…Получается, что для мужчин, что для женщин – одинаково; все хорошо в меру. Сдержанно. Без излишеств. Выходит польза для здоровья и долголетия. Ах: ничего принципиально нового наша хваленая ультрасовременная медицина не открывает.
§ 9. Запах. У всех животных запах половых выделений самки является приманивающим и возбуждающим самца. Только не у человека.
Там, где культура секса была утончена и изощрена, как в древней Индии или Римской Империи, для женских половых органов перед любовным актом употреблялись благовонные «дезодоранты» на основе запахов мускуса, жасмина, розы или бергамота. В крайне редких случаях, что является индивидуальной спецификой обмена веществ, половые органы женщины могут так пахнуть «естественным образом». Но везде и всегда гигиена, если она на этот счет вообще существовала, справедливо предписывала тщательное подмывание перед тем как.
После подмывания запах может быть нейтрален, и может быть в той или иной степени неприятен, вплоть до отвращающего мужчину и лишающего его эрекции. Без подмывания запах неприятен практически всегда, порой просто непереносим. В таких случаях мужчина проводит половой акт, стараясь держать нос как можно дальше от половых органов женщины, предпочитая «абстрагироваться» от него и не думать, как бы его и нет вообще.
Почему, собственно? Зрение, осязание, слух (при разговорах на тему) работают на возбуждение и привлечение, а запах – первейший возбудитель в животном мире – работает скорее на отвращение и отталкивание, или, в хорошем случае, отнюдь не отвращает, но и не привлекает явно, а так, нейтрален (повторим, природное благовоние крайне редко, но и оно само по себе никак не стимулирует мужскую активность).
Предположение, что привлекательность запахов женских выделений для мужчины и есть индивидуальная избирательность и индивидуальная привлекательность разнополых особей, приходится отбросить ввиду явной его несостоятельности, это не получается. Во-первых, гинекологи и донжуаны подтвердят, что такой редкий приятный запах не субъективен, а объективен: не встречается такого, чтоб одному благоухало, а десяти воняло – если воняет, так уж для каждого, и если благоухает – тоже. Во-вторых, мужчина может очень хотеть женщину и возбуждаться ею, но запах выделений для него не более чем нейтрален – а может она ему нравиться весьма мало, но запах в том редком привлекательном случае скорее приятен, однако в их отношениях ничего не решает; и, стремясь видеть тело женщины, осязать его, говорить о нем, даже стремясь обонять запах ее кожи, волос, дыхания и даже пота подмышками, он совершенно не стремится обонять запах половых выделений.
Феномен «полового запаха» еще раз подтверждает избыточную энергетику человека и понятен только с этой точки зрения.
Во-первых, человек – это единственное «сверх-энергичное» животное, которое всегда переделывает окружающий мир, настолько оно «сверх-заряжено» энергией. А самый волнующий, сильный и привлекательный аромат всегда находится на грани благовония и зловония, что отлично известно парфюмерам, создателям запахов. В человеческом случае запах «избыточно привлекателен», в него «переложено» возбуждающей приманки, словно парфюмер «перестарался» с благовонием и свалился за грань зловония. В этом запахе «слишком много» того заряда, который в более слабом виде дал бы приятный букет. Это можно сравнить с тем, как слишком энергичный массажист переломал бы клиенту ребра и хребет. Или слишком обильная трапеза убила бы посредством заворота кишок. Словом, пущенная в запах энергия перешла меру.
Во-вторых, человек совершает акт не благодаря запаху, но скорее вопреки ему. Запах не подстегивает половую энергию – напротив, является препятствием. И для того, чтобы все-таки совершить акт, половая энергия должна быть «с запасом», выше необходимой. Вот животные – бегают и нюхают друг у друга под хвостом, и очень от этого возбуждаются. Если бы люди скакали на четвереньках и нюхали друг у друга под хвостом – то, будь они животные, вообще могли бы перестать совокупляться. Животное понюхает – воспламенится – совокупится. Человек же понюхает – аж заколдобится – но все равно совокупится. Что мы имеем? Мы имеем тормоз – там где у животных «ускоритель». Чтоб совершить акт «по запаху», нужно меньше энергетики влечения, чем совершить акт «против запаха». Нужна дополнительная сила влечения, чтоб иметь «вопреки» запаху. Запах – это дополнительная «заслонка» в человеческом резервуаре с энергией, и, преодолевая эту заслонку, энергия содержится и выходит под более высоким давлением.
В-третьих, изменение функции полового запаха связано, разумеется, с прямохождением человека. Медицина знает, что от этого прямохождения вообще много бед: внутренние органы давят вниз, вместо того чтобы располагаться свободнее и вольготнее в грудной и брюшной полостях и тихо себе отвисать по направлению к груди-брюху, как оно по животной нашей анатомии первоначально и «предусмотрено». (И это лишь один из аспектов скорее отрицательных – с точки зрения биологического здоровья.) Ходить на своих двоих куда труднее, чем на своих же четырех. Это тоже свидетельство подскока энергетики человека. Этот подскок биологической энергетики существа сказался во всем (мышление, работа и т. д.) – в том числе и вот в таком подскоке энергетики запаха – и этот подскок энергетики и определил изменение его функции, о чем мы только что и говорили выше.
§ 10. Извращения. Не было бы никакой надобности на них останавливаться – после того как сексология и сексопатология в течение ста лет пропахали интимную жизнь человека вдоль и поперек. Если бы только до сих пор не оставалось непонятым главное – это также свидетельства и аспекты избыточной энергетики человека, и в корне своем могут быть поняты только с этой точки зрения.
1. Гомосексуализм. Те 3–5 процентов населения, у которых, к несчастью, генный сбой – органы сформированы по мужскому типу, а влечение по женскому, – можно оставить в покое: брачок-с природы.
Гомосексуализм зеков в зонах и тюрьмах тоже понимать особенно нечего: невозможность полового удовлетворения естественным путем, во-первых, и самоутверждение себя через унижение, «опускание» другого, во-вторых: тут «прилично» быть только активом, позорно – пассивом (в точности как у некоторых обезьян – господствующий самец трахает в анус подчиненного самца, дабы тот знал, кто в стае хозяин, и не вздумал бунтовать и покушаться на самок, – анальный акт этот утверждает господство актива).
А вот в чем дело с гомосексуализмом «наведенным», «благоприобретенным»? Жил себе мужчина с женщинами, имел семью и детей, и вот как-то попробовал – и понеслось. На фига?
Стопроцентный гей женщину не хочет, она ему сексуально неприятна, он называет ее брезгливо «щель» и вожделеет к мужчинам. А наш «развращенный» орел в общем бисексуален, он может и с женщиной, и с мужчиной, причем мужчины предпочтительней – он ведь к ним от женщин и пришел.
Остренького хочется. Новенького. Запретненького, невозможненького. В нормальном сексе с женщинами – привычка сложилась, острота ощущений притупилась, пресыщение некоторое наступило. А поначалу-то – ахал, обмирал, голова кружилась, не может быть. И вот возникает, слабенькая поначалу, тяга: попробовать, познать, преступить запрет, взломать табу. Въехать в еще одну сторону жизни: а что ощущает женщина, имея дело с вожделенным ей половым членом?
