– Представим, что мы два маленьких зверька, не умеющих управлять инстинктами.
– Но мы умеем. Мы смогли.
И смогут в будущем? Смогут преодолеть искушение?
– Разумеется.
Джеймс поспешно отвернулся к аэрогрилю и сделал несколько шагов, чтобы увеличить расстояние между ними, но она прошла следом, придав лицу выражение, которое было у нее в момент его первого появления в спальне.
– Ты не собираешься в любимое кафе? – Она широко распахнула глаза.
Джеймс усмехнулся. Он с большим удовольствием так бы и поступил, но знал, что она откажется. Кофе ей явно маловато, а деньги приходится экономить, как он понял вчера вечером.
– Когда я возвращаюсь домой, люблю готовить завтрак сам, – ответил он, разбивая яйцо.
Вспыхнул яркий желток. Ему это нравится. Нравится делать разными способами. Угу. И так тоже. Джеймс заморгал, выныривая из ямы, в которую его опять затягивало воображение.
Он станет относиться к ней, как к сестре, которой у него никогда не было. И только так. Он обязан думать о ней только как о сестре. Она для него из разряда «неприкасаемых».
Кейтлин необходимо было уехать и, видимо, больше некуда идти. Джордж сказал, что ей немало пришлось пережить. Она может вести себя как угодно, но он не намерен с ней возиться. Хотя ее тело так возбуждает, что он едва не кончил, даже не войдя в нее. Нет, это не могло длиться ни секундой дольше. Потому что тогда он уже не смог бы сдержаться и набросился бы на нее. Он чувствовал себя хуже, чем в первый раз, давно, в молодости. Такого он не позволял себе ни с одной женщиной, не позволит и с ней.
Джеймс изо всех сил старался заглушить внутренний голос, нашептывающий, что он ей нравится, и она хотела его не меньше, была близка к оргазму.
Внутри вспыхнул огонь. Как избавиться от этих мыслей? Ему нужен секс. Последние несколько месяцев были самым большим сроком за всю жизнь, во время которого он обходился без женщины.
Он зациклен на Кейтлин лишь потому, что она рядом, так? Но ведь существуют бары, клубы, где без труда можно найти женщину с красивыми глазами и мягкими губами, которая поможет ему забыться. К сожалению, Джеймс Вольф не мог себе этого позволить. Его лицо мелькало на обложках многих журналов, не говоря уже об Интернет-изданиях.
Но хуже всего, он мог представить себя лишь с одной женщиной с восхитительными светлыми волосами, манящими губами и светящимися глазами. Кейтлин. Желание обладать ею было непреодолимым. Целовать ее, прижимать к себе, гладить восхитительное тело.
В голове вновь зазвучал голос Джорджа, его предупреждения о том, что Кейтлин пришлось вынести немало трудностей. Ему не стоит добавлять ей проблем. Лучшее, что можно сделать, – это собрать сумку и уехать в очередную командировку.
Яичница была готова. Джеймс нерешительно повернулся к гостье, чтобы подать завтрак и еще раз заглянуть в небесно-голубые глаза.
Кажется, он обречен.
Глава 5
Кейтлин взяла тарелку из рук Джеймса со смущенной улыбкой. Было видно, как он напряжен. О еде, похоже, забыл и оставил тарелку на краю стола рядом с айпадом. Впрочем, гаджет тоже перестал его интересовать. Джеймс смотрел только на нее.
– Расскажи, – произнес он после долгой паузы.
Она застыла, так и не донеся кусок до рта. Что он хочет знать?
– Что я должна рассказать?
– Все. Зачем приехала? Отчего бежишь? Почему брат предложил тебе остановиться здесь? Откуда ты вообще его знаешь?
Она опустила вилку.
– Зачем тебе это?
– А как ты думаешь?
Глаза ее вновь округлились от удивления. Разве не ясно, что ей неприятно об этом говорить? Если ему так любопытно, мог бы объяснить причину или попытаться все выяснить самостоятельно.
– Ты все найдешь в Интернете. – Она покосилась на айпад.
– Мне хотелось бы услышать от тебя.
Может, он уже все выяснил, а это лишь проверка?
Кейтлин отрезала кусок яичницы и принялась жевать, стараясь потянуть время. А он прекрасно готовит. Сообщив ему об этом, она не удержалась и положила в рот еще кусочек. Джеймс встал, прошелся по кухне и, прислонившись к стене, принялся разглядывать ее профиль. Она готова была поспорить, что губы растянуты в ироничной улыбке. Джеймс ждал.
Прошло несколько минут.
Внезапно Кейтлин перестала ощущать вкус еды, словно все рецепторы объявили забастовку. Она с трудом проглотила последний кусок. Что он хочет услышать? Постарается ли понять или сделает поспешные выводы? Поверит ли, если услышит от нее правду? К этому стремились немногие. Люди предпочитали верить в худшее.
Может быть, откровенный разговор поможет прояснить ситуацию, и он перестанет с ней заигрывать. По его лицу видно, что он думает только о поцелуе. Возможно, их отношения станут проще, а страсть исчезнет без следа?
– Хорошо. – Она отодвинула тарелку и потянулась к айпаду.
– Расскажи, – нахмурился Джеймс.
– Лучше рассказывать и показывать, – едко заметила она.
Кейтлин нашла старый рекламный ролик и повернула к нему экран.
– Так ты была звездой?
– Не звездой. Все более приземленно.
– Ты говорила, что не мечтала о сцене.
– Не мечтала. Так получилось.
– Но ты…
– Да, пару лет училась в британской школе актерского мастерства. Но снималась в рекламе, участвовала в показах и всякое такое.
– С детства?
Она кивнула.
– Зачем? – У него было такое лицо, словно худшую судьбу представить сложно.
– Мой отец был актером. Работал на праздниках в парках, круизных лайнерах, участвовал в пантомимах, какое-то время служил статистом в Вест-Сайде. Потом ему удалось получить несколько маленьких ролей в сериалах. Он хотел, чтобы мы пошли по его стопам.
– А твоя мать?
– Умерла, когда мне было семь лет. Нам нужны были деньги, а на телевидении неплохо платили. Я с детства работала моделью, снималась для многих каталогов одежды. Потом снималась в сериалах, участвовала в шоу.
– Но ты говорила, что твоя сестра очень популярна.
– Это правда. Мою сестру зовут Ханна Мур.
Брови Джеймса непроизвольно поползли вверх.
– Знаменитая актриса?
Кейтлин опустила голову.
– Вы совсем не похожи, – нахмурился он.
Ханна была высокой шатенкой, кокетливой, с большими глазами и пухлыми губами. Красота Кейтлин была более традиционной, в то время как внешность сестры считалась «оригинальной».
– С какой стати ты боялась быть узнанной? Кейтлин, что произошло?
