– Что за чушь? – злобно проговорил Трэвис. – Если они неоперабельные, как их можно извлечь при помощи операции?
– Я не доктор. Может, я неправильно выразился, но тот парень-спецназовец… Я говорил тебе, это долгая история. Смысл вот в чем. Есть хирург, то есть целая хирургическая команда, которые этим и занимаются.
Надежда воссияла во взгляде Трэвиса, и обоим братьям захотелось сковать его в объятиях. Но они не стали этого делать.
Они знали, Трэвис сейчас должен оставаться сосредоточенным. И сильным.
– Во-первых, они должны получить согласие Дженни на проведение операции, во-вторых, – сказал Джейк с жестокой прямотой, – исход операции не всегда удачен. Некоторые пациенты умирают во время нее. Некоторые никогда не приходят в себя после анестезии и заканчивают жизнь в коме. Некоторые выживают, но… Они до конца так и не выздоравливают.
Трэвис горько рассмеялся:
– Это, по-твоему, хорошие новости?
– Операция не всегда удачна. Но если уж все пройдет как надо… – Джейк медленно вздохнул. – Если все пройдет как надо, пациенты живут нормальной, долгой жизнью.
– Боже, – прошептал Трэвис, – боже, Дженни…
– Не слишком надейся на успех, – прямо сказал Калеб. – Риск огромен. Дженни должна понимать это.
– Ты не знаешь ее! Моя Дженни никогда не испугается опасности. – Он взглянул на свои часы. – Почему мы все еще здесь стоим? Мы теряем время.
Джейк и Калеб кивнули. Они услышали отвагу и энергию в голосе брата.
– Пойдем, – сказал Джейк. – Собирай вещи, пока мы все уладим. Затем мы двинем отсюда.
Трэвис кивнул и направился в спальню.
Джейк и Калеб решили: они купят все необходимое в Бостоне.
Оба позвонили женам, быстро объяснив, что происходит.
– Скажи Трэвису, что я люблю его, – отозвалась жена Джейка.
– Скажи Трэвису, что мы все переживаем за него, – выразила свое сочувствие жена Калеба.
Две минуты спустя Уайлды отправились в аэропорт.
Они добрались до Бостона за час до приземления самолета Дженни и в ожидании встали у выхода с летного поля.
Трэвис никогда не думал, что время может течь настолько медленно. Когда бы он ни посмотрел на часы, стрелки оставались в том же самом положении. На пятый или шестой раз он решил: его часы сломаны. Но у Джейка часы показывали то же время.
Джейк предложил выпить кофе. Калеб сказал что-то насчет сэндвича.
Трэвис покачал головой. Он хотел лишь увидеть Дженни. Он нуждался в ней.
Они ждали.
Наконец самолет приземлился. Бестелесный голос оповестил о прибытии рейса Дженни.
Двери у трапа раскрылись.
Появились первые неприметные пассажиры. Большинство из них спешили к терминалу.
Все пассажиры с рейса прошли.
Сердце Трэвиса бешено стучало.
Где же она? Неужели Калеб ошибся?
Его дыхание почти остановилось.
Вот она!
Дженни шла медленно, ее лицо было бледным, а глаза огромными. Он почти почувствовал боль, пульсирующую в ее голове.
Он хотел побежать к ней, заключить в объятия…
Она заметила его. И встала как вкопанная.
Трэвис старался не думать об этом. О том, какова будет ее реакция. Все же она сбежала от него…
– Дженни, – позвал он, раскрыв объятия.
Она выдохнула его имя и прильнула к нему. Он прижал ее к сердцу. Дженни подняла голову, и он поцеловал ее.
Она плакала. Плакал и он…
Джейкоб и Калеб посмотрели друг на друга и отвернулись. У обоих были подозрительно влажные глаза.
Это был жутко напряженный день.
* * *
Джейк снял номер в одном из отелей Бостона. Калеб распорядился о лимузине. Они ехали в отель в тишине после короткого разговора.
Трэвис сказал:
– Дорогая, это мои братья, Джейкоб и Калеб.
– Привет, – кивнула Дженни.
– Привет, – ответили Джейк и Калеб.
А затем она взглянула на Трэвиса и спросила, что его братья здесь делают, как они ее нашли и куда они едут.
Трэвис обдумал все, что ей скажет. Но не здесь.
Вместо этого он прижал Дженни еще сильнее. Он не выпускал ее из объятий с тех пор, как она в них попала, поцеловал в висок и спросил:
– Ты мне доверяешь, солнышко?
Дженни знала всего один возможный ответ:
– Да.
Что еще она могла ответить человеку, которому уже доверила свое сердце?
Номер был огромен – гостиная, три спальни, три ванные.
Калеб и Джейк исчезли в своих комнатах.
Трэвис отвел Дженни в третью спальню.
Она то и дело оступалась. Ее глаза неестественно блестели. И он знал – это от боли. Он усадил ее на краешек кровати. Встал на колени и снял с нее туфли.
– Хочешь немного поспать, милая? – нежно спросил он.
Она покачала головой, поморщившись:
– Нет. Я хочу, чтобы ты сказал мне, что происходит. Твои братья с тобой. Почему? И почему вы все ведете себя так, будто что-то скрываете?
Он сел рядом с ней и взял ее за руку.
– Я не разрешаю тебе умирать, – сказал он тихо, но твердо.
– Трэвис. Я знаю, ты хочешь отрицать правду. Долгое время я поступала так же. Но…
Он заставил ее замолчать нежным поцелуем, а потом сказал:
– Выслушай меня. Дай мне минуту. Ты выслушаешь?
Дженни вздохнула.
– Ладно, – прошептала она, – но…
– Я пытался найти тебя. А когда не справился, обратился к своим братьям за помощью. И Калеб нашел тебя. – Трэвис улыбнулся. – Иногда все же полезно иметь бывшего разведчика в семье. Джейк… Джейк занялся кое-чем другим.
Она заглянула ему в глаза:
– Чем именно?
– Помнишь, я говорил, он был ранен в Афганистане? Тяжело ранен. Джейка положили в госпиталь в Вашингтоне. И там он встретил одного парня, тоже солдата, который… У которого была опухоль. Неоперабельная. Как у тебя. Ему говорили, что неоперабельная.
Дженни вырвала руку и вскочила.
– Нет, – сказала она. – Не хочу! Я уже испробовала десятки лекарств. Ничто не помогает! – Ее голос дрогнул. – Я не могу, Трэвис. Верить, что есть какое-то лекарство, какое-то чудо, ради того, чтобы убедиться, что…
Трэвис поднялся и встал перед ней:
– Друг Джейка прошел экспериментальную программу прямо здесь, в госпитале «Бостон мемориал».
