– После работы я иду домой, – отчеканила Катерина. Она не могла простить ему того, что он тогда так безропотно поверил Сидоревскому про кражу. – Пошлите девочек.
– Быть может, вас немного успокоит тот факт, что за это будет начислена премия? – решился на перемирие Эдуард Карлович.
– Да что вы, в самом деле, – тут же махнула ручкой Маша. – Конечно же, мы сбегаем! И зачем ждать конца рабочего дня? Мы прямо сейчас и пойдем! А Эдуард Карлович сам зверье примет. Ты уж прямо совсем, Кать! Можно подумать, Эдуард Карлович ничего в ветеринарии не понимает! Катя, собирайся.
Машка – молодец! Так и надо этому индюку! Пусть посидит на приеме, а то забыл, наверное, как у собаки когти стригутся. Пока начальство соображало, что ответить своенравным работницам, Марья быстро ухватила листочек с адресом, и они с Катей мигом выскочили из кабинета.
Женщина жила совсем недалеко, дом ее они нашли быстро.
– Пойдем, какая у нее квартира? – спросила Катя.
– Вот здесь написано, – показала Машка листочек и с надеждой посмотрела на Катю: – Может, тебе там какой-нибудь котик приглянется, а?
– Маша… ты ничего не понимаешь, – отвела глаза в сторону Катя. – Мне не нужен какой-нибудь котик. Мне нужен Чиж!
Маша вздохнула, и они зашли в подъезд.
Пункт назначения можно было узнать по запаху. Кошачья вонь разносилась по всему подъезду.
– Это чего? – уставилась Катя на Машку. – Это от ее квартиры такие ароматы?
– Откуда я знаю, – поморщилась Машка. – Звони давай.
Дверь открыла женщина с младенческими глазами, в совершенно заляпанном халате и почему-то с одной бигуди сбоку. Запах стал совсем невыносимый. Возле ног женщины крутились две разномастные кошки.
– Вы ко мне? – засияла глазами женщина. – Как раз к столу. У меня сегодня геркулес!
– Мы, простите… мы сыты, – начала Машка. – Это у вас кошки, которых надо привить?
– Да! У меня! – обрадовалась женщина. – Вы проходите, а то эти разбойница убегут.
Машка двинулась вперед и потянула за собой Катю.
Они вошли в маленькую прихожую, с ободранными обоями, и к ним тотчас же выбежали еще кошки – целая орава. Катя даже не могла точно сказать, сколько их – семь, десять… пожалуй, больше десяти. Здесь были и взрослые, и подростки, и совсем маленькие котята.
– А зачем вам столько кошек? – не удержалась Катерина. – Вы что, специально их плодите?
– Да не специально, что вы! – захлопала глазками женщина. – Некоторых подобрала, некоторых мне принесли. А там еще в коробке, так те здесь уже родились.
– Кошки-то у вас стерилизованы? – допытывалась Катерина.
– Нет-нет, вы мне про стерилизацию даже не говорите, – замахала руками любительница кошек. – Я ни за что не пойду против природы! Это жестокость!
Машка только смотрела по сторонам и качала головой.
– А если с вами что-нибудь случится? Вы подумали – куда попадут все эти кошки? – наседала Катя. – Они же все на улице окажутся. Еду добывать они не умеют, от собак прятаться тоже не приучены, даже укрытие себе не смогут найти.
Женщине, видимо, совсем не понравилась такая беседа. Она гордо вскинула голову, выставила вперед одну ножку и заговорила чуть свысока:
– Знаете, я… я организовала у себя приют! Вот! И вы не вправе мне это запретить!
Катя вздохнула. Женщина была явно не в себе.
– А чем вы кормите своих приютских? – спросила Машка.
– Я же вам сказала, у нас сегодня геркулес! – важно ответила дама.
– Так вы едите то, что кошкам варите? – ужаснулась Мария.
– Нет, барышня, это кошки едят то, что я варю себе, – величественно пояснила хозяйка дома. – Вчера у нас была сухарница… Это, когда сухари замачиваются в воде, потом солятся и туда добавляется чуть-чуть подсолнечного масла. Очень калорийное блюдо. А сегодня соседка подарила нашему приюту целый пакет геркулеса. Мы празднуем!
– И вы нигде не работаете? – догадалась Катя.
– Да… я временно нетрудоспособна, поэтому… Но добрые люди не дают нам вспоминать о голоде.
– Маш, здесь все ясно, – потянула подругу за рукав Катя. – Наши будущие клиенты. Женщина, где кисок будем осматривать?
– На кухне. Только… А чего их осматривать? Они нормальные.
– Паразитов давно прогоняли? – насупилась Марья.
– У нас их нет, – гордо дернула головой женщина.
– Мы вам покажем, – усмехнулась Маша. – То есть сами увидите после того, как такие вот таблеточки кошки получат.
Осмотр продолжался больше часа. И лишь потом Катя с Марьей с чувством исполненного долга перевели дух. От изобилия кошек самых разных мастей и расцветок в глазах рябило. Четырехлапые обитатели квартиры, которую уже трудно было назвать человеческим жильем, были везде: на столах, на полу, на шкафах, на серванте, на подоконниках, даже на холодильнике. Одни чинно возлежали, другие старательно вылизывали шерсть, третьи беспорядочно сновали туда-сюда, внося свою лепту в и без того царивший вокруг хаос. «И кошки полосатые в глазах», – сама собой явилась в Катиной голове перефразированная строчка из школьной классики. Впрочем, хватало здесь не только полосатых, но и рыжих, и черных, и белых, и серо-буро-незнамо-каких. Болезни у них тоже имелись – к счастью, не такие опасные и запущенные, каких опасалась Катя, увидев царившую здесь антисанитарию.
– Нет, – шепнула Машка подруге, – отсюда брать кота не смей. Намучаешься с ним.
– Я и не собиралась. Это ты мне предлагала. Не помнишь?
– Я? – от возмущения Маша заговорила в полный голос. – Что я тебе – врагиня? Я плохого не посоветую.
– Ну-ну… – Катя вложила в эту лаконичную реплику весь свой сарказм.
В кухню вошла хозяйка, и дружеские разборки пришлось прекратить. Дело было сделано, засобирались домой.
– Вы бы проветривали иногда, что ли… – проворчала Машка, одеваясь в прихожей. – Животным, между прочим, тоже свежий воздух требуется.
– Проветривать? А сквозняки? – искренне возмутилась содержательница кошачьего приюта. – Если мои киски заболеют, что я буду делать?
– Они у вас и так здоровьем не пышут, – заметила Катя. – Сразу видно, что ветеринаров вы не жалуете. Небось до нас их ни разу никто не осматривал.
– Не было необходимости, – сказала, как отрезала, эта непробиваемая благодетельница. – Здоровое питание и нежная забота – вот все, что им нужно. И этим я их обеспечиваю, можете поверить!
Неугомонная Машка порывалась возразить, но Катя дернула ее за полу: молчи! Непонятно разве, что больной на голову тетеньке их советы до лампочки? Она для своих кисок – царица, богиня и мать Тереза в одном флаконе. Считает, что создала им тут рай земной. И не замечает, что запашок у ее рая… не того. Не располагает к радужным мыслям. Но разве ей что-то докажешь?
