Юлий застонал.
– Кабель поврежден, – напомнил разведчик. – У нас нет доступа к армейской базе данных.
Юлий закатал рукав своего комбинезона и продемонстрировал разведчику свои татуировки.
– Вы знаете, что это такое?
– Вы могли наколоть их для прикрытия, – сказал разведчик.
– Не многовато ли?
– Болотным тварям, особенно диверсантам, свойственна дьявольская изобретательность.
– Мне кажется, вы им льстите, – сказал Клозе.
– Вы хотите сказать «нам».
– Я хотел сказать «им». Я лучше вас знаю, что я хочу сказать.
– Не уверен, – сказал разведчик.
– Я требую, чтобы с нами обращались согласно Женевской конвенции о военнопленных.
– На диверсантов ее положения не распространяются, – сказал разведчик. – Пожалуй, начнем с вами работать. Итак, каковы ваши настоящие имена и цели задания?
– Давай его убьем, – предложил Клозе Юлию. – Нас все равно расстреляют, но хоть будет за что.
– Попытка убийства имперского офицера, – записал разведчик. – Какие еще цели вы преследовали?
– О-фи-цер, – раздельно произнес Юлий. – И-ди-от. Я – капитан Морган, граф Морган, сын Питера Моргана, и у вас будут большие неприятности, о-фи-цер. Вы даже себе не представляете, какие у вас будут неприятности, о-фи-цер. Мой отец сотрет вас в порошок, о-фи-цер, не потому, что испытывает ко мне особенно теплые чувства, но потому что вы покусились на представителя его фамилии.
Расстреливать сразу их все-таки не стали. Вместо этого их заперли в карцере, где было темно, холодно и мокро. В принципе, так же было и на болотах, но, поскольку с них содрали летные комбинезоны и выдали десантную форму со споротыми знаками отличия, они не могли не обращать на это внимания, как делали это прежде.
Клозе стало плохо. Комбинезон больше не обеспечивал лекарствами его организм, и Юлий подумал, что Клозе скоро загнется.
Его мучили боли и бил озноб.
Юлий тарабанил в дверь и требовал хирурга, крича, что не желает сидеть в одной камере с покойником, и всего через полтора часа его крик был услышан. Пришли двое десантников и унесли Клозе, не сказав Юлию, уносят они барона к хирургу или на расстрел.
Самого Юлия накормили отвратительным на вкус ужином, мало чем отличавшимся от его сухпайка, и оставили в одиночестве на всю ночь.
Обработать его рану никто так и не удосужился.
Утром его снова потащили на допрос, на этот раз в кабинет вернувшегося контрразведчика. Контрразведчик был капитаном, как и Юлий, и так же молод. Юлий усмотрел в этом добрый знак.
– Я – капитан Коллоджерро, – представился контрразведчик. – Это итальянская и довольно сложная для произношения фамилия, поэтому вы можете называть меня капитаном или просто Винсентом.
– Я – капитан Морган, – сказал Юлий. – Это древняя аристократическая фамилия, и поэтому вы можете называть меня уродом или просто болотной тварью.
– Вижу, вы уже познакомились с майором Стокхедом.
– А также с сержантом, фамилия которого мне неизвестна. Но я очень хотел бы продолжить знакомство с ними обоими.
– Понимаю. Курить хотите?
– Хочу.
– Как только вы подпишете признательный протокол, я сразу дам вам покурить. Целую пачку.
– Я Империю на курево не променяю.
– Но попробовать-то стоило, – вздохнул Винсент и протянул Юлию пачку сигарет и зажигалку. Сигареты были приличными.
– Вы – первый встреченный мною в жизни контрразведчик, у которого присутствует чувство юмора, – сказал Юлий.
– Вы должны извинить моих коллег. Профессия накладывает на людей определенный отпечаток.
– Вы требуете от меня слишком многого. Я еще и вас-то не извинил.
Винсент тоже закурил. Дым от их сигарет поднимался к потолку и перемешивался.
– С какой целью вы пересекли демаркационную линию? – спросил Винсент.
– С целью вернуться на базу 348-М, где расквартирована наша эскадрилья.
– Где вы взяли болотоход?
– Ответ может вас здорово удивить. На болоте.
– Он просто стоял и ждал, пока вы им завладеете?
– Не совсем так.
– А как?
– Там были местные, которые на нем приехали.
– Сколько человек?
– Пять. Может, больше.
– И что вы с ними сделали?
– Застрелил.
– Из чего?
– Из «офицерского сорокового».
– Если я дам вам карту, вы сможете указать место, где это случилось?
– Едва ли. К этому моменту мы почти сутки шли пешком, и я затрудняюсь точно рассчитать расстояние, которое мы преодолели.
– Но вы при этом точно знали, в какую сторону вам надо идти?
– Да.
– Почему?
– Потому, что мы – пилоты. Ориентирование на местности у нас в крови.
– Вы были сбиты во время боевого вылета?
– Увы.
– «Увы» – что?
– Увы, да.
– Каковы были цели вашего вылета?
– Я не уверен, что имею права разглашать вам такую информацию. Какой у вас уровень допуска?
– Синий три.
– Доказать можете?
– Могу. – Винсент достал из внутреннего кармана пластиковую карту с фотографией и кодами и продемонстрировал Юлию, не выпуская ее из рук.
– Отлично, – сказал Юлий. – Целью нашего боевого задания было уничтожение космодрома повстанцев в двухстах километрах отсюда в секторе Зэт-13.
– А «деструктор»? – спросил Винсент.
– Что с «деструктором»?
– Он был как-то связан с вашим заданием.
– Он был целью группы, действовавшей параллельно с нами.
– Это они его уничтожили?
– Скорее, его ликвидация стала плодом коллективного творчества.
– Что вы хотите этим сказать?
– Сначала парень из параллельной группы пошел на таран и проделал в его борту огромную пробоину, – начал объяснять Юлий. – Потом одноногий инвалид, с которым нас взяли на болотах, тогда еще не будучи одноногим инвалидом, засадил ракету в капитанскую рубку, а ваш покорный слуга достойно закончил их начинания.
– То есть вы принимали непосредственное участие в уничтожении «деструктора»?
– Каюсь, ибо грешен.
