Пауза.
— Ты чего молчишь, Филь?
— Я не молчу, Мариша. Думаю.
Короткий смешок.
— Да, думать ты у нас горазда больно. Почти как боярин Фёдор.
Пауза.
— Как посватает он тебя, замуж пойдёшь?
Пауза.
— Пойду, коли батюшка велит.
— Ба-атюшка… А ты сама-то как?
— Ой, да спи уже! Вот пристала…
Мария вдруг соскочила со своей постели, подскочила к сестре.
— Подвинься!
— Ты чего, Маришка?
Но девушка уже скользнула под одеяло, прижалась к тёплой сестре, обняла. Лавки в горнице были вытесаны из неохватных дубов — одному вполне просторно, а вот двоим тесновато, только вприжимку.
— Ох и счастливая ты, Филя! — Мария чмокнула сестру в щёку.
— Хм… счастливая… — Феодулия тоже обняла сестру, вздохнула. — Не посватает он меня, Мариша.
— Тебя? Не посватает? Да ты… Да ты в зеркало гляделась давно ли?
— Бывало, — слабо улыбнулась Феодулия.
— Ну и как?
— Да вроде всё на месте.
— На ме-е-есте… Ежели он ТЕБЯ не посватает, то зачем он вообще сюда явился? Калачи с пирогами есть?
Феодулия снова чуть улыбнулась.
— Не умеешь ты сердцем чуять, Мариша. Мала ещё.
— Ох-ох-ох… Тоже мне, старая ведунья! Тебе пятнадцать, мне четырнадцать — велика ли разница?
— Не в том дело, Мариша. Вот только чую я — не посватает он меня.
— А кого ж тогда?
— А вот увидим… — Феодулия отвернулась, едва не столкнув сестру с лавки, — Ладно, давай уже спать… Вот встанем завтра, а под глазами синие круги. Как к гостям выйти?
— … Да ведь непорядок это — младшую дочь наперёд старшей выдавать!
Князь Михаил был крепко озадачен. Разумеется, предложение князя Василька Константиновича, ясное и недвусмысленное, было ему на руку. Однако всё равно, непорядок, на Руси так не принято…
— Так что ответишь ты мне… тятя?
Михаил вздрогнул, кинул взгляд на собеседника. Молодой князь Василько сидел, опустив голову. Ишь ты, «тятя»… Вот и беда, что нету над тобой отцовской воли… Сам себе, вишь, хозяин, оттого и дурит. Подавай ему Марию, и всё тут! Чем Феодулия-то нехороша?
Василько Константинович, князь Ростовский, вдруг пал с лавки на колени, поднял на Михаила отчаянные глаза.
— Отдай… Всю Русь поперёк прошёл, никого не надо… А как увидел твою Марию, так будто и воздуха вокруг нету… Отдай, молю, тятя!
— Эк тебя разобрало… — крякнул Михаил. — Мать, а мать! Ты чего молчишь?
— Воля твоя, княже, — чуть поджав губы, ответила княгиня Феофания.
Михаил тряхнул головой, твердея, принимая решение.
— Ладно, чего там… Раз уж так всё выходит… Эй, Лешко!
В княжью горницу проворно вскочил молодой человек.
— Распорядись там! Княжну Марию сюда позовите!
— Марию? — чуть помедлив, уточнил молодой человек.
— Никак ты оглох?! — возвысил голос князь Михаил — Марию, я сказал!
— Идут, идут!
Сенные девки, юркие, как мыши, и так же точно имеющие великолепный нюх на любое событие, доступное их мозгам, шустро бежали впереди князева посланца, нырнули куда-то в неприметную щель — ну точно мыши…
Обе княжны уже сидели принаряженные, причёсанные — ждали. Собственно, Мария ждала только одного: когда призовут к батюшке Феодулию, к жениху на смотрины. А чего ждала Феодулия, одному Богу известно — сидела себе, смотрела то в окошко, то в стол, то в пол…
В горницу, склонившись в низкой двери, пролез княжий дворовый тиун Лешко, из молодых, да ранних.
— Княжна Мария! Батюшка князь тебя к себе зовёт.
— Меня?! — опешила Мария.
— Тебя, тебя.
Девушка беспомощно оглянулась на сестру. Феодулия слабо улыбнулась в ответ.
— Иди, Мариша.
— Но как же, Филя…
— Иди, иди! — Феодулия вновь улыбнулась, кивнула взмахом ресниц, как она одна это умела — Вот так, Мариша. А ты говоришь, зеркало…
Всё дальнейшее Мария видела как будто со стороны, сквозь текучую воду. Как во сне, шла она по полутёмным переходам, как во сне, вступила в отцовскую красную горницу…
— … Да ты слышишь ли, Мария? — князь возвысил голос — Отвечай же!
Мария опомнилась наконец, и обнаружила себя стоящей посреди горницы, перед сидящими отцом и матерью. А рядом с отцом сидел молодой князь Василько, глядя на неё молящими глазами.
— Сомлела малость девка, — вслух сделал вывод отец. — Князь Ростовский Василько Константинович просит вот у меня твоей руки. Что скажешь-то?
— Да… — надо же, и голос сел.
— Ну вот и ладно, — облегчённо вздохнул князь Михаил, как будто здоровенный куль с зерном с плеч скинул. Обернулся к князю Васильку. — Насчёт свадьбы, я полагаю, так решим… Э, э! Да ты слышишь ли меня, Василько Константинович?
Князь Михаил вгляделся в лицо собеседника, рассмеялся, хлопнул себя руками по ляжкам.
— Два сапога пара! Всё, Мария, иди покуда! Всё, говорю, свободна!
— … Филя, прости меня! Простишь?
В горнице, где спали сёстры, было сегодня жарко — по случаю приезда важных гостей истопники натопили все печи в княжьем тереме, как в бане — но Мария лежала, укутавшись до подбородка.
— За что, Мариша? Нет твоей вины передо мной.
— Ну как же… Филя, ведь я жениха у тебя увела, так выходит…
— Нет твоей вины, Мариша, — уже твёрже повторила Феодулия. — ОН выбрал тебя, понимаешь? Как увидел тебя, так и полюбил. В тот же миг.
— Да откуда тебе-то известно? — не выдержала Мария. — Ты и глаз от земли не подымала…
— Для того, чтобы видеть, не обязательно таращиться во все глаза, как ты, — тихо засмеялась Феодулия. — Давай спать уже!
Некоторое время сёстры молчали, слушая, как где-то капает на пол вода, стекающая со свинцового переплёта окна, да потрескивает нагретое печью дерево.
— А может, и надо было тебе таращиться… — неожиданно пробормотала Мария, засыпая. — Может, тогда всё было бы иначе…
Пауза.
— Может, и надо было, — медленно, тихо ответила Феодулия.
— … Венчается раб божий Василько с рабой божьей Марие-е-ей!..
Голос отца Иоанна, епископа Черниговского, а по совместительству и духовного наставника князя Михаила и всей его семьи, зычно раскатывался под церковными сводами. Церковь была полна народу, в воздухе плавал чад от множества горящих свечей, пахло воском и ладаном.
