К этому времени первые из взлетевших, совершив круг над лётным полем, уже садятся. Посадка не у всех выходит безупречно, вот одна девочка споткнулась, и, похоже, довольно сильно ушиблась…
«Ничего, Рома. Даже нелетучие человеческие дети часто набивают синяки и шишки, учась ходить. Главное, Первый полёт состоялся!»
— …Замаялись уже. Иого там днюет и ночует. В прошлый раз четверо суток из Крыма не выбирался, слыханное ли дело! Земных суток, заметьте, не райских!
Мы сидим на балконе, любуясь закатом, который уже скоро плавно перейдёт в рассвет. Папа Уэф и мама Маша сидят в окружении внуков, честно поделив девочек, восседающих на коленях. Уэф-младший сидит между бабушкой и дедом, и все вместе они составляют тесную скульптурную группу, правда, довольно динамичную — Мауна-младшая и Фииа то и дело меняются местами, да и виновник торжества давно оставил попытки выглядеть солидно, как то подобает уже почти взрослому ангелу. В общем, всем весело.
Разумеется, после окончания торжественной части мы с Ирочкой и Мауной-младшей никуда не улетели, оставшись ночевать у Фью. То же самое сделали Иуна с мужем и маленькой Фииа. Не так уж часто мама Маша и папа Уэф посещают нас, чтобы лишить их и себя радости живого общения, особенно с внуками. Всего одни земные сутки сумели выкроить, или трое здешних. И первый день уже прошёл, кстати…
— …Сделали ещё два новых кокона, но теперь встала другая проблема — ангелов не хватает… — продолжает Уэф-старший. — Лоа, давай к нам в миссию? Хозяйство растёт, скоро этих самых коконов будет не меньше, чем в вашем управлении…
— Спасибо! — смеётся Лоа. — Я подумаю, прежде чем отказать.
— Вот ты смеёшься, а в последнее время земные миссии испытывают нехватку специалистов.
Я понимающе киваю. Да, есть такое. И нечего людям обижаться, что не особо рвётся спасать их и сохранять местная молодёжь. Сами виноваты, что не торопятся происходить от злобных и диких обезьян.
— …Да тут ещё новая беда, — делится мама Маша. — Туризм неорганизованный. Заходят во внешнюю охранную зону, костры жгут, шашлыки жарят… Пришлось Иванычу выделить несколько комплектов отпугивающих, под диких ос замаскированных… И генератор тревоги ещё.
Я снова понимающе киваю. «Генератор тревоги» вызывает у подопечных чувство тревоги и даже беспричинного страха. Если его умело совместить со звуковыми эффектами — уханьем филина, непонятными утробными звуками, исходящими из лесной чащи, светящимися парными огоньками — никакой шашлык в глотку не полезет, и не уснёшь до утра… Ну а для тех, кто заранее и прилично принял на грудь и уже ничего не боится, осы самое то. Ос любой поймёт.
— …Пришлось лошадь Иванычу лечить, — продолжает повествование мама Маша. — Бегает как молодая теперь. Кстати, масть ей сменила, так что дед теперь всем говорит, будто новую кобылу купил и в память павшей Чалкой назвал, — она смеётся. — А то подозрительно будет, нестареющая лошадь.
— Баба, а можно нам завести тоже лошадь? — говорит маленькая Фииа, лупая глазёнками. — Она такая большая и красивая, мы бы на ней летали, вот!
Все смеются.
— Лошади летать не умеют, Фииа, — говорит мама Маша.
— А если ей крылья вырастить? — уже Мауна-младшая развивает перспективную идею.
— Всё равно, она слишком велика для полёта.
— А если ей ещё гравигенератор? Тогда точно полетит! — детализирует техзадание Уэф-младший. Все снова смеются.
— Рома, у тебя когда экзамены? — интересуется старший Уэф.
— Да уже скоро. Осталась последняя лекция по общей теории цивилизаций и техпрактикум, и всё.
— А у тебя, Иолла?
— Почти одновременно. Да мне на днях будут «хранителя» ещё вживлять, — Ирочка вздыхает. — Дел просто куча…
— Ладно, давайте хоть чуть вздремнём, молодёжь, — вздыхает папа Уэф. — Внуки, вы с нами?
— Да, да! — прыгают девочки, хлопая себя по спине культяпками.
Тесная скульптурная группа в составе двух Уэфов, двух Маун и одной Фииа покидает нас, уходя в соседнюю комнату. Между тем женщины начинают убирать со стола.
— Так, а вы чего расселись? — Ирочка грозно распускает крылья, но в её глазищах пляшет смех. — Лоа, мы просто разложили своих мужчин неумеренной заботой!
— Определённо разложили, — смеётся Лоа, вручая нам с Фью по корзинке с недоеденными фруктами-орехами. — Унести и прибрать. Вопросы есть?
Глава 14. Командировка по обмену премудростями
— Ну как Первый полёт?
Биан сегодня благодушен и где-то даже весел. Я улавливаю…
— Да-да, Рома, — смеётся шеф. — Не зря я работаю на благо общества. Общество ценит своих героев, и нам с ненаглядной разрешили обзавестись ещё малышом!
— Так это ж здорово! — совершенно искренне радуюсь я за шефа.
— Ну а то!
— Биан, вот тут я размышляю… — голос Аины глубок и проникновенен. — Как полагаешь, пикник в северной курортной зоне будет соответствовать масштабу свершившегося свершения, или всё-таки мелковато?
— Ну, во-первых, свершение покуда не свершилось, — смеётся шеф. — И во-вторых, я искренне надеюсь, что вы ответите на свершение свершившегося утроением усилий в благородном деле составления прогноза возможных угроз на ближайший месяц.
— Но это же неправильно! — переглядываются коллеги. — Во-первых, наши славные аналитики и так обгрызли все окрестные джунгли со скуки. И во-вторых…
— …работу придётся сделать, — подводит итог дискуссии Биан. — Я тоже люблю жареные полярные орехи, ребята. Но чуть позже.
— Спасибо, что оставил крохотную надежду, — вздыхает Уот.
— Впрочем, Рому минует чаша сия, — начальник оборачивается ко мне. — Вместо глухой и беспросветной рутины графиков, диаграмм и мировых линий тебя ждёт дальняя дорога за казённый счёт. Как насчёт того, чтобы побывать на Сэнсэе?
«Всевидящие как раз собрались там, — Биан переходит на мысль. — Тебя приглашают».
«Когда?»
«Сегодня. Чего тянуть?»
«Надолго?»
«Трое наших суток».
— Да не переживай, Рома! — Уот хлопает меня крылом. — Твоя Иолла как-нибудь выдержит. Это же не к «зелёным»!
«Ира, Ир…»
«Ау, любимый!»
«Меня отправляют на Сэнсэю».
Секундная пауза, и я ощущаю, как моя жена пытается считать детали. Разумеется, телепатия порой вещь замечательная — раз, и понял-ощутил мысль целиком без всяких долгих объяснений… Не отучиться бы думать и говорить словами в итоге.
«Это вряд ли. Всё, я лечу к тебе».
Я улыбаюсь. Если у вас есть повод бросить работу…
«Балбес ты, Рома! Всё много проще — я тебя люблю».
В груди у меня тепло и щекотно.
