Женщина отвернулась от молодого человека, и тут я увидела ее лицо. Оно выражало что-то похожее на досаду. И какого черта ты сюда притащился, как бы думала она, медлив с ответом. Но молодого человека такой прием, кажется, не смутил, он продолжал стоять и преданно смотреть на дамочку, он прямо-таки пожирал ее глазами!
– Ты это… иди в клуб, – наконец выдавила та. – Иди, говорю, в мой кабинет, я сейчас…
Молодой человек покорно кивнул, повернулся и быстро направился к крыльцу. Мне показалось, что он был обрадован приглашением. Эмма Павловна немного помялась, подождала, пока из машины выберется ее братец Геночка, состроивший при этом какую-то недовольную рожу, затем брат и сестра тоже проследовали к дверям своего заведения. Перед тем как скрыться за ними, господин Вострецов оглянулся и окинул двор цепким взглядом. Я тоже вышла из своей, вернее, прокатной машины.
В коридоре перед кабинетом с шикарной табличкой «АДМИНИСТРАЦИЯ» я остановилась и прислушалась. За дверью шла, если можно так сказать, оживленная беседа, и я плотно прижалась к ней ухом. Первое, что я услышала, был крик хозяйка кабинета.
– …Миша, ты что, не видишь: нам сейчас не до тебя! Иди, говорю, домой, или ты оглох?! – Чувствовалось, что она сильно не в духе.
– Но, Эммочка, солнышко, я же вам не чужой! – отчаянно сопротивлялся Михал Михалыч. – Ты же обещала, ты же сама сказала, мол, приходи в гости…
– Потом как-нибудь притащишься в гости! – рычала дамочка. – «Я сказала»… Ты сам напросился!
– Но, Эммочка! Золотко…
– Да двигай ты свою задницу… Или тебе прямым текстом сказать куда?
– Н-нет, н-не надо, Эммочка, ну что ты! Я и сам… До свидания, я позвоню…
– Давай, давай, шустрее копыта передвигай! Конь педальный…
Через пару секунд дверь открылась, я успела отскочить в сторону и присесть, делая вид, что завязываю шнурок на кроссовке. Михал Михалыч прошаркал мимо меня, недовольно бормоча что-то себе под нос. Понятно, что ему было не до какой-то там девчонки, пришедшей на тренировку. Он был похож на побитого пса, шел, втянув голову в плечи. Так, интересно, и зачем старого друга выперли за дверь таким бесцеремонным способом? Едва мужчина скрылся за углом, я быстро вскочила и снова вернулась на свою позицию к замочной скважине. К счастью, находящиеся в комнате продолжили свою беседу.
– Зачем ты пришел? – негромко, но очень недовольно спросила Эмма Павловна. – Я же дала тебе денег…
– Я не за деньгами, – пробормотал Митенька торопливо. – Я… я хотел вас видеть…
– Ну, это я поняла, – грубо оборвала парня дамочка, – не дура.
Черт! Неужели этот юный следопыт тоже ее любовник?! – ужаснулась я. Сколько же их у нашей любвеобильной старушки?! Нет, ну, еще понятно, Ларик и Марик, молодые, симпатичные ребята, с довольно респектабельной внешностью, манерами любезных кавалеров и так далее. Но этот заморыш?! Школьник-доходяга, похожий на Гавроша, этот-то чем пытается завлечь богатую старушку? Своими стоптанными ботинками или торчащими в разные стороны вихрами? Между тем из-за двери послышалось продолжение их беседы:
– Я… я хочу быть с вами… – пробормотал Митенька так тихо, что я едва разобрала его слова.
Ну, так и есть! Набивается к богатой старушке в любовники! Ай да Митенька, ай да сукин сын! Нет, но каков наглец?! С такой-то внешностью…
В этот момент я услышала, как Геночка выругался так непристойно, что я невольно покраснела. Ну еще бы! Ему-то, наверное, до черта надоели все эти Ларики-Марики, тянущие деньги с его дуры-сестрицы.
– Митенька, ты же понимаешь, что сейчас ты никак не можешь быть с нами, – несколько смягчившись, сказала Эмма Павловна.
– Но почему???
– Да потому!!! Мать твою…
Тут опять в разговор встрял Геночка и сказал что-то, но так тихо, что я, как ни напрягала слух, не смогла разобрать его слов. К счастью, его сестрица и юный влюбленный никого не боялись и не стеснялись, иначе я зря торчала бы здесь, возле кабинета, в такой неудобной позе.
– Можно мне сегодня поехать к вам? – канючил между тем юный ловелас жалобным голоском.
– Митенька, ты что, идиот?! – взревела дамочка. – Тебе же русским языком сказали: сейчас ты не можешь быть с нами, со мной! Ты что, забыл, что произошло… Нет, Ген, я с него фигею!
– Может, дать ему пинка и вытолкать взашей? – предложил добрый Гена, нисколько не смущаясь присутствием того, о ком шла речь.
– Не надо, – должно быть, поморщившись, сказала его сестрица. – Тебе лишь бы кого-нибудь вытолкать или убрать!
– Это ты мне говоришь! – взорвался вдруг ее братец. – Ты? Мне??? А кто…
– Да успокойся, наконец!
– Эмма Павловна…
– Послушай, Митя, нам сейчас… как бы тебе попроще объяснить-то? Короче, не до тебя нам сейчас, понимаешь? Дела у нас. Важные, срочные. По работе…
– Я вам не буду мешать, я только…
– Нет, Эм, ты слышала?! Он не будет нам мешать! Артист!
– Нет, нет, Митенька, ты к нам потом, попозже приедешь. Я тебе сама позвоню.
– Эмма Павловна, я вы точно позвоните и позовете меня к себе?
– Митенька, да ты что?! – возмутилась дамочка. – Я же обещала!
– И квартиру мне купите, вы ведь не передумали?
– За базар отвечаю! И квартиру, и… Кстати, насчет квартиры… Я же тебе говорила: зря ты согласился на комнату, эти сволочи развели тебя, как лоха. Короче, тебе надо пойти и потребовать квартиру!
– Да я требовал…
– Требовал он! – снова встрял в разговор Геночка. – Представляю, как ты требовал!
– Требовал, – стоял на своем Митенька. – Но, э-э… Эмма Павловна, если вы обещали мне квартиру, если купите… может, тогда и не надо больше никуда ходить?
– Да куплю я тебе квартиру, вот увидишь… Так, короче, дело к ночи… Митенька, давай ступай домой или куда там тебе надо… Ты сегодня работаешь?
– Да.
– Тебе хоть исправно платят в этой твоей фирме занюханной, не обижают?
– Нет.
– Если тебе платить не будут или там конфликт какой, ты нам скажи, ладно? Мы с ними разберемся…
– Да платят мне…
– Ну и хорошо. Конечно, и работу тебе со временем подыщем, нормальную работу, а то что это за специальность такая – промоутер? Ходи полдня по улице и в мороз, и в дождь, навязывай всем листочки эти дурацкие с рекламой. А пока… Вот тебе от меня… тысяча… да, пока хватит, потом дам еще.
– Эмма Павловна…
– Все, все, дорогой, иди!
– Слушай, ты, парень, не наглей! А то ведь, знаешь, и по шее получить недолго…
– Ген, перестань!
– Эмма Павловна!..
– Что Эмма Павловна? Ты видишь, что здесь из-за тебя творится?! На вот тебе еще… пятьсот, только не путайся под ногами, не до тебя мне сейчас, работы много…
