бесстыдством.
Подобрался Царь Демонов ко вновь созданному Человеку, в которого Неизъяснимый не вдохнул еще искру Жизни,– подобрался и вытряхнул на Человека все самое отвратительное, что было у него в мешке. Он вывозил и испакостил Совершенное Существо так, что самому стало противно. Нагадил и удрал.
А Неизъяснимый, отоспав положенное, проснулся, слез с пушистого облака… и ахнул! Бросился он отмывать, оттирать Человека, но сами знаете: куда труднее отчистить штаны, чем замарать!
Бился-бился Создатель Всего, да так и не отмыл Человека. Хотя потратил на это еще один день. Да не наш с вами, а свой, что длится тысячу тысяч лет. Хотел он было уничтожить испорченное создание, да жалко стало! Ведь все лучшее вложил он в Человека! Подумал-подумал Творец, да и вывернул Человека наизнанку! Внутри-то у Совершенного Существа все было в порядке!
А поскольку умаялся Создатель Всего, как никогда прежде, то тут же завалился спать. Но не на облаках пушистых, а на твердой земле, поближе к Человеку. И чтобы опять не оказаться в дураках, разделил одного большого Человека на тысячу маленьких. Если Царь Демонов и исхитрится кого изгадить, большая часть все же останется как есть.
Но Царь Демонов был хитер, как… Царь Демонов! Собрал он в мешок остатки всяческой пакости и, взлетев повыше, вытряхнул все сверху на всю тысячу человеков. Даже и Создателю попало.
Ох и взъярился Неизъяснимый! Ох и налетел же он на удиравшего Царя Демонов! Да разве можно убежать от Создателя Всего? Тем более что и самого Царя Демонов создал Он же – в минуту дурного настроения.
Сцапал Неизъяснимый Царя Демонов да так придавил, что вся жизнь из него и выбрызнулась. Да выбрызнулась прямо на тысячу человеков, и без того обрызганных гадостью!
