Я благодарно киваю. Моя жена сегодня невероятно заботлива — вот, даже соорудила какой-то сложный фруктово-ореховый салат. Большое яйцо с торчащей ложкой красуется на подставке… Мне нынче потребуется масса калорий.
Наша дочура тоже сегодня непривычно тиха и серьёзна. Переживает за папу. Я ловлю её взгляд и ободряюще улыбаюсь, получая в ответ чуть настороженную, но оттого не менее светлую улыбку.
— Не переживайте! — говорю я обеим сразу. — Прорвёмся!
Нечаянная Радость, подгребая лапкой последние кусочки, одобрительно подпрыгивает и верещит. Само собой, зверюшка не обладает телепатией… но в такие моменты мне кажется — даже ангельской науке известно про летучих сонь далеко не всё.
— Ну, я полетел, — вздыхаю я, выбираясь из-за стола.
Ирочка молча охорашивает меня, поправляет волосы и пёрышки на сгибе крыла. Только не говорит сегодня ставшее уже традиционным: «не спи на лету, Великий Спящий!» Какой там «спи»…
Ибо ждёт меня сегодня не лёгкий бой, а тяжёлая битва.
Я всё-таки не удерживаюсь, разворачиваюсь в воздухе, чтобы взглянуть на пару фигурок, большую и маленькую. Они машут мне руками, уловив поток внимания, и в этот момент кокон мягко заглатывает меня. Земля проваливается вниз, и откуда-то из глубины всплывает давно позабытое: «постой, паровоз, не стучите, колёса…» Я уже привык думать по-ангельски, и слова в моей голове вертятся всё больше ангельские. И даже поговорки. Но в такие минуты моё человечье прошлое даёт о себе знать.
А кокон уже перешёл в горизонтальный полёт, и острые, немигающие звёзды пристально смотрят на меня. Я ободряюще улыбаюсь им. Всё нормально. Не нужно нервничать.
Я сделаю всё, что смогу.
Успокоенные моими заверениями, звёзды смягчают свой острый взгляд, начинают мигать. Разумеется, умом я понимаю, что это всего лишь дрожание воздуха в тропосфере, поскольку кокон завершает свой полёт. Но мне почему-то хочется думать, что звёзды просто поверили мне.
Оп! Кокон без затей вываливает меня прямо в воздух, и я привычно ловлю крыльями ветер. Когда-то, в самом начале, я при высадке летел турманом, кувыркаясь. Но это давно в прошлом. Теперь тело само принимает нужную позу, как не думает о таких мелочах какой-нибудь земной мотоциклист. Я привык…
Я ко многому привык. Обыденные суборбитальные полёты, обыденные райские сады… Спокойная, счастливая, размеренная жизнь. Да и работа, если честно, не столь героическая, как казалось вначале. Конечно, отдельные подвиги имеют место, но гораздо больше канцелярской рутины — графики, диаграммы, змеящиеся мировые линии… «И вечный бой нам только снится».
Сегодня всё будет иначе.
В конторе меня встречает вся наша группа, в полном составе. Никто сегодня не намерен заниматься диаграммами и графиками.
— Ну, ты готов? — без улыбки, очень серьёзно спрашивает шеф.
— Да.
— Пойдём. Там уже все собрались.
Лифт возносит нас в уже знакомый актовый зал. Вот это да! Вот это ареопаг!
Вообще-то у ангелов не принято чрезмерно возвеличивать руководство, и ангельское слово, переводящееся на русский вполне нейтрально — «координатор» — не всегда передаёт истинный масштаб. Во всяком случае, координатор всей службы безопасности планеты — одна из самых «ключевых фигур» Рая, если угодно. Без него не проходит ни одно решение Верховного совета. И подумать только, мы запросто зовём его Ори — Купающийся в Лазури, то есть…
Кроме него, я узнаю ещё несколько первых лиц, среди них его «альтер эго», Дайю, начальницу отдела информационной безопасности — в этом отделе работает добрых три четверти сотрудников нашей конторы. Потому как компьютерные и фантомные вирусы могут быть много опаснее для столь высокоразвитой цивилизации, нежели все корабли Звёздного флота «зелёных». Это наш отдел хил и малочислен…
— Я вижу, все здесь, — координатор обводит взглядом собравшихся. — Коллеги, я вынужден был оторвать вас от ваших важных дел для того, чтобы обсудить предложение вот этого молодого ангела. Общий смысл вам известен, сейчас автор идеи изложит дело подробнее. Мы слушаем тебя, Победивший Бурю.
— …Ввиду большой ценности как работника, а также принимая во внимание отсутствие предыдущих тяжких служебных проступков, комиссия считает возможным не отстранять тебя от работы в службе внешней безопасности, Ди, в случае осознания тобой всей опасности подобных идей, прежде всего для твоей прародины. Однако ты должен дать обещание, что не будешь предпринимать никаких действий как реального, так и виртуального плана для осуществления своей химерической цели. Скажу прямо — конец сильно затянувшейся агонии Оплота Истинного Разума неизбежен, и нет никаких оснований мешать им закончить свой путь. Итак, твоё слово?
Они все смотрят на меня. В эту секунду я вдруг отчётливо осознаю, что чувствовал некий человек по имени Александр Матросов, лёжа перед амбразурой. Всё, что нужно сделать, чтобы уцелеть — не вставать… Нельзя вставать…
Нельзя не встать.
— Вы все неправы, — голос мой звучит спокойно и ровно. — Я не могу сделать того, что вы требуете.
Напор взглядов разом ослабевает, теперь многие смотрят мимо меня. Решение принято…
— Именно так, Победивший Бурю. Решением комиссии ты отстранён от работы. Твоё дело передаётся на рассмотрение Верховного суда. Более того, ввиду твоей неуправляемости и возможности деяний, могущих иметь глобальные последствия, я вынужден принять меры к твоему интернированию и недопущению проведения тобой задуманных акций. Своей властью я налагаю на тебя ограничение в передвижении вплоть до судебного решения. Ты будешь поселён на отдельном острове в океане, где установлен подавитель телепатии. Разумеется, только на дальнем расстоянии…
«Гаурил… — помимо воли всплывает у меня в голове. — Великий проклятый…»
Ори смотрит мне прямо в глаза. Нет в этом взгляде властной жестокости. Есть только усталость.
«Так может случиться. Извини. Это не игра».
Он вздыхает.
«Одно я могу обещать твёрдо — тебя не разлучат с твоей Иоллой. Но это всё».
Ангел, которого я прежде никогда не видел, неслышно возникает откуда-то — я даже не успеваю заметить, откуда именно. Зато успеваю заметить на пальце перстень с блестящим камушком, и ещё широкий браслет на запястье. Я уже достаточно понаторел в разнообразных боевых устройствах, чтобы понять — с помощью этого прибора можно подвесить в воздухе и сковать силовым полем не то что ангела…
— Ну что, Победивший Бурю, — голос конвоира очень мягкий, проникновенный, — пойдём.
Ленивые, длинные волны с шипением накатываются на берег, пенные потоки струятся меж камней, и, не дойдя до корней прибрежной растительности, откатываются назад. Деревья стоят нерушимой тридцатиметровой стеной, покачивая на ветру синей листвой самой разнообразной формы. Наверное, именно так выглядели когда-то дикие джунгли Рая, ещё не превращённые в роскошные плодовые сады…
