Аудитория загудела.
— А когда будут распределять роли? — послышался голос Ники, которая раздражала Юлю чем дальше, тем больше.
— У нас сегодня что? Четверг? Если вы, девушка, не слышали, повторю: ближайшее занятие по спектаклю — в субботу. Еще вопросы есть?
Юля почувствовала удовлетворение от того, что эту выскочку так ловко осадили.
— А теперь, синьоры и синьорины, если не возражаете, я хотел бы посмотреть, на что вы способны. Не стесняйтесь, блесните талантами. Кто начнет?..
* * *
Девушка вернулась в общежитие, в небольшую светлую комнату, которая на несколько лет станет Алисе домом. Комната казалась совсем чужой, и только присутствие Маркизы, обрадовавшейся появлению хозяйки, скрашивало этот казенный уют.
Алиса положила кошке корма, налила молока. Затем подошла к окну, за которым виднелись деревья и здание академии. Интересно, общежитие расположено так, чтобы студенты ни днем, ни ночью не забывали об учебе?..
Девушка вздохнула и отвернулась от окна. День выдался тяжелый. В академии применялись весьма нетрадиционные методы обучения. Криш предупреждал об этом намеками. Видимо, говорить больше было запрещено. Можно не сомневаться: впереди их ждут новые нелегкие испытания, и с ними придется как-то справляться.
Зазвонил телефон. Криш — только стоило о нем вспомнить.
— Привет, ну как ты? — в его голосе звучало столько заботы, что девушке сразу стало легче.
— Нормально. Всех новичков приветствуют таким образом? — поинтересовалась она.
— С вариациями. Иногда случается прорыв газа, иногда террористы… Надеюсь, ты не слишком испугалась? Я не мог предупредить…
— Я понимаю, — перебила его Алиса.
— Завтра мой урок, и я хотел бы попросить тебя не показывать нашего близкого знакомства. Сама понимаешь, сплетни. Они пойдут так и так, но лучше позже, чем раньше.
— Я понимаю, — повторила Алиса собственные слова. Умом она действительно понимала, но на дне сердца, как на дне колбы, в которой проходила химическая реакция, остался осадок. — Все отлично. Кстати, я на театральный факультатив пошла.
— Я тоже посещал его в свое время! — Криш явно обрадовался тому, что скользкая тема осталась в стороне. — Очень полезно.
— И преподаватель молодой и симпатичный, похож на романтического героя, — зачем-то добавила Алиса.
— Разве? — удивился Криш. — А кто у вас преподаватель?
— Роман Антонович.
— Не знаю его. Наверное, новенький, только появился. Даже странно, у нас Эмма Игоревна преподавала. Ей было шестьдесят, а выглядела прекрасно. Осанка, фигура как у балерины. Железная леди! Я знаю, она еще в прошлом году у студентов театральное мастерство вела. Неужели ушла?.. Очень жаль, действительно сильный преподаватель.
— А мне Роман Антонович понравился, — заявила Алиса мстительно. — Очень симпатичный.
Маркиза, чувствуя настроение хозяйки, подошла к девушке и принялась тереться об ее ноги. Алиса наклонилась погладить кошку.
— Неужели? — Криш усмехнулся. Похоже, его вовсе не задели слова о молодом преподавателе.
Алиса почувствовала себя неловко. Похоже, она действует и мыслит еще по-детски.
— Извини, — сказала она в трубку, — мне нужно еще кое-что для завтрашних занятий подготовить. Пока?
— Пока, — отозвался Криш. — И не грусти. Я хочу, чтобы ты сейчас улыбнулась…
В дверь постучали.
Девушка нажала на отбой и открыла. На пороге стоял незнакомый молодой человек, держа в руках букет роз.
— Доставка цветов. — Он протянул девушке розы. — Подпишитесь, пожалуйста.
— От кого? — растерялась Алиса.
— Отправитель пожелал остаться неизвестным, но вы наверняка его знаете, поищите среди друзей или поклонников. — Посыльный многозначительно улыбнулся. — Удачного вам вечера!
— Спасибо, и вам тоже.
Алиса приняла цветы. Они были тяжелыми, и, чтобы подписаться на протянутой бумажке, пришлось отнести букет на стол.
Затем возникли проблемы с тем, куда поставить цветы. Алиса обратилась к комендантше, которая нашла большую вазу и никак не прокомментировала получение первокурсницей букета в первый же учебный день, но, судя по взглядам, не слишком одобрительно отнеслась к этому событию.
Алиса немного почитала, но книга не могла ее увлечь. Мысли все время убегали в сторону. Например, почему Олег не пришел и не позвонил ей. Вероятно, у него роман с Юлей Красицкой. Неудивительно: очень красивая и обаятельная девушка. И она, Алиса, сама фактически разрешила им встречаться… Как будто от нее вообще требовалось разрешение. Боже, какой же бред!
«Не буду участвовать в постановке, — вдруг решила она, — а то еще решат, что я не даю Олегу общаться с этой Юлей. Да пусть общаются сколько угодно!»
Она выключила свет и отвернулась к стене.
Завтра будет новый напряженный день, так что лучше лечь спать пораньше.
Видимо, под влиянием мыслей о постановке ей приснился странный сон.
Во сне Алиса неожиданно оказалась в средневековом городе. Вернее, даже не в городе, а в некрополе, потому что события сна происходили в чьем-то фамильном склепе, сделанном из розового мрамора, очень пышном и пафосном.
Хоронили юную девушку. Присмотревшись, Алиса с ужасом узнала в ней Юлю. Гроб утопал в цветах, от густого аромата которых кружилась голова. Плакали люди.
— Умерла… такая молодая. Накануне своей свадьбы! — услышала девушка обрывки разговоров. — Что за проклятье обрушилось на этих Капулетти?!
«Капулетти? — с удивлением подумала Алиса. — Это же из Шекспира!.. Я в чьем-то сне. Интересно, в чьем?»
Тем временем люди разошлись, и в полумраке склепа появился молодой человек, лица которого Алиса не могла разглядеть. Он склонился над гробом и горько зарыдал.
Прислушавшись, девушка поняла, что молодой человек шепчет, проклиная монаха Лоренцо, который дал Джульетте яд вместо снотворного.
«Это Ромео! — догадалась она. — Если Юля Джульетта, то кто же Ромео? Неужели…»
Но додумывать эту мысль Алиса не стала. Ее внимание привлек спешащий на кладбище священник. Он хотел войти в склеп, в котором находились возлюбленные, но дорогу ему преградила зловещая черная тень.
— Изыди, бес! — вскричал монах, простирая вперед руку с зажатым в ней крестом.
Но тень в ответ только заколыхалась, разразившись демоническим хохотом, от которого по спине Алисы побежали мурашки.
— Глупец, ты не сумеешь остановить меня! — прозвучал глухой голос. — Это моя и только моя игра. И этот юноша — тоже мой! Я не пущу тебя к нему!
Силой чар монах Лоренцо застыл в дверях склепа, будучи не в состоянии ни сказать что-то, ни пошевелиться, словно попавшая в силки муха.
