Книга Метро 2033. Отступник, страница 62. Автор книги Элона Демидова, Евгений Шкиль

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Метро 2033. Отступник»

Cтраница 62

Вот оно как! Соправитель оборзел настолько, что даже не удосуживается поставить его в известность о своих боевых планах.

― Э-э-э, — Гоги широко улыбнулся, помахав мясистым пальцем, — вродэ там жывут мутанты. Только рага у них растут, и лапы лягушачьи, и вымя каровье, а в астальном — как люди.

― И откуда ты это взял?

― Вчэра, — трактирщик перегнулся через стол, перешел на шепот, — у мэня в кабаке Глэб Словоблуд с казначеем Стэпаном Тавром сидели. Савсем пьяные были. А сваих дэлах гаварили, о какой-та травэ, каторую им из Таганрога черэз старасту Бэглицы привозят.

― Кто привозит и что за трава? — вслед за собеседником правитель стал разговаривать тише.

― Нэ знаю, дарагой, — Гоги поморщился, замотал головой из стороны в сторону, прижав правую руку к груди. — Они на мэня касились, я плоха их мог слушать, и врэмени мала была, заказы другие были...

― Ты в последнее время стал плохо слышать, — перебил трактирщика царь. — А вот я к твоему Кацо все равно отношусь хорошо, и моя жена относится хорошо. По-моему, так нечестно.

― Падажди, как так нэчестна, да? — хозяин пивной в мгновение ока сделался испуганным и несчастным, впрочем, в свинячьих глазках все также поблескивало лукавство, — я правду гаварю. Мэня сильна падазрэвать могут, э-э-э. Я всо, что слышу, да, всо тэбе гаварю...

― О чем болтали царский сынок Артур и мой племянник? — вновь перебил трактирщика царь.

― Голий жэнщин в журнал смотрэль, царский сын все жаловался, э-э-э... дэнег у нэго нэт, на папу свой нехарашо жаловался... — от волнения у трактирщика все больше и больше проявлялся акцент, хотя сперва по-русски он разговаривал достаточно грамотно.

― И все?

― Всо,— Гоги дико вытаращил глаза, видимо, таким образом пытаясь изобразить искренность. — Мамой клянусь, э-э-э...

― Ладно, — Роман поднялся из-за стола, не дожидаясь окончаний клятв толстяка. — Спасибо, хозяин дорогой, за доброе пиво. Если какие проблемы с солодом, с котлами или еще с чем, пиши или служку присылай. Ты понял, о чем я.

Трактирщик кивнул. Проводив гостя до ворот, Гоги, помявшись, сказал:

― Раман Ильич, дарагой, панимаэшь... — грузин тяжело вздохнул. — Мэня Кацо атцом пэрэстал называть. Как-та эта плоха...

Правитель положил руки на плечи хозяина, пристально посмотрел на него равнодушно-брезгливым взглядом. Это был не тот Роман сын Ильи, которого люди знали днем. Нет, перед Гоги стоял другой царь: ночной хищник, получивший от жертвы необходимое и теперь спешащий к новой цели.

― Твой сын получит в наследство пивную концессию во всем Лакедемоне. Если, конечно, я буду жив. Так что моли богов, чтобы я пережил тебя. Твой сын — залог нашего плодотворного сотрудничества, и я не могу его отпустить. Таковы обстоятельства. Но ему ведь живется неплохо. Он хорошо питается. Его учат. Он очень смышлен. В свои одиннадцать лет он пишет грамотнее тебя. Жаль, что он из крестьянского сословия, а то кто знает, возможно, я сделал бы его наследником... Но ведь есть и другие очень хорошие должности для умного молодого человека. Так что будь патриотом и не раскисай.

― Но... — трактирщик был по-настоящему жалок, в глазах его погасло лукавство. — Он же мой сын, а я мала вижу...

― Но ведь видишь! — царь хлопнул себя по шее, убив комара, взглянул на ладонь, на которой осталось пятнышко крови. — А ты не думал, что тебя вообще уже могло не быть в живых? Помнишь, кто сделал тебя крестьянином и тем самым спас от смерти, потому что рабы с такой комплекцией вскорости пересекают Дамбу Теней. И что тогда было бы с твоим Кацо?

Гоги зажмурил глаза и помотал головой, будто отгоняя страшное видение, но правитель уже повернулся спиной и шагал прочь.

Роман знал, что осведомитель обречен на вечную зависимость. Возможно, трактирщик с радостью переметнулся бы в более сильный стан к Антону, но тот, к счастью, был слишком уверен в своем могуществе, и потому слеп и бескомпромиссен, а значит, не сносить кавказцу головы при любых раскладах.

Нет, хозяин кабака — вынужденный, а потому самый верный союзник. Деваться ему некуда, дай бог Кацо здоровья. Так что пусть спокойно разбавляет качественное пиво третьесортным пойлом, сукин сын. Но свой сукин сын.


* * *

Перед входом в Дом Алён царь едва не столкнулся с Игорем, тем самым инспектором, которого совсем недавно отчитал перед беглецом-племянником и рыбаками. Его провожала одна из путан, Таня, длинноногая брюнетка с жестким взглядом, самым жестким среди девушек этого заведения.

― Игорек, какая чудесная ночь! — сказал Роман, опуская формальности, но с заметной иронией в голосе.

― О! Какая великая честь для нас! — воскликнула путана, тут же переключаясь на правителя и напрочь позабыв про недавнего клиента. — Проходите, мой дорогой повелитель.

Игорь бросил угрюмый взгляд на царя, пробурчал пару слов и поспешно скрылся в темноте.

― Здравствуй, Татьяна, — посетитель зашел внутрь, погладил бородку и посмотрелся в зеркало, благо семь свечей давали неплохое освещение. Вид вполне благородный и благопристойный. Впрочем, эти качества здесь не нужны.

― Вы как всегда? — старательно улыбнулась шлюха, но ее цепкие глаза буквально впились в царя, словно комар, вонзающий острый хоботок в мягкую плоть теплокровной жертвы.

― Да, как всегда.

― О, как я ей завидую, — профессионалка кокетливо склонила голову. — Такой мужчина и всегда ходит только к одной. Неужели вы однолюб?

― Да, предпочитаю постоянство, — Роман уже давно понял, почему Таня вызывает у него неприязнь: девка не умеет синхронизировать мимику и взгляд.

Вот она сейчас напрягается, хочет понравиться, изображает лицом радость, мечтает завлечь в свои объятья. Но глаза ведь упыриные. Смотришь на нее и говоришь себе: «Не верю! Ни единому твоему слову не верю, бездарность! Не смогла бы ты выступать перед волками в Совете старейшин...».

― А я слышала, что мужчинам необходимо разнообразие, — резкий смех заставил царя вздрогнуть. — Или это неправда? Или она такая искусница? Что ж она умеет такого, чего не умеют другие?

Подобные разглагольствования могли длиться вечность, и, наверное, кому-то даже нравились.

― Таня, — правитель притронулся к бородке, — Пойди позови Алёну Третью. Я буду ждать в комнате. И перестань улыбаться, тебе не идет.

С лица путаны мгновенно сошла вся веселость. Она поклонилась и исчезла в полумраке коридора. Царь вытащил из канделябра свечу и направился по привычному маршруту в комнату для «особых гостей».

Это были воистину роскошные апартаменты. По крайней мере, в сравнении с остальными помещениями Дома Алён. Правитель осмотрелся — ничего с момента последнего посещения не изменилось. Два трюмо, стоящие перед ними низкие столики, зеркало на потолке, зеркальные же шкафы, в которые можно было упрятать одежду целого взвода, если бы кто-то вздумал принимать здесь такую кучу народа. Толстые ковры на полу. Резвиться даже зимой можно прямо на них — не замерзнешь. Но комната оставляла впечатление мертвой стерильной пустоты, может быть, потому, что на полированных поверхностях мебели не было ни единой пылинки или пятнышка. А может, из-за кипенно-белых простыней, которыми была застлана безбрежная кровать, из-за идеально чистого бледно-розового атласного покрывала, из-за пирамиды подушек в жестко накрахмаленных кружевных наволочках.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация