А потом начал соображать, чем мне грозит подобное разоблачение. Ведь я был в офисе в тот момент, когда произошла кража. Что, если полицейские обвинят в краже меня? Чем я докажу, что невиновен? Ее слово против моего? Я человек новый, веских доказательств виновности секретарши у меня нет. Вдруг следователь решит, что я таким образом пытаюсь отвести подозрение от себя? Одним словом, я смалодушничал. Сначала успокаивал себя тем, что нужно подождать, выяснить, какие показания дал охранник, а уж потом лезть с обвинениями. Ждал я не напрасно. Охранник заявил, что в этот день в семь часов вечера офис был абсолютно пуст и до восьми утра туда никто не входил и не выходил. Ни свои, ни чужие! Мне было понятно, что тем самым он прикрывает свое отсутствие. Что оставалось делать мне? Когда очередь дошла до моего допроса, я сказал то же, что и все. Ушел в семь, ничего подозрительного не слышал, никого постороннего не видел. Меня поблагодарили за информацию и отпустили.
Но даже тогда я все еще собирался рассказать правду Анатолию Борисовичу. Подожду, думаю, пока полиция уедет, и выложу ему все. Только к тому времени, как офис опустел, смелости во мне поубавилось. Я испугался, что Анатолий Борисович мне не поверит. Или поинтересуется, почему я не сказал правду следователю, и я вынужден буду признаться, что побоялся быть обвиненным в воровстве. Короче, директору я так ничего и не сказал. Секретарша в скором времени сказалась больной и на этой почве уволилась. Анатолию Борисовичу каким-то образом удалось утрясти вопрос денег с заказчиком. Особо никто не пострадал. Ни сам директор, ни его репутация. Деньги, конечно, были потеряны безвозвратно, но спорткомплекс в итоге был сдан вовремя. На этом все и закончилось. Я думал навсегда, да вот просчитался.
– Вы считаете, что подробности той истории Фирузов выбил из секретарши? – спросила я.
– Наверняка нет. Та девушка погибла через два года после кражи. Какие-то гопники напали на нее в темном переулке и истыкали ножом. Она скончалась от потери крови в местной больнице, – сообщил Развальный.
– Откуда вам это известно?
– Выяснил после того, как Фирузов пришел ко мне с предложением оплатить свое молчание, – ответил Развальный. – Я подумал, что мог бы договориться с ней и тем самым обезвредить шантажиста. Начал искать и нашел. На кладбище.
– Ну, хорошо, опустим подробности ваших разыскных мероприятий, – предложила я. – Сейчас меня больше интересует, чего хотел Фирузов.
– Фирузов заявил, что я должен выплатить ему двести тысяч, если не желаю, чтобы эта информация дошла до Анатолия Борисовича. Сказал, что вряд ли он благосклонно отнесется ко мне после разоблачения и место главного инженера в его проектах для меня будет навсегда потеряно. Он говорил еще что-то о репутации в строительном деле, о том, как изменится моя жизнь, откажись я платить. Грозил устроить так, что Анатолий Борисович не просто с позором уволит меня, но и постарается сделать так, чтобы ни в одну приличную компанию меня больше не приняли. А я стоял и молчал. Просто стоял и тупо молчал, понимаете? – голос Развального сошел на «нет».
– Что было дальше? – осторожно спросила я.
– Дальше? Вы имеете в виду, чем закончился разговор? – возвращаясь из мира воспоминаний к реалиям жизни, переспросил Сергей.
– И это тоже, – ответила я.
– В тот день я так ничего ему и не ответил. Озвучив свои условия, он ушел. Сказал, что дает мне неделю на то, чтобы собрать деньги, и отвалил. Я просидел остаток вечера, бессмысленно глядя в пол. Даже дверь за ним не закрыл. В этот день я не думал о том, как поступить: согласиться платить или попытаться выкрутиться из создавшейся ситуации? На следующий день я заставил себя выйти на объект. Фирузов приехал часам к двенадцати. Как ни в чем не бывало поздоровался со мной. Поболтал с мужиками из бригады, проверил качество выполненных работ и уехал. Про наш разговор даже не намекнул. Я же ни о чем другом думать не мог. Вчерашняя апатия сменилась паническим страхом. Что будет, когда Анатолий Борисович узнает правду? Как я смогу смотреть ему в глаза после того, как он узнает, что я его обманул? Пусть не по злому умыслу, но обманул же!
– И тогда вы решили отыскать секретаршу?
– Да. Я потратил на это три дня из отмеренной мне недели. Результат меня добил. Я понял, что про ту историю знает еще, по меньшей мере, один человек. И тогда я осознал, что если пойду на поводу у Фирузова, то уже никогда не смогу спать спокойно. Во-первых, сам Фирузов сможет шантажировать меня до тех пор, пока у меня имеются хоть какие-то деньги. А во-вторых, где гарантия, что с подобным предложением ко мне не придет тот, кто эту историю поведал Фирузову? И что же? Всю жизнь пахать на шантажистов? Нет, на это я согласия дать не мог. Тогда я пришел к Анатолию Борисовичу, положил на стол заявление и, ничего не объясняя, ушел. Все. Конец истории. После того как директор подписал мое заявление, я пришел домой к Фирузову и объявил о своем решении. Платить ему я отказался. Он начал грозить, что мое увольнение ничего не меняет и если я не заплачу, то все равно он обнародует мой неблаговидный поступок. На самом деле он понял, что проиграл. Его угрозы были блефом чистой воды. Я сказал, что он может поступать с добытым компроматом, как ему заблагорассудится, и ушел. Больше мы с ним не виделись.
– Но ведь вы приходили к Фирузову не один раз, верно? С чем был связан первый визит? – спросила я.
– О, тот визит был чисто деловым. Мне нужно было забрать важные документы у Фирузова, и он предложил мне заехать за ними домой. Я приехал, забрал папку и даже не задерживался, – объяснил Развальный.
– В тот ваш визит Фирузов был дома один или у него были посетители? – с надеждой в голосе спросила я.
– Оба раза у Фирузова в квартире никого не было. Если только гости не прятались в спальне, – без тени улыбки ответил Развальный.
– Как считаете, Денис не в первый раз прокручивал подобную операцию? – решив узнать мнение инженера, спросила я.
– Думаю, не в первый. И не во второй. Мне показалось, что это дело поставлено у него на поток, – поделился своими соображениями Сергей.
– Еще один вопрос. Есть предположения, где Фирузов мог хранить сведения о своих жертвах? – этот вопрос я задала без особой надежды на положительный ответ.
– Понятия не имею, – пожал плечами Развальный. – Если бы мне пришло в голову зарабатывать на жизнь подобным способом, я знаю точно, где не стал бы хранить информацию о тех, кого собираюсь шантажировать. Где угодно, только не дома!
– Что ж, больше вопросов не имею, – поднимаясь с места, произнесла я. – По крайней мере, теперь я знаю, что проделала столь долгий путь не напрасно. Вы мне очень помогли, Сергей.
– Был рад знакомству, – галантно ответил Развальный.
Подойдя к старинному секретеру, он вынул оттуда визитку и протянул мне со словами:
– Возникнут новые вопросы – звоните. И еще, если позволите, дам вам совет.
Я согласно кивнула.
– Не усердствуйте в поисках убийцы. Фирузов получил то, что заслужил, – проникновенно произнес он. – Лучше помогите тем, кто в этой помощи реально нуждается.
