– Дай мне попробовать угадать. Брак – это политика.
– Точно.
– А политика – это командная игра.
– Ты взрослеешь, мальчик. Я женился на твоей матери, потому что на этом союзе настаивал твой дед. И посмотри на итог. Трое детей, и мы счастливы в браке.
– Вам просто повезло. Но я надеюсь, что в ближайшее время мне брак не грозит.
– Глупо было бы заключать союз до окончания войны с таргами.
– Это единственное, за что я благодарен чертовому вторжению. Отец, что вообще тут происходит?
– Ты о чем?
– Последние дни я только и делаю, что вникаю во всякие тонкости, абсолютно ненужные боевому пилоту накануне войны. У меня складывается такое впечатление, что вы с Красновым приготовили мне какую-то работу здесь, на Земле.
– А ты не дурак, раз такое заметил.
– Сомнительный комплимент, отец. Итак, что это за работа?
– Ты ныне стал живым талисманом имперских ВКС, – сказал Питер Морган. – Было бы довольно глупо использовать тебя в качестве обычного пилота, который может погибнуть в любом боевом вылете. У нас в Империи полно пилотов, а живых талисманов – считаные единицы. К тому же я хочу тебе напомнить, что долг любого военного – служить там, куда его назначат.
– Это очень длинное предисловие, отец, – сказал Юлий. – Что за работа?
– В УИБ.
– Черт побери, отец! – взвыл Юлий. – Это уже ни в какие ворота не лезет! Я – пилот, черт бы вас обоих побрал!
– Мне казалось, что ты никогда особенно не любил военную службу.
– Ситуация изменилась. Я по-прежнему не в восторге от военной службы, но теперь в ней появился смысл.
– Вторжение?
– А разве не так? Человечество столкнулось с самой большой угрозой своему существованию с тех пор, как перестало жить на одной планете.
– Служба в УИБ почетна. УИБ работает на благо Империи. От УИБ зачастую зависит даже больше, чем от флота.
– Я не хочу в УИБ.
– Ты и в ВКС не особенно рвался. Привыкнешь.
– И это все, что ты можешь мне сказать?
– Ты – Морган. Морганы сделали свой выбор в тот самый миг, когда поддержали Романова. С тех пор Морганы не выбирают, где им служить на благо Империи.
– Что ж, очевидно, и у демократии были свои преимущества.
– А вот таких слов я от тебя слышать не хочу.
– Мама, я улетаю в отпуск.
– Надолго?
– К сожалению, нет.
– Но ты же вернешься ко дню рождения Виктора?
– К сожалению, нет.
– И ты пропустишь день рождения императора?
– Похоже на то.
– Что у тебя за дела, которые могут быть важнее этого праздника?
– Это не дела. Это отпуск.
– И ты не можешь его отложить?
– Генерал Краснов не позволит.
– Жаль.
– Мне тоже жаль, мама.
– Полетишь на лайнере?
– Нет, на курьере.
– Они такие маленькие… Я не люблю, когда ты летаешь на маленьких кораблях.
– Я пилот, мама.
– Я не любила, когда твой отец летал на маленьких кораблях. Я вообще не люблю маленькие корабли. Это слишком опасно. Одного попадания достаточно, чтобы…
– Война еще не началась, мам. Это обычный гражданский рейс. В меня не будут стрелять.
– Я все равно всегда нервничаю. И еще я сильно переживаю за Гая.
– Не знаю, что тебе сказать по поводу Гая.
– Не говори ничего. Надеюсь, император простит его. Это ведь была просто глупая ошибка…
– Наверное, мама. Очень может быть.
– Император может простить его. Ради твоего отца. И ради тебя. Он может объявить амнистию по случаю своего дня рождения.
– Вряд ли он может объявить амнистию до окончания мятежа.
– Но он все равно простит Гая. Я в это верю.
– Я тоже. – Юлий поспешил уйти. Он никогда не любил врать матери.
Императорская амнистия Гая не пойдет на благо Питеру Моргану. В интересах Питера Моргана Гая надо казнить. Желательно – публично.
– Я улетаю, Пенни.
– Здорово. Значит, ты пропустишь эту скукотищу в Лувре?
– Да.
– Как я тебе завидую! А мне придется терпеть сотню старых перечниц, которые будут знакомить меня со своими сыновьями и внуками.
– Морганы всегда были выгодной партией.
– А выгоду обычно подсчитывает отец, правильно?
– Он всегда ее подсчитывает.
– Гай здорово ему напортил, да?
– Это точно.
– Как ты думаешь, что с ним будет?
– Честно?
– Ага.
– Его убьют. Он слишком близок к адмиралу Клейтону.
– Жалко.
– Жалко. Но он сам сделал свой выбор.
– Ты с ним разговаривал?
– Да.
– А отцу сказал, что видел его мельком.
– Он просил не говорить отцу.
– И что он тебе сказал?
– Большей частью оправдывался. Говорил, что выхода не было.
– Выход всегда есть.
– Я так ему и сказал.
– А он?
– Он сказал, что я еще маленький и ни хрена в этой жизни не понимаю.
– Сам он дурак.
– Это точно.
– Когда его… их…
– Думаю, скоро. До вторжения таргов.
– Тарги, тарги… Ты опять полетишь им навстречу?
– Похоже, что на этот раз флот обойдется без моей помощи. Меня собираются оставить на Земле.
– Здорово! Значит, мы с тобой будем чаще видеться.
– Я уже две недели на Земле, а разговаривали мы с тобой от силы полчаса.
– Тебя же не могут постоянно загружать работой двадцать четыре часа в сутки.
– Это ты отцу расскажи. И еще генералу Краснову.
– А вот возьму и скажу. Веришь мне?
– Верю. Тебе – верю.
– Больше никому не верь.
– Так я и делаю.
– Как ты думаешь, мы победим?
– Клейтона – да. Таргов – наверное.
– Я теперь – сестра героя.
