Пока Джессика ставила машину в гараж, Дэниел лежал рядом на лужайке под розовым кустом, наслаждаясь ароматом цветов и наблюдая за девушкой. Мудрецы говорят, человек очень долго может смотреть, как горит огонь, и как течет вода, но не менее долго человек может смотреть на любимого или любимую. Так и Дэниел. До тех пор смотрел на Джессику, пока в глазах не зарябило. На миг он отвел взгляд от девушки и посмотрел на землю. Старательно обегая травинки, возвышавшиеся над ним исполинскими деревьями, куда-то спешил муравей. Дэниел поднял лапу и мягко, словно она была перышком, накрыл муравья. Это нисколько не задержало муравья, наоборот, едва заметив лапу, муравей лишь на мгновение остановился, а затем припустил еще быстрее.
Улыбнувшись, Дэниел поднял взгляд и посмотрел на бутон розы, висевший чуть ли не перед самым носом. Дэниел потянул воздух и вдохнул пьянящий аромат. Странно, но раньше Дэниел никогда не замечал за собой хотя бы минимальной заинтересованности цветами. По правде говоря, будучи человеком, он их терпеть не мог. Они ему казались слишком слащавыми на вид, слишком пахнущими. Такое, по мнению Дэниела, могло нравиться женщинам, но никак не мужчинам. Поэтому Дэниел никогда не понимал мужиков, которые, словно женщины, теряли голову от цветов. Таких мужчин Дэниел сразу подозревал в гомосексуализме, считал их тряпками и жалким подобием мужчины. Сейчас же, вдыхая душистый аромат белой розы, к тому же, как знал Дэниел, принадлежащей к любимым розам Джессики, ему казалось, что нет ничего красивее, чем эта роза. Его сердце таяло при ее виде, а ноздри трепетали, вдыхая ее божественный аромат. Дэниел смотрел на розу, и ему пришла в голову замечательная идея. Почему бы не отгрызть бутон и не положить его возле подушки Джессики, и кто знает, может, благодаря этому, девушке будут сниться розовые сны.
Эта идея показалась Дэниелу настолько восхитительной, что он, недолго думая, принялся за ее осуществление. Но едва зубы коснулись стебля розы, как Дэниел почувствовал острую боль. Дэниел зашипел и рванул голову от цветка. Шип розы, тонкий как кошачий коготь и острый как игла, пронзил чувствительное кошачье нёбо. Дэниел ощутил кровь во рту и собрался было отказаться от столь опасной для его нежного кошачьего нёба затеи, но вспомнив, как день назад обещал себе больше не быть слабым и во что бы то ни стало воплотить мечту в реальность, он издал тихое, рассерженное шипение, и снова впился зубами в стебель. Не прошло и полминуты, как еще один шип, уже с обратной стороны стебля вонзился в нёбо. Дэниел решил сделать передышку, лег под кустом розы и посмотрел в сторону гаража. Дверь оказалась закрытой. Джессика же, постукивая каблуками и держа в руках сумочку, как тот недавно виденный Дэниелем муравей, спешила к дому, который, судя по обилию света, льющего из окон первого этажа, явно не собирался мириться с усыпляющей все вокруг темнотой.
Подойдя к ступенькам крыльца, Джессика остановилась, обернулась и двинулась назад к гаражу. У гаража она подхватила с асфальта переноску для кошек и двинулась к лужайке.
– Эй, Мью, я чуть было про тебя не забыла, – сказала Джессика, приблизившись к коту. Поставив переноску на траву, девушка продолжила.
– Давай забирайся в переноску, пойдем домой.
Дэниел посмотрел на надгрызенный стебель, сглотнул слюну с кровью и побрел к переноске.
«Догрызу в другой раз, – подумал Дэниел, забираясь в переноску. – Может, удастся ночью выбраться из дома. Тогда Джесси утром проснется, а возле подушки будет лежать прекрасный и душистый бутон. Главное, выбраться из дома, а там, ночь длинная, до рассвета времени много, со стеблем да управлюсь. Только вот шипы острые, – Дэниел потрогал языком нёбо и ощутил на языке капельки крови. – Ничего, говорят, кровопускание иногда и полезно».
Как только кот оказался в переноске, Джессика подхватила ее с земли и направилась к дому. В прихожей девушка поставила переноску на ламинированный пол, выпустила кота, сама же бросила сумочку на комод, сняла курточку, повесила в шкаф и разулась, затем натянула на ноги тапочки и двинулась на кухню.
Дэниел побежал следом, так как после затяжной прогулки был голоден.
– Привет всем! – воскликнула Джессика, появившись в дверях кухни. – Что есть вкусненького для меня и… – взгляд ее упал на кота у ног, – … и моего голодного котика.
На кухне кроме Джессики были Кэролайн, их с Джессикой мать Оливия и миссис Макфери. Кэролайн с матерью сидели за столом и пили чай с пирожными. Миссис Макфери наводила порядок на кухне, расставляла в только ей известном порядке тарелки и блюдца в кухонном шкафу, протирала стаканы и чашки, смахивала несуществующую пыль с полок.
Джессика приблизилась к столу и села на свободный табурет. Дэниел остановился у своего пустого блюдца, опустился на лапы и замер в ожидании.
– Привет, милая, – сказала миссис Нэвил и поставила чашку на блюдце. – Присоединяйся к нашему с Кэр позднему чаепитию. У нас тут много чего есть: шоколадное пирожное, клубничное, вишневое, яблочные пирожки и круасаны. – А нет, так миссис Макфери приготовила очень вкусное жаркое.
– О! Нет… нет… нет, – Джессика впилась глазами в шоколадное пирожное.
– Я очень люблю, как готовит миссис Макфери, но сегодня я предпочитаю пирожное, вот это, – Джессика протянула руку и схватила шоколадное пирожное.
– Подожди хоть чай, – миссис Нэвил взглянула на миссис Макфери.
– Потом, – сказала Джессика, откусывая кусочек пирожного. – Завтра.
– Как хочешь, – миссис Нэвил подняла чашку и сделала глоток.
– Как Бэки? – Кэролайн откусила кусочек вишневого пирожного и посмотрела на сестру.
– Как обычно, – улыбнулась Джессика, вытирая салфеткой губы. – Замуж собирается.
– Это в какой уже по счету раз? – спросила миссис Нэвил, стряхивая с халата крошки. – Пятый или десятый?
Кэролайн прыснула, закашлялась и бросила пирожное на тарелку.
– Кэр, все хорошо? – миссис Нэвил поднялась из-за стола и похлопала дочь по спине.
– Уже нормально, – Кэролайн смахнула с глаз слезы и потянулась за чаем. – Мерси, мама. Твои хлопки оказались очень кстати.
– Джесси, – вмешалась в разговор миссис Макфери. – Твой кот не хочет корм.
Джессика повернула голову к миссис Макфери. Та стояла с полупустым пакетом корма в руках и смотрела на кота. Кот смотрел на корм в блюдце с таким печальным взглядом, при этом вздыхая так по-человечески, что видевшие все это, не удержались от смеха. Даже Джессика заулыбалась, встала со стула, открыла холодильник, достала открытую баночку куриного паштета, взяла ложку, блюдце и высыпала паштет в блюдце.
– Он у нас не ест пищу простых котов, – заметила миссис Нэвил. – Но вот от паштета точно не откажется.
– Разбаловала, – послышался голос Кэролайн. – Раньше, когда он у нас жил, за корм готов был руки лизать, а сейчас и за паштет не дождешься. Гордый стал.
– Ничего не гордый, – Джессика вернула баночку с паштетом в холодильник и вернулась на стул. – Хотела бы я на тебя посмотреть, как бы ты ела корм, – Джессика улыбнулась и бросила взгляд на сестру.
