Прозвенел звонок. Все потянулись в классы и кабинеты. Коридор опустел.
Юра вынул из клетки портфель, открыл, вытащил ключи, один большой, другой маленький для французского замка, положил в карман, поставил портфель в ящик и спустился по лестнице.
На первом этаже, у вешалки, он столкнулся с Сашей Панкратовым.
– Ты куда? – спросил Саша. На рукаве у него была красная повязка – знак дежурного по школе.
В другой ситуации Юра не обратил бы внимания на эту мелюзгу, хотя и с красной повязкой на рукаве. Но страх еще не прошел, и он растерянно пробормотал:
– Я выйду на минутку, отдам отцу ключ от квартиры, свой он потерял. Сейчас вернусь.
Валентин Валентинович уже ожидал его, Юра передал ключи.
– Когда у вас обед?
– С двенадцати до часу.
– Без четверти час я верну ключи.
– Только не опоздайте, а то двери закроют.
– Не беспокойся! Может быть, приду раньше.
– Это было бы очень хорошо.
– Пока!
– Пока!
В дверях стоял Саша Панкратов. Идиот!
– Ты чего здесь торчишь?!
– Запереть дверь.
– Я могу это сделать сам.
Юра вошел в школу.
Саша запер дверь.
Предстояли два часа томительного ожидания. Надо делать физику, но Юра пошел в исторический, там занималась Люда: не выйдет ли она к своей клетке, вдруг потребуется портфель…
Люда конспектировала, из кабинета не выходила.
Звонок возвестил большую перемену. Выкрикивая «Распределение! Распределение!», все высыпали в коридор, понеслись вниз по лестнице, яростно застучали кулаками в закрытые двери столовой: «Распределение – открывай!..»
Яша Полонский прокричал:
Девочки прелестницы,
Не ломайте лестницы!
Мальчики соколики,
Берегите столики!
Двери открылись. Расталкивая друг друга, ребята ворвались в столовую, уселись за длинные, покрытые клеенкой столы. Во главе стола – кастрюля с супом, по краям – алюминиевые миски и ложки, в середине – блюдо с ломтями черного хлеба, его тут же расхватали, каждый стремился получить горбушку…
Юра вышел из класса за Людой.
Люда вынула из клетки портфель, сунула в него тетрадки, положила обратно. Слава богу! Теперь возьмет его только после обеда…
Единственным украшением столовой был плакат: «Хорошо прожеванная пища идет впрок». Внизу карандашом было приписано: «Что такое прок?»
Ребята стучали ложками по столу:
– Распределение – распределяй!
Яша Полонский взобрался на скамейку:
Перестаньте шуметь!
Бросьте разговаривать!
Пищу надо переваривать.
Тише – эти, ша – и те!
Вы жевать мешаете!
Дежурные в халатах разливали суп по мискам. Кит большим кухонным ножом разрезал на противне блинчатый пирог.
– Что это такое? – Юра брезгливо ткнул вилкой пирог.
– Блинчатый пирог.
– Где же мясо?
– Он с кашей.
Юра отодвинул миску.
– Дрянь, завернутая в гадость!
– Ты, наверно, лебеду пополам с соломой не лопал? – спросил Генка.
– Извини, не ел ни соломы, ни сена.
– Недобитый контрик! – бросил ему вслед Генка.
Ребята стучали ложками по столу:
– Добавки! Добавки!
Миша окликнул Шныру и Фургона:
– Панфилов! Зимин!
Они подошли.
– Ведь вы знали, что финка не моя, а Витькина. Почему молчали?
И на этот раз Шныра и Фургон молчали. Что они могли сказать?
– Непонятно, в какие игры вы с ним играете? – сказал Генка. – Он вдвое старше вас. Пируете вместе. На какие деньги? Воруете?
– А ты видел? – осмелел Шныра.
– Трусоеды вы несчастные, – сказал Миша, – еще раз продадите, мы с вами такое сделаем – пух полетит. А теперь катитесь!
Шныра и Фургон поспешили это сделать.
– Зря ты их так отпустил, – сказал Генка.
– В угол поставить?
– Гнать из школы к чертовой матери!
– Всех поисключаем, один Генка останется, – усмехнулся Миша.
15
Юра вышел на улицу. Валентина не было. Правда, еще только половина первого, но все равно Юра нервничал.
Вышла из школы Люда с девочками, ребята помчались на спортплощадку. Миша и Генка присоединились к тем, кто играл в итальянскую лапту.
Юра посмотрел на часы. Черт возьми! Без четверти час.
Люда прохаживалась по двору с подругой. Юра не спускал с нее глаз: если она попытается вернуться в школу, он во что бы то ни стало задержит ее до прихода Валентина, оставит с Валентином и в это время положит ключи.
Валентин Валентинович появился без десяти час.
Юра пошел ему навстречу.
– Ну как?
– Все в порядке, – весело ответил Валентин Валентинович, возвращая Юре ключи.
– Если можно, задержите на несколько минут Люду.
– Это нужно?
– Нужно.
Валентин Валентинович подошел к Люде, поздоровался, познакомился с подругой…
Юра вошел в школу, поднялся по лестнице, коридор был пуст, вложил ключи в портфель Люды, засунул портфель на место.
Страхи его казались теперь смешными. Идиот, психопат, истерик, паникер! Как весело и уверенно держался Валентин Валентинович! Да, человек!
На последнем уроке Миша объявил, что сегодня заседание учкома. Все члены учкома обязаны явиться; могут остаться и желающие.
Юра не был ни членом учкома, ни желающим остаться. Но после занятий, собирая книги у своей клетки, он услышал, как один паренек сказал другому:
– Я останусь на учкоме.
– А что будет?
– Кто то у кого то чего то спер из клетки.
Юра похолодел. Впрочем, если о нем, то почему его не вызвали?
К клеткам подошли Миша с Генкой.
Миша как то странно посмотрел на Юру, а Генка сказал:
– Между прочим, и тебе не мешает остаться на учкоме.
– Зачем? – с замирающим сердцем спросил Юра: боялся, что сейчас он услышит про портфель.
