— Бегемот, — сказал, обернувшись, Грубин. — Так он у нас всю сирень объест. И, как назло, ни палки, ничего.
— Ты его рукой отгони, он смирный. — У Корнелия от сердца отлегло: лучше бегемот, чем сойти с ума.
Грубин вышел на солнце, Удалов следом. Грубин широкими шагами пошел через двор к бегемоту, Удалов остался у стены.
— Эй! — крикнул Грубин. — Тебе что, травы не хватает?
Бегемот медленно повернул морду — из пасти торчала лиловая гроздь.
Грубин остановился в трех шагах от бегемота.
— Ну иди, иди, — приказал он.
Растворилось окно на втором этаже.
— Это чье животное? — спросил старик Ложкин.
— Сам пришел, — объяснил Удалов. — Вот и прогоняем.
— Разве так бегемотов прогоняют?
— А как?
— Сейчас я в Бреме погляжу, — сказал старик Ложкин и исчез.
— Мама! — закричал сын Удалова Максимка, также высунувшийся из окна. — Мама, погляди, у нас бегемот.
— Иди мойся, — послышался изнутри дома голос Ксении Удаловой. — Куда это Корнелий ни свет ни заря навострился?
Голос Ксении приблизился к окну. Удалов вжался в стену: в пижаме он чувствовал себя неловко.
— Ой! — вскрикнула Ксения пронзительным голосом.
Бегемот испугался, отворил пасть и уронил сирень на землю.
— Он папу съел? — спросил Максимка.
— Корнелий! — закричала Ксения, высовываясь по пояс из окна и заглядывая в бегемотову пасть, словно надеялась увидеть там ноги Удалова.
— Ксюша, — сказал Удалов, отделяясь от стены, — бегемоты, как известно, травоядные.
— Балбес! — откликнулась Ксения. — Я тебя в бегемоте гляжу, а ты, оказывается, на улице в голом виде выступаешь? Где на нем написано, что он травоядный? Может, он тебя за траву считает? Вон будку какую нагулял. Грубин, гони его со двора! Детям скоро в школу.
— Погодите, — вмешался старик Ложкин, появляясь в окне с коричневым томом Брема в руках. — Бегемоты совершенно безопасны, если их не дразнить. Кроме того, перед нами молодая особь, подросток. Грубин, смерь его в длину.
— Чем я его смерю?
— Руками.
— Я его трогать не стану. Дикое же животное.
— Откуда у нас во дворе дикое животное? — спросил Ложкин. — Ты соображаешь, Грубин, что говоришь? Он что, своим ходом из Африки пришел?
— Не знаю.
— То-то. Цирковой он. Я по телевизору смотрел, как в цирке бегемоты выступают.
— Правильно, — добавила старуха Ложкина. — Выполняют функции слона, только размером экономнее. А ты бы, Грубин, пошел штаны надел. В одних трусах на общественной площадке бегаешь. К тебе, Корнелий Иванович, это тоже относится.
— Ну! — поддержала старуху Ложкину Ксения. — Докатился!
— Так бегемот же во дворе, — оправдался Удалов, послушно отправляясь к дому.
Когда минут через десять Удалов вернулся во двор, возле бегемота стояли Ложкин и Василь Васильич, а также гражданка Гаврилова. Думали, что делать. В руке у Ложкина был Брем. В руке у Василь Васильича — длинная палка, которой он постукивал бегемота по морде, чтобы сохранить сирень.
— Стоит? — спросил Удалов.
— Куда же ему деться?
— Так говоришь, в цирке выступает? — спросил Василь Васильич Ложкина. — Значит, ему приказать можно?
— Попробуй.
— Сидеть! — приказал бегемоту Василь Васильич.
Бегемот потянулся к сирени, и снова пришлось легонько стукнуть его палкой по ноздрям.
— Где же его цирк выступает? — спросил Удалов.
— Где угодно, только не в нашем Гусляре, — ответил вернувшийся Грубин. — Я точно знаю. Цирк уж месяц как закрыт.
— Мужчины, скоро его со двора прогоните? — крикнула сверху Ксения Удалова. — Что мне, за милицией бежать прикажете?
— Из зоопарка, — сказала Гаврилова. — Я точно знаю.
— Ближайший зоопарк в трехстах километрах. И все больше лесом, — возразил Грубин. — Вернее всего, это животное синтетическое, теперь химия достигла громадных успехов. Может быть, где-то здесь уже целая фабрика работает. Смешивают белки и аминокислоты.
Бегемот с тоской и укором взглянул на Грубина. Тот замолчал.
Удалов взял у Василь Васильича палку и стал подталкивать бегемота в бок. Делал он это не очень энергично и с опаской. Раньше ему не приходилось гнать со двора бегемотов.
— Мое терпение лопнуло! — пригрозила из окна Ксения.
Бегемот глядел на Удалова. Из маленьких глаз текли крупные слезы.
— Погоди, Корнелий, — остановил его Василь Васильич, — ты же его палкой, как корову. Нехорошо получается.
— Вдали от дома, от семьи, — проговорила старуха Ложкина. — Одинокий подросток, а что он будет в лесу делать?
— Пропустите, — послышался детский голос.
Сквозь тесную группу жильцов прошел сын Удалова Максимка. Он прижимал к груди батон. Поравнявшись с отцом, Максимка остановился и поглядел Корнелию в глаза. Удалов безмолвно кивнул.
Обеими руками Максимка протянул бегемоту батон, и животное, после некоторого колебания, словно не сразу поверив в человеческую доброту, приоткрыло пасть и приняло дар.
Затем Максимка достал из кармана школьной курточки чистый носовой платок и утер бегемоту слезы. Удалов громко кашлянул:
— Всегда бы так.
К вечеру освободили от рухляди сарай в углу двора. Когда-то там стоял мотоцикл Погосяна, да потом Погосян уехал из Гусляра, и в сарай складывали что не нужно, но жалко выкинуть.
В старое корыто налили воды, а в детскую ванночку собирали пищу — у кого остался недоеденный суп или овощи. Дверь в сарай закрывать не стали, чтобы бегемот не скучал.
…К вечеру полгорода знало, что в доме шестнадцать по Пушкинской живет приблудный бегемот, неизвестно чей, не кусается, питается пищевыми отходами. Люди с других улиц приходили посмотреть. Экскурсиями ведал Ложкин: как пенсионер, он был свободнее других.
На следующее утро в городской газете появилось такое объявление:
«Найден молодой бегемот.
Масть серая, на клички не отзывается.
Владельца просят обращаться по адресу:
г. Великий Гусляр, Пушкинская ул., 16, вход со двора».
Никто на объявление не откликнулся. Дали телеграмму в областной зоопарк, запрашивали, не потеряли ли там бегемота. Если потеряли, то можно взять обратно в целости.
А тем временем проходили дни. Бегемот много ел, спал, гулял, узнавал Максимку, ходил с ним гулять к колонке, где Максимка обливал его водой и тер щеткой. Как-то через неделю Грубин с Василь Васильичем взяли с собой бегемота на пляж. Была сенсация. Бегемоту на пляже нравилось, он опускался в реку Гусь по самые ноздри, ребятишки забирались на его широкую спину и ныряли. Спасатель Савелий, играя мышцами, предложил Грубину:
