Так вот, Дючин, которого Ойкерен в своё время вытащил из грязи и из мелкого вожака сделал предводителем целого племени, помнил, кому обязан своим взлётом. И прекрасно понимал, что новая вера не даст ему ничего, а даже наоборот, низведёт его, полукровку из рода Изумруд, до уровня раба. По понятным причинам ему это не нравилось, и Ратэрэ пришёл на выручку своему патрону. Он предложил ему помощь, заставил Ойкерена встряхнуться, собраться, и после короткого совета они решили, что не всё потеряно и ещё есть шанс на отделение Ястребов и дикарей от всего племени.
План вождей был прост. Дождаться зимы. Вместе с Совами и Орлами выступить в поход против имперцев. И когда основные силы Птиц ввяжутся в сражения с остверами и завязнут в приграничных лесах, перебить надсмотрщиков и шпионов и увести своих воинов обратно к горе Юххо. После чего, вместе с молодыми воинами и шаманами, которых вызовет Ойкерен, начать новое переселение. И хотя существовала большая вероятность того, что заговор вождей будет раскрыт и сторонники Манчего погонятся за Ястребами и дикарями, следовало рискнуть, ибо другого шанса уйти в сторону от войны и влияния чужого бога могло не представиться. Поэтому Ойкерен и Дючин были готовы поставить на кон всё, что имели, включая самое дорогое – жизни близких им людей.
Прошла осень. Были собраны войска, которым предстояло повторить попытку вторжения в империю, и в назначенный день от горы Юххо через Мёртвую Пересыпь на юг двинулось свыше пятнадцати тысяч воинов, треть из которых являлась всадниками, и двести шаманов. До границы герцогства Куэхо-Кавейр было всего триста километров, не так уж и много. Позади осталось две трети пути, и, глядя на возглавляемый им авангард, Ферри Ойкерен вспомнил прошлое и задумался о будущем. Но оно было смутным, и по этой причине он постоянно задавал себе вопросы. Сколько людей с ним уйдёт? Переживут ли они зиму? И придут ли к ним на помощь ламии? Ответов не было, а видеть грядущее ответственный за жизнь сородичей вождь не мог, и это тяготило его как никогда ранее.
Впрочем, хандра вождя продолжалась недолго. Воины развернули лагерь, и наступила ночь. Ойкерен прогнал прочь гнетущие мысли, и вместе с Сантрэ Обером спустился с холма. В лагере вожди покинули сёдла сохатых, передали своих верных боевых лосей воинам и, петляя между кострами и палатками, вышли к командирскому шатру, который был раскинут для них на небольшой возвышенности в центре стоянки. Здесь вождей уже ожидал сытный ужин – каша с вяленым мясом. И после того, как насытились, а затем удостоверились, что лишних ушей рядом нет, они расположились у большого костра, который был окружён лучшими воинами рода, и начали разговор.
– Знаешь, Сантрэ, – оглядывая лагерь, произнёс Ойкерен, – а ведь ламия предсказывала мне скорую гибель, если я лично отправлюсь в поход на имперцев.
– Тебе это старый Катур говорил? – спросил военный вождь.
– Он самый.
– И что, ты боишься смерти?
– Нет. – Ойкерен скинул с бритой головы отороченный мехом круглый шлем. – Я боюсь того, что, представ перед духами предков, не смогу сказать им, что вывел наш род из-под удара.
– Мы всего лишь люди и делаем, что можем.
– Это так, мой старый друг. Однако я виноват. Слишком верил в честность соплеменников. Сам дал клятву подчиняться Манчего и теперь нарушаю её. Я был неосмотрителен, посылая в прошлый зимний поход наших лучших воинов. И это я, а не кто-то другой не сберёг продовольственные склады.
– Да ладно тебе! Во всём происходящем есть и моя вина, да и другие уважаемые люди нашего рода тоже виновны. Так что оставь печаль, и давай ещё раз подумаем, как нам самим уцелеть и наших сородичей от влияния враждебного культа уберечь.
– Подожди. Дючина дождёмся, тогда и поговорим. Я к другому разговор веду.
– К чему?
– К тому, Сантрэ, что, если я погибну, ответственность за род ляжет на тебя. Другого кандидата в вожди я не вижу.
Над костром повисла гнетущая тишина, и первым её прервал военный вождь. Поиграв желваками, Обер посмотрел прямо в глаза Ойкерена и кивнул:
– Я приму пост вождя, но видят духи, что мне это не нужно!
– Врёшь, дружище. – Ойкерен слегка усмехнулся. – Ты всегда мечтал занять моё место.
– Да, это так, не отрицаю. Но быть вождём в такой переломный для рода момент и врагу не пожелаешь.
– А вот с этим соглашусь.
Одновременно с этими словами вождя к палатке вышел Ратэрэ Дючин, гибкий русоволосый мужчина. Молча он сел между Обером и Ойкереном. Трое заговорщиков переглянулись, и глава Океанских Ястребов хотел начать обсуждение планов. Но тут рядом с палаткой резко остановился боевой лось, и с него соскочил племянник Ойкерена, один из лучших разведчиков рода Йоххе Пянт. Он бросил поводья своего сохатого телохранителям вождя и подбежал к дяде. И Ойкерен, который впервые видел своего родственника в таком возбужденном состоянии, спросил его:
– Что случилось, Йоххе, ты обнаружил армию остверов, которая вышла нам навстречу?
Пянт отрицательно помотал головой и кинул быстрые опасливые взгляды на сидящих рядом вождей. После чего упал на колени рядом с вождём, прижался к его уху и быстро-быстро зашептал:
– Дядя, в лесу я встретил Отири. Она с остверами. Сколько имперцев, я не знаю. Но если бы не ламия, они нас перебили бы.
Не ожидавший услышать подобное известие Ойкерен на миг потерял дар речи и коротко кивнул, а сотник продолжил:
– Она желает тебя видеть. Сегодня ночью после полуночи в ближайшем лесу. Невзирая ни на что. Говорит, что есть важный разговор.
– Что-то ещё? – еле слышно спросил Ойкерен.
Разведчик помедлил, помялся и сказал:
– Рядом с ней был остверский аристократ, по описаниям и гербам твой кровник граф Ройхо.
Сами собой ладони вождя опустились на оружие: левая на атмин, а правая на кинжал. Несколько секунд он боролся с бешенством, которое захлестнуло его, но Ойкерен смог перебороть себя, вспомнил о том, что отвечает за тысячи людей, и, полуприкрыв глаза, задал племяннику следующий вопрос:
– Кто ещё кроме тебя видел ламию?
– Никто. Со мной было десять воинов, которых ост-веры держали на прицеле, а меня позвали в глубь леса.
– Шпионы Чёрных Соколов тебя видели?
– Кажется, да.
– Тогда оставайся возле моего шатра и никуда не отлучайся. Ни под каким предлогом! Отдыхай, через два часа поведёшь меня на встречу с Отири. Выдвигаемся тайно. Никому ни слова. Ты меня понял?
– Да, вождь.
Йоххе Пянт вскочил и удалился, а Ойкерен всмотрелся в лица своих товарищей, которые не понимали, что происходит, и прикинул, о чём будет вести разговор с ведьмой. После чего он в очередной раз прогнал прочь навязчивые мысли о Ройхо и сказал:
– Друзья, наши шансы на то, чтобы уцелеть и спасти наших людей, повышаются. Садитесь поближе. Произошло кое-что, о чём вы должны знать…
