Казимов продолжал выкрикивать проклятия, из носа у него натекла уже целая лужа крови. Не обращая на него внимания, Смирнов вышел из комнаты и закурил. Кажется, во время драки он снова повредил левую руку — ему с ней прямо не везло. Придется ломать гипс и накладывать новый, подумал он. А еще придется допрашивать Казимова и его подельников. И рано или поздно они расколются, потому что можно сколько угодно болтать о том, что сатана тебя накажет, если ты его предашь, но он-то еще когда это сделает, а в ад можно попасть и на земле. И он, Смирнов, Казимову его обеспечит!
— Значит, тюрьмы боишься? — проговорил он, садясь рядом с Казимовым на корточки. — Ну так поздравляю: именно туда ты и отправишься!
Дознаватель повернул голову и вперился в него полным ненависти взглядом. Но Смирнов с удовлетворением заметил, что в его глазах был еще и страх. Вернее, настоящий ужас, который уже начинал сжигать убийцу изнутри!
В дверь позвонили спустя всего четверть часа после звонка следователя в отдел.
— Быстро же вы! — пробормотал Смирнов, проходя в коридор.
По привычке он приник к глазку и вдруг замер. На лестничной площадке стояла вовсе не опергруппа. Это были люди в серых комбинезонах, и в руках у них были пистолеты ТТ, столь любимые киллерами: дешевые, не жалко бросить на месте преступления! Четверо стояли перед дверью, один чуть ниже на пролете и один — чуть выше. Профессионалы. Такие же, как Степаненко и, наверное, Голобов, который выбрал в качестве орудия убийства кубок лишь потому, что хотел, чтобы смерть Смирнова можно было объяснить самозащитой: мол, вот схватил то, что под руку попалось. На самом деле, как понял теперь следователь, Голобов после предупреждения Казимова все продумал и выбрал орудие убийства заранее.
Но эти парни держали в руках ТТ и не собирались ничего изображать. Они пришли, чтобы убить его! Конечно, они из этого чертова Ордена Дракона, но как они узнали о том, что план Казимова сорвался? Он что, велел им явиться, если не доложит о том, что все прошло гладко, до определенного часа? И тут Смирнова осенило: его мобильник стоит на прослушке, Казимов сам сказал! Значит, они слышали, как он звонил в отдел, и поспешили, чтобы опередить опергруппу.
Пока Смирнов размышлял, глядя в глазок, один из убийц поднял ТТ и прицелился в замок. Следователь принял решение мгновенно. Прижавшись к стене, он вытащил «Макаров» и пальнул в дверь. По его расчету, пуля должна была попасть стоявшему с той стороны в живот или грудь. Затем он сдвинул пистолет чуть правее и выстрелил снова. На лестнице раздались крики. Смирнов бросился прочь по коридору. За дверью раздались ответные выстрелы. Следователь влетел в гостиную и встретился взглядом с Казимовым. На лице у того медленно расплылась торжествующая улыбка — он все понял.
Смирнов быстро посчитал оставшиеся патроны. Один он потратил на Голобова, два сейчас. Значит, из восьми теперь в магазине осталось пять. Немного, с учетом того, что за дверью по крайней мере шесть человек (едва ли ему удалось уложить кого-нибудь из них, стреляя через дверь). В спешке Смирнов оставил рюкзак с запасными обоймами в машине. А сейчас они бы ему пригодились. Вдруг он вспомнил про пистолет Казимова. Тем временем в дверь снова начали палить. Раздался металлический звон — пуля угодила в замок. Смирнов подобрал второй «Макаров» и перебежал в соседнюю комнату. Он услышал треск дерева и громкие голоса преследователей.
Распахнув окно, следователь выбрался на карниз. Пуля разбила стекло, и на Смирнова посыпались осколки. Прыгая на тянувшуюся тремя метрами ниже лоджию, он слышал, как орет Казимов, требуя, чтобы с него сняли наручники. Еще одна пуля чиркнула по бетону и отскочила в стену — стреляли из окна. Смирнов, не поднимая головы, побежал вдоль стены, благо лоджия была сквозной. Но вот впереди показалась решетка. Если бы у Смирнова работали обе руки, он без труда перелез бы через нее, но теперь, даже сунув пистолеты за пояс, он потратил на преодоление препятствия минуты две. Тем временем один из убийц спрыгнул на лоджию. Смирнов в это время как раз перелез через решетку. Он выхватил пистолет и, почти не целясь, выстрелил. Преследователь пригнулся и потянулся за собственным оружием. Смирнов положил руку на перекладину решетки, чтобы зафиксировать положение, и снова нажал на спуск. Пуля угодила убийце в плечо. От удара его опрокинуло на бок, и он, не удержавшись, полетел вниз. Его крик замер спустя несколько секунд.
Не теряя времени, Смирнов помчался дальше вдоль стены. Лоджия скоро кончилась, и, обернувшись, он увидел еще одного преследователя. Тот уже успел перебраться через решетку и теперь, стоя на одном колене, целился в него. Нечего было и думать о том, чтобы опередить его. Следователь не колеблясь кинулся головой вперед прямо в ближайшее окно. Звон стекла и выстрел прозвучали одновременно. По ноге что-то чиркнуло, обожгло кожу — то ли пуля, то ли осколок.
Полицейский кубарем влетел в чью-то квартиру, ударился о подоконник и тяжело рухнул на стол. Опрокинув его, он свалился на пол. К счастью, дома никого не было. Смирнов с трудом поднялся. Кровь в сломанной руке сильно пульсировала. Закусив губу от боли, следователь проковылял через комнату и встал у двери в коридор. Подняв пистолет, он нацелил его на окно и приготовился ждать.
Преследователь появился секунд через пятнадцать. Он осторожно заглянул в разбитое окно и подслеповато прищурился: внутри было темно, и он не мог сразу заметить Смирнова. Полицейский спустил курок. Грохнул выстрел, и убийца, взмахнув руками, опрокинулся назад. Его крик замер внизу. Осталось четверо, подсчитал Смирнов. И два патрона в обойме. Хорошо, что есть еще пистолет Казимова, отметил он. Следователь протянул руку за пояс и обмер: второй «Макаров» пропал! То ли выпал во время прыжка, то ли тогда, когда Смирнов перелезал через решетку, но его не было.
Полицейский быстро прикинул, как могут развиваться дальнейшие события. Очевидно, кто-то продолжит его преследовать по лоджии, по крайней мере одного человека пошлют на соседнюю лестницу проверить, не вышел ли Смирнов. Кроме того, в квартиру можно попасть не только через окно в гостиной, но и через кухонное — это он запомнил, еще когда первый раз был у Лены. Следователь тогда выглядывал из него, чтобы проверить, все ли в порядке с машиной. Таким образом, сообразил Смирнов, его могут обложить, и с двумя пулями он долго не продержится.
Следователь принял единственно верное, как ему казалось, решение: выйти на лестницу и спускаться. Так он, по крайней мере, рискует встретиться с убийцами на одной прямой. Хотя он и осознавал, что сзади ему тоже будет грозить опасность — ведь кто-нибудь из нападающих непременно влезет в квартиру. Словом, как ни крути, а Смирнов оставался в проигрыше. Но стоять и ждать было невыносимо. Это и стало для него решающим фактором.
Полицейский направился к двери, открыл замки и вышел на лестницу. Прислушавшись, он двинулся вниз. Когда на первом этаже хлопнула входная дверь, он почти не сомневался, что скоро встретится на пути одного из преследователей. Торопливые шаги дробно стучали внизу — убийца поднимался. Смирнов притаился возле стены, время от времени поглядывая и наверх: не покажется ли кто из квартиры?
