— Переодевайся, живо.
Ирина устроилась в кресле, стоящем в двух шагах от ринга, и повернулась к Никите:
— Кто им займется?
— Ну кому еще я могу это доверить? — усмехнулся Никита.
Ирина покачала головой:
— Ох, витязь, не расплачусь я с тобой.
Тот иронично пожал плечами.
Бой начался с нокдауна. Похоже, мужик еще не совсем осознал, что здесь все по-серьезному, и сразу же пропустил прямой Никиты. Он рухнул на ринг. Никита подождал некоторое время, потом шагнул к нему и легонько пнул ногой.
— Ну что, чемпион, уже умер?
Мужик угрюмо поднялся и встал в стойку. Следующую серию он выдержал вполне стойко. А затем начал отвечать. Никита пропустил один удар, другой… У Ирины каждый раз сжималось сердце. Вот Никита покачнулся… а в следующее мгновение встретил мужика сильнейшим хуком слева. Того повело, он упал на колени, покачнулся, но, сплюнув кровь, сердито вскочил и встряхнул руками, показывая, что готов. Никита двинулся ему навстречу…
— Довольно, — вскинула руку Ирина, — приведите его ко мне.
Спустя минуту мужик сидел перед ней, все в тех же трусах, но без перчаток и держа платок со льдом у распухшей губы.
— У меня есть для вас работа, — начала Ирина.
— Бои без правил, что ли? — усмехнулся мужик. — Не пойдет.
— Нет, — качнула головой Ирина. — Я хочу открыть в Тасовке спортивную школу.
Мужик ошалело уставился на нее.
— В Тасовке? А где это?
— Далеко. На краю света. У черта в жопе, — жестко объяснила Ира, — там есть мебельная фабрика и больше ничего. И единственное, что каждый день видят местные мальчишки, это беспробудное пьянство и не менее беспробудное воровство. Так вот, я хочу открыть там спортивную школу. Причем мне не нужны чемпионы. То есть если будут — пожалуйста. Но мне нужен блеск в глазах мальчишек и их твердые представления о том, что должно мужчине, а что — нет. Кем может и должен быть настоящий мужик, а что достойно лишь презрения.
Мужик долго молчал, потом криво усмехнулся:
— И вы считаете, что нашли достойного преподавателя для всего этого?
— Ну… мне рассказывали, что вы всегда поднимались с колен. Да я и сама сейчас наблюдала это. Может, настал момент сделать это еще раз?
Мужик опять долго молчал. А затем глухо спросил:
— Там есть зал?
— Будет, сами оборудуете.
— Инвентарь?
— Естественно.
Он замялся.
— Я… это… мне…
— Подъемные получите сразу по выходе из этого зала, — кивнула Ира. — Ну как, согласны?
— Да, — твердо ответил мужик.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнула Ира. — Завтра в восемь будьте у подъезда. За вами заедет машина. Поедете в Тасовку, подберете здание для школы, составите список необходимого, прикинете смету.
Глава 3
Ирина как раз заканчивала разговор с представителями подрядчика, который должен был монтировать в Тасовке закупленное оборудование, как вдруг требовательно зазвонил мобильник. Ирина посмотрела на экран. Звонил Никита. Она коротко извинилась и, встав из-за стола, подошла к окну.
— Слушаю.
— Ты новости не смотрела?
— Нет, а что?
Никита напряженно молчал.
— Да что случилось-то?
— Дефолт.
— Что?! — удивленно переспросила Ирина.
— Россия объявила дефолт, — глухо пояснил Никита, — на валютной бирже ужас что творится. Доллар не просто ползет, а просто летит вверх. У нас в чем кредиты?
Сердце Ирины болезненно сжалось.
— Во всем. И в долларах, и в рублях.
Никита мрачно молчал.
— Подожди, ты знаешь, какой курс?
— Нет.
Ирина стиснула зубы.
— Я перезвоню… или нет, давай бери Ивара и немедленно ко мне…
Она вернулась к столу с вымученной улыбкой на губах.
— Господа, прошу извинить, давайте на этом закончим. Внезапно возникшие обстоятельства.
Представители подрядчика, понимающе кивая, поднялись и, обсуждая что-то свое, покинули кабинет. Ирина опустилась в кресло и включила телевизор. По всем каналам шел репортаж об объявленном дефолте. Ирина некоторое время слушала растерянное лепетание политиков, нервные комментарии аналитиков и почти панические дикторов, затем дверь кабинета распахнулась и вошли Ивар с Никитой. Ирина молча кивнула им и выключила телевизор.
— Итак, какие предложения?
Никита сидел молча. Его слово — последнее, он отвечает за безопасность, а не за экономику. Ивар поморщился:
— Я бы не воспринимал все так трагично. Вполне возможно, это очередной «накат». Кому-то из тех, кто рулит наверху, срочно понадобились деньги, и он решил снова немножко кинуть всю страну.
Все молча обдумали его слова. А затем Ирина тихо произнесла:
— А если нет?
— Может, и нет. Уже полгода как все говорят, что доллар недооценен.
— И что тогда?
Ивар вздохнул:
— Выход один — продавать фабрику.
Ирина задумчиво кивнула. Это решение лежало на поверхности. В фабрику еще вкладывать и вкладывать, а до того, как она выйдет хотя бы на уровень рентабельности, ей еще месяцы, а то и годы. Но… ладно. Посмотрим расчеты.
— Ты прикинул, что мы за нее получим?
Ивар помрачнел еще больше.
— Максимум треть от того, что уже затратили. И это если действовать быстро. Буквально днями. Я знаю несколько человек, которые в ближайшее время будут санировать достаточно значительные суммы, а после наших вложений Тасовка имеет некоторую привлекательность.
— Это для них профильные активы?
— Нет. Но кто сейчас будет на это смотреть?
— И мы вывернемся?
— Почти, — вздохнул Ивар. — Видимо, придется продавать и кое-что из московских активов. Иначе остается незакрытым около четверти миллиона долларов кредита.
Ирина снова задумалась.
— А дальше?
Ивар непонимающе уставился на нее. Ирина насупилась.
— Ивар, ты же классный финансист. Ну посчитай тенденцию… Прикинь, насколько упадут обороты? У нас же почти девяносто процентов ассортимента — это Запад: Германия, Италия, Испания… Прикинь, сколько они будут стоить, даже если доллар удержится на двенадцати рублях. А ты можешь это гарантировать?
Ивар несколько мгновений молча смотрел на Ирину, а затем покачал головой.
