— Совершенно верно. Отслеживают обстановку. На днях из Афганистана международные силы по поддержанию мира собираются начать выводить, вот разведчики и смотрят, как на это реагируют талибы, а они не спеша, но неуклонно усиливают свои группировки за счет подвода отрядов из Пакистана.
— Мне они нужны, — твердо сказал Комаровский. — Позарез.
— Разведчики? — изумился Павлов.
— Да, Евгений Михайлович, твои разведчики. Не все, конечно. Кто там сейчас ближе к ущелью Викар? Это севернее Кандагара.
— Не учи ученого, Валентин Сергеевич. Я карту Афгана наизусть знаю. Снится она мне по ночам, веришь?
— Верю, — усмехнулся Комаровский. — Подозреваю, что сны у нас с тобой во многом схожи. Так что, выделишь группу?
— Минутку, дай подумать. — Павлов помолчал, что-то соображая. Потом сказал: — Есть там неподалеку разведчики. Подразделение «Набат» во главе с майором Никитиным.
— Сколько стволов?
— Пятнадцать вместе с майором и надежный проводник из местных.
— Сейчас продиктую координаты моей «Осы», — обрадовался Комаровский. — Пиши…
— Погоди, не гони лошадей, — остановил его Павлов. — Ну, допустим, отобьют они заложников. Что дальше? Оттуда еще выбраться надо.
— Это моя головная боль. После окончания боя мы направим в ущелье вертолеты.
— Почему после окончания боя, почему не до? Сжечь бы всю тамошнюю нечисть ракетами, чтобы жизнями наших ребят не рисковать.
— Нельзя, Евгений Михайлович, — произнес Комаровский. — Сам понимаешь, официально Россия военных действий в Афганистане не ведет. Представляешь, как развоняется Запад, если узнает, что наша авиация долбила так называемых «мирных граждан».
— Н-да, — крякнул Павлов, — даже представлять не хочу, Валентин Сергеевич.
— То-то и оно, — вздохнул начальник Управления Антитеррористического центра. — Если твои разведчики и мои спецы в ближнем бою раскрошат талибов, то стрельбу всегда можно на бандитские разборки списать. Заложников пусть пакистанские ВВС забирают — это их прямая обязанность, раз «Боинг» прохлопали. Ну а вертолеты, которые отправим за парнями, потом как борты с гуманитарной помощью проведем. Никто особенно докапываться не будет. Мы ведь иностранных граждан из плена вызволим.
— И тогда честь нам и хвала.
— Вот именно.
— Что ж, — решил Павлов, — уговорил. Диктуй координаты, позывные и все остальное. Но учти, я из-за тебя не только погонами, но и головой рискую.
— Аналогично, — усмехнулся Комаровский. — Да разве нам с тобой привыкать? В общем, спасибо огромное, Евгений Михайлович, выручил.
— Пока еще не выручил, — был ответ, — а только собираюсь. Ну, а дальше поживем — увидим.
— И поживем, и увидим, не сомневайся.
На этом два человека, от воли которых во многом зависела безопасность России, тепло попрощались, довольные друг другом.
Разведгруппа ФСБ «Набат» совершала скрытое передвижение по предгорьям Кандагара. Шли ночью, поскольку днем приходилось отсыпаться в расщелинах скал, чтобы не быть замеченными. В дозоре двигался старший лейтенант Юрий Будин, следуя метрах в десяти от проводника, афганца по имени Саид, лицо которого было наполовину обгоревшим и представляло собой сплошной розовый шрам. Наличие одного лишь глаза не мешало Саиду быть зорким и внимательным. Однако Будин был внимателен вдвойне, ведь от него зависело, успеет ли он приметить опасность, чтобы подать сигнал остальным.
Это был пружинистый офицер среднего роста, носивший автомат несколько необычно для военного — подвешенным на шее, а не на плече. Такая манера позволяла ему класть руки на оружие, создавая видимость человека расслабленного и беспечного. Что, естественно, было только видимостью, причем весьма обманчивой.
За ним шел стрелок капитан Андрей Волков с «АК‑74», опущенным стволом вниз. В противоположность Будину он был высок, чуточку грузен и имел пресловутую косую сажень в плечах. Гранатометчик, прапорщик Анатолий Водяной со своей трубой «РПГ‑7» выглядел рядом с ним хрупким подростком, сгибающимся под тяжестью ноши, но и это была лишь видимость, потому что Водяной обладал выносливостью хищника, готового сутками идти по следу добычи без еды и питья.
В спину этим двоим смотрела следующая пара: весельчак-ликвидатор прапорщик Георгий Жернов в мятой пограничной панаме и мрачноватый снайпер прапорщик Виктор Антонов, предпочитавший повязывать голову косынкой, делавшей его похожим на пирата. Потом тащил пулемет старший лейтенант Семен Савельев, бережно нес свою снайперскую винтовку «СВДС» прапорщик Александр Васильев, шагал, позевывая, военврач с гордой фамилией Матросов, далее, с радиостанцией на горбу, шел рябой связист старший лейтенант Дмитрий Воронцов. Командир отряда, уже упоминавшийся майор Вячеслав Никитин, и его заместитель капитан Марат Калимуллин держались во второй половине колонны. Шествие замыкали сержант Владимир Белый, лейтенант Михаил Чебак и сержант-контрактник Игорь Селезнев, уже твердо решивший, что посвятит остаток жизни военной службе.
Командир собирался объявить привал не раньше чем через десять километров пути, когда радист окликнул его:
— Вызывают.
Никитин приказал отряду остановиться и опустился на одно колено возле рации.
— Я — Мир, я — Мир, — донеслось оттуда. — Набат, как слышишь? Как слышишь, Набат?
— Слышу хорошо, Мир! — ответил командир разведгруппы.
— Задание отменяется. Как понял?
— Понял, Мир. Задание отменяется.
Бойцы, прислушивающиеся к разговору, многозначительно переглянулись. Скорее всего, приказ, поступивший из штаба, означал, что сейчас будет озвучено новое задание, куда опаснее предыдущего. И они не ошиблись.
— Пойдешь на соединение с группой «Оса» Антитеррористического центра под командованием майора Андреева, — провозгласил металлический голос того, кто пользовался «мирным» позывным. — Координаты… — были продиктованы координаты, пароли и частоты для связи. — Ваша задача — совместными усилиями ликвидировать и рассеять бандформирование, скрывающееся в районе ущелья Викар, и освободить заложников. Детали узнаешь у командира «Осы» — позывной «Первый».
— Принял! — коротко сказал Никитин.
— Тогда удачи, Набат!
— Вам того же, Мир.
Закончив сеанс связи, Никитин выпрямился во весь рост и посмотрел на своих бойцов:
— Все ясно?
— Ясно, майор… Слышали, товарищ майор… Нормальный расклад…
Дождавшись, пока отзвучат голоса, Никитин улыбнулся, внезапно помолодев сразу на несколько лет.
— Тогда начинаем работу, — сказал он просто, после чего приказал радисту: — Вызывай «Осу». Проверим, что у нее за жало.
После недолгих манипуляций со своим аппаратом Воронцов доложил:
