– Во весь опор скачи к Шарлю, пусть отводит свой отряд. А вы, – он повернулся к стоявшим чуть поодаль соратникам, – разворачивайте отряды широкой дугой, крепите фланги. Драконы – не ваша забота, ваша – люди. И помните, большая часть из них – богатеи с того берега Луары, они слишком любят жизнь, чтобы доблестно сражаться. Возьмите их голыми руками, на каждом из них драгоценностей больше, чем в сокровищнице каждого из вас. Каждый из пленных – это изрядный выкуп! Каждая голова – достойная награда от меня. Вперед, мои славные воины! Я дарю вам всех этих негодяев!
Мы развернем строй между лесом и виноградниками и тем обезопасим фланги. Когда же Дагоберт ударит, ложно отступим в центре, чтобы крылья нашего строя сомкнулись и окружили этого драконьего ублюдка и всех, кто пошел за ним. А потом я возьму Форантайн, – наверняка, увидев, как мы расправились с кесарем, тамошние бароны не пожелают более обнажать мечи за безнадежное дело. Я помилую каждого из них, кто добровольно придет под мои знамена. Все же прочие – не заслуживают жизни! Их завоеванные земли будут розданы победителям.
Последнее заявление вызвало несколько больше оживления среди военачальников. Но все же должного ликования в голосах не слышалось. Тогда раздраженный Пипин выкинул последний козырь:
– Смотрите на моего сына, он еще совсем мальчишка, однако любого из вас научит сражаться с врагом.
Среди баронов прокатилась волна глухого ропота, но, все же опасаясь за свою ратную славу, они начали погонять коней, чтобы поскорее выдвинуть свои отряды на указанные рубежи. Сама по себе позиция была недурна и, если укрепить фланги отрядами лучников, набранных из охотничьих селений, то замысел сражения вполне мог удаться и без всяких хаммари. Прямо сказать, присутствие этих тварей за спиной нервировало франков куда больше, чем подступающий все ближе противник.
Между тем войско кесаря уже вышло из дальнего леса и стало разворачиваться для боя. Пипин досадовал: сейчас у него был несомненный выигрыш во времени и, если бы удалось атаковать Дагоберта еще на марше, победа была бы гарантирована. Однако с таким настроением – кто знает, чем обернется атака? Не побегут ли его соратники, утратив плечо соседа? Не решится ли кто из баронов вовсе перекинуться на сторону кесаря? Лишь только в оборонительном бою, когда за спиной его армии стоят хаммари, когда сами его люди будут повязаны кровью – можно рассчитывать на успех! Конечно, оборона куда менее почтенна, нежели прямой бой, отчаянный натиск сшибки. Но победа оправдает все! Остановить его контратаку будет невозможно! Совершенно невозможно!
Пипин еще раз взглянул на поле недавней схватки. Поредевший, но все еще грозный, отряд Шарля неспешно отступал, чтобы соединиться с его основными силами. Отяжелевший после хорошего обеда хаммари, обляпанный каплями горящей смолы, израненный окованными стрелами баллист, обиженно ревел и щелкал зубастыми челюстями на кромке рва. Ни перепрыгнуть, ни достать врага, спрятавшегося за высокими зубцами крепостной стены, тварь не могла, однако все еще не оставляла безнадежных попыток. Все новые горшки с горящей смолой летели в голову израненного чудовища. Тот разъяренно колотил хвостом по земле, однако даже и не думал отступать. В конце концов, измотанный и подраненный меткими попаданиями, жуткий монстр рухнул в ров, продолжая уже не реветь – подвывать все тише и тише.
Это зрелище не слишком порадовало выстроившееся под знаменем Пипина войско. Заметив это, он заорал:
– Что приуныли? Разве не видите – теперь у нас есть отличный мост под стенами замка! Как только перестанет дергаться, мы перейдем по нему и вытащим мою чертову сестрицу, как занозу из задницы!
Но сказать это было куда легче, чем сделать. Радостные возгласы защитников Форантайна слились в единый гул с боевыми кличами отрядов кесаря. Те строились отчего-то под углом к позициям Пипина, имея на одном фланге замок, другим же упираясь в лес. Они продлевали линию, строясь даже вовсе в перелеске, на дороге к аббатству, явно намереваясь обойти фланг Пипина.
– Ну, ничего, – процедил тот, наблюдая за боевыми приготовлениями кесаря, – сейчас мы посмотрим, кто из нас чего стоит.
«И был в тот день бой и сеча великая, так что земля уже не принимала мертвых, а кровь лилась вешними ручьями. Будто воинство людское сделано было из снега и под ярким солнцем растаяло».
Лис размял плечи и проверил, легко ли выходят стрелы из колчана на боку.
– Ну что, смертнички, покувыркаемся? – недобро процедил он, глядя на строй баронских отрядов с противоположной стороны поля.
Стоявший рядом с ним Дагоберт также не сводил глаз с противника.
– Бароны не спешиваются и стоят рядом со своими отрядами, – будто в пространство бросил он. – Стало быть, до последнего воевать не готовы.
– Это еще почему? – спросила Женя, не успевшая еще скрыться под защиту крепостных стен.
– Они не умеют так ловко сражаться в седле, как ваш сэр Жант, – напомнил юный кесарь. – И кони их значительно хуже. Но если остались в седлах, то, стало быть, готовы, если припечет, бежать с поля боя.
– Пипин этого не видит? – усомнился гарцевавший рядом Бастиан. – Или замышляет какую-нибудь каверзу?
– Вероятно, замышляет. Но скорее всего, надеется на хаммари. Должно быть, хочет связать нас боем, чтобы мы не смогли уйти из-под удара, а потом расплющить. В этом случае как раз очень удобно, если бароны останутся верхом. В нужный момент их можно будет вывести из боя, поскольку вряд ли хаммари в пылу сражения сумеют разобрать, кто на чьей стороне, для них люди с любой стороны – одна и та же еда.
– В таком случае я предлагаю, чтобы драконы пламенем отсекли людей от подпирающих их хаммари, а мы, в свою очередь, постараемся обратить людей Пипина в бегство. Полагаю, хаммари остальное довершат сами.
– Если люди Пипина не станут стрелять в драконов, те не будут атаковать, – с грустью покачал головой кесарь. – Стражи предела не нападают на людей первыми, лишь обороняются.
– Эх, побольше бы их! – глядя на кружащих в воздухе крылатых стражей, вздохнула Женя. – Неужели только четыре осталось?
– Нет. Осталось еще много, но далеко, не один день пути. Другие кланы.
– Неужели твой отец не смог убедить их лететь сюда на помощь?
– Драконы всегда плохо разумеют друг друга. Лишь только глава клана может велеть им что-либо. А каждый из них, узнав, что хаммари прорвались в этот мир, говорит: «Нет никаких гарантий. Раз они прорвались здесь, они могут прорваться в любых других местах. И потому нельзя оставлять без присмотра…» – Кесарь обреченно махнул рукой. – Здесь все, кого удалось собрать в здешних горах.
– Тогда пусть держат хаммари в напряжении. Передай отцу, чтобы не пытался уничтожить кого-либо из этих уродин конкретно. Не нужно ни геройства, ни лишних потерь. Врагу нельзя дать возможности сосредоточиться. Пусть атакуют по очереди с четырех сторон. По кругу зашел, спикировал, огнем пыхнул – и, с переворотом через голову, ушел на новый вираж. А в этот момент следующий атакует с противоположной стороны. Главное, не задерживаться, чтобы этот самый Эйа не успел сообразить, откуда пойдет новая атака. Не повторяться в последовательности, он тоже не дурак. И руки у него, как можно было убедиться, длинные.
