Зато польза от этого сборища была: они немного познакомились и узнали кое-что друг о друге. Самая общительная девушка Ника дружила с кем-то из второкурсников, вот откуда и были все ее секретные сведения. Правда, по некоторым признакам Олег подозревал, что слово «дружба» в данном случае несколько преувеличено, зато позволяет Нике строить из себя самую осведомленную и крутую в компании девчонку. Лидировать ей нравилось. И дар у нее оказался соответственный — внушение. Она могла увлечь любых людей и к любому втереться в доверие.
— В прошлом году, — хвасталась Ника, — я увела весь класс в кино с урока истории, а потом еще убедила историчку, что мы смотрели очень полезный для учебы исторический фильм. Ха! Видели бы вы этот фильм — от истории там только название, даже костюмы фэнтезийные!
Еще одна девушка, в больших очках, умела считывать воспоминания.
— Правда, не всегда получается… — призналась она скромно.
«Ого, серьезно, — думал Волков, слушая обо всех этих талантах, — а я тут вроде как лишний. Ну, умею выходить в Сеть, подумаешь, чудо! У всех с собой есть телефон, с которого без всяких суперспособностей в Интернет выйдешь. Как бы меня из этой академии не выставили…»
Пока болтали, девчонки накрыли шведский стол из сыра и нарезок, предусмотрительно прихваченных из ближайшего супермаркета. Включили музыку, и несколько пар, чудом умещающихся в тесном пространстве комнаты Олега, принялись танцевать.
Общение, как заметил Волков, шло гораздо живее, чем в школе. Может, оно было вызвано ощущением избранности, которой обладал каждый присутствующий, а может, являлось влиянием той же Ники (кто ее знает, сама же о себе такое рассказывала!).
Олег по возможности всегда избегал танцев. Не только из-за легкой хромоты, которая в ответственные моменты становилась весьма тяжелой, но и из чувства некоторой неловкости. Странно будет, если он не пригласит на танец Алису, с которой знаком гораздо лучше, чем с остальными. А с другой стороны, танцевать с Алисой было слишком большим испытанием. Тем более теперь, когда она однозначно определилась и не скрывала своей симпатии к этому выскочке, как Олег называл про себя Криша.
Поэтому хозяин квартиры под шумок ускользнул на лоджию и, облокотившись о нагретые солнцем перила, погрузился в свои мысли. По правде говоря, весьма смутные, думая обо всем сразу: и об Алисе с Кришем, и об академии, и о том, что без проблем здесь не обойдется…
— Не помешала? — вдруг послышался позади него голос.
Волков поспешно оглянулся и увидел Юлю. В пепельно-золотистых волосах переливались искорки, и комната словно освещалась ее присутствием. Она была очень, очень симпатична, он даже сам удивлялся, почему оценивает ее красоту как-то со стороны, не вовлеченно. Влюбиться в такую девушку казалось естественным и правильным, а он смотрел на нее как на картину в художественной галерее, красивую, но отдаленную, словно принадлежащую к другому миру.
— Нет, — он пожал плечами, — тоже хочешь свежезагазованным воздухом подышать?
— Да. То есть нет, — загадочно ответила она.
Олег покосился на гостью с недоумением. Она хмурилась, кажется, обдумывая что-то.
— А у тебя девушка есть? — вдруг спросила Юля.
Волков едва не поперхнулся. Вопрос был, мягко говоря, неожидан. Понятно, что такая красотка, как Юля, не смущается в общении с парнями, любой станет прыгать до потолка, если она только на него взглянет… Странно, что она вдруг заинтересовалась Олегом, могла бы найти кого-то получше, хоть из их же курса… А тут получилось как-то не по адресу. Наверное, не стоит ее зря обнадеживать.
— Вообще-то нет. — Олег не знал, как высказаться поделикатнее, и в конце концов ляпнул: — И в ближайшее время я не собираюсь ни с кем встречаться.
— Это здорово! — непонятно чему обрадовалась странная девица. — И Алиса не твоя…
— Мы друзья, — поспешно ответил Волков и зло добавил: — У нее вообще-то есть парень.
— Отлично! — Юля вдруг схватила его за руку.
От такого напора Олег пришел в полнейшее оцепенение. Чего это она?!
— Я хотела попросить тебя кое о чем… — не выпуская его руки, сказала девушка. — Вопрос, так сказать, деликатный и… конфиденциальный. Пообещай, что никому не скажешь!
— Обещаю. — Волков был по-настоящему заинтригован.
— Я вообще умею исцелять. По мелочи: останавливать кровь, снимать головную боль и так далее… но у меня, похоже, есть еще дополнительная способность, — Юля смотрела на него в упор, словно гипнотизируя, — ко мне клеятся все парни. Ну, почти все.
— Ты очень красивая, — пожал он плечами.
— Не уверена, что все дело в этом… — Она вздохнула, заправила за ухо прядь солнечных волос. — Но, в общем, это очень утомительно. И я подумала, что, если у тебя нет девушки, ты бы мог пока что сделать вид, будто я твоя девушка.
— Сделать вид? — переспросил Волков. Ему показалось, что он стал плохо слышать. — А почему ты просишь об этом меня?
— Ну, я вижу, что ты нормальный, — она немного смутилась, — и еще, похоже, на тебя вся эта моя дребедень не действует… Соглашайся, а? Я так устала ото всех отбиваться!
Олег задумался. Предложение в целом интересное. Он как раз всерьез сомневался, не бежать ли из этой дурацкой академии, где ему изо дня в день придется наблюдать, как Алиса любезничает с Кришем и каким дурнем он сам при этом будет выглядеть. А если все решат, что у него есть девушка, это прибавит баллы к его статусу, к тому же Юля гораздо красивее Алисы, значит, никому и в голову не придет, что он страдает по Пановой. И сама Панова, если уж быть до конца откровенным, пусть увидит, что он с другой. Сплошная польза, как ни крути.
— Я согласен. — Олег положил вторую руку на Юлину ладонь и как раз в этот момент увидел промелькнувший в комнате силуэт. Сюда заходил кто-то из девчонок.
— Отлично! — Юля торжествующе улыбнулась. — Спасибо тебе, обещаю не слишком докучать.
— Да что ты, все нормально. — Олег тоже выдавил улыбку, думая, что по закону подлости их видела, конечно, Алиса. Хотя… почему же по закону подлости? Они же с Юлей все равно собираются делать вид, будто встречаются. И Панова узнает об этом рано или поздно. Даже лучше, что рано.
* * *
Юля вернулась домой в приподнятом настроении, и даже присутствие мачехи не могло его испортить.
Мачехе едва исполнилось двадцать три. Все звали ее только Ирочкой. Правда, с разными интонациями. Отец — с подобострастной, Юля — с насмешливой. Ирочка любила яркие мини-юбки кислотных цветов, регулярно блондировала волосы и постоянно повторяла в присутствии Юлиного отца, то есть своего нынешнего мужа: «Надеюсь, мы с Юлечкой станем настоящими подругами», в общем, в их трехкомнатной квартире от нее не было спасения.
— Скоро перееду в общежитие! — объявила Юля, повстречав в коридоре мачеху, облаченную в облако полупрозрачного кокетливого халатика.
