– Оклахома… никогда там не была.
– А я была. Мы несколько лет жили в Талсе, потом много раз переезжали… и потом случилась эта жуткая авария.
Я вижу, как она мрачнеет на глазах.
– Беккс, ты должна забыть об этом.
– Как? Тот день, он словно осколок в сердце.
– Тот день в прошлой жизни. Ее больше не вернуть, события не изменить. Все, что мы можем это только стать сильнее и двигаться вперед.
Настроение Ребекки немного улучшается после моих слов.
– Ну что ж, тогда да здравствует Оклахома? – она поднимает чашку чая.
– Да здравствует Оклахома! – я тоже беру кружку и мы чокаемся, при этом не переставая улыбаться.
Дорогой дневник!
Я с уверенностью могу тебе заявить – я стала совсем другой. Я эта другая Глория мне очень нравится. Не знала, что всего за несколько дней во мне может родиться новый человек. Все, что мне нужно, – это забыть всех тех, кого я любила, из-за кого я страдала и по кому я очень сильно скучаю. Я должна забыть маму, отца, Нэнси, бабушку с Максом, Мэтта, Тезер, Адама, Чеда. Я не уверена, что когда-нибудь еще с ними встречусь, и это, возможно, очень хорошо.
Я хочу, чтобы со мной всегда были рядом Беккс, Алекс, Джей и придурок Стив.
Новая я все еще никак не может решить: жить или умереть через 17 дней.
* * *
Алекс сидит за рулем. Джей и Ребекка беседуют на кухне. Впервые здесь умиротворенная обстановка. Я захожу в душевую. Закрываю дверь на замок. Разворачиваюсь и… вижу, как передо мной стоит ГОЛЫЙ СТИВ. Без единой материи у себя на теле.
– Боже! – кричу я и отворачиваюсь.
– Тебя стучатся не учили?
– Я думала, что здесь никого нет, – я начинаю дергать за замок, но тот заклинило! Черт!!!
– Замок давно сломан, поэтому мы и не закрываем эту дверь.
– Эй, откройте дверь! – кричу я и стучу руками о дверь. Похоже, меня никто не слышит.
Стив хватает меня за плечо и поворачивает к себе.
– Слушай, а что если это маленькое недоразумение загладить одним приятным процессом?
– Приятным процессом ты будешь заниматься с проститутками в баре.
Блондин начинает гладить меня по шее одной рукой, а другой еще крепче схватился за мою талию.
– Боже, как же ты меня заводишь.
– Стив, если ты сейчас же меня не отпустишь, я возьму с раковины твою бритву и отрежу твой член.
Он выдыхает. Его кисть постепенно разжимается. Я снова разворачиваюсь и начинаю возиться с замком, чтобы открыть, наконец, эту чертову дверь. Пока что у меня это выходит безуспешно.
– Отойди, этим должен заниматься мужчина.
– Эй, мужчина, сначала прикрой свое хозяйство полотенцем. Стив фыркает в ответ. Спустя несколько минут его колдовства над замком, дверь все же открывается, и я с облегчением выдыхаю. Захожу на кухню.
– Мне показалось, или ты кричала? – спрашивает Джей.
– ЕЩЕ я долбила руками о дверь, но вы видно были так сильно заняты, что не услышали этого.
– Я видела, как в душевую заходил Стив, – говорит Беккс.
– Да, именно там я его и встретила.
– Он к тебе случайно не приставал? – продолжает допрашивать меня Джей.
– Весна еще не началась, но этот мартовский кот похоже сошел с ума.
– Теперь он от тебя не отстанет.
– Это еще почему?
– Он любит таких, как ты. Если ты с ним не переспишь, то он так и будет бегать за тобой и зажимать в углу.
– …по-моему, его пора кастрировать.
Внезапно автобус останавливается. Причем так резко, что мы чуть с ног не попадали.
– Что случилось? – спрашивает Ребекка.
Алекс выходит из кабины водителя и приближается к нам.
– Мы пересекаем штат. Сейчас автобус будет осматривать полиция.
– Полиция? Если они меня здесь найдут, то… – мой голос начинает дрожать.
– …я знаю. Джей, спрячь оружие и наркоту, а ты пойдем со мной.
Алекс ведет меня в свою комнату. Здесь куча плакатов известных групп, сотни фотографий. На полу три гитары. Необычная атмосфера. Алекс открывает что-то типа маленькой кладовой.
– Надеюсь, ты здесь поместишься.
Сама удивляюсь, как я смогла уместиться в таком маленьком пространстве. Я слышу, как полицейский ходит по автодому. Открываются ящики, двери комнат. Наконец, он заходит в комнату Алекса, осматривает все и уходит. Побыв еще минуты три в этой кладовой, я начинаю попросту задыхаться. Я выбираюсь наружу. Мышцы безумно свело. Я заставляю свое тело прийти в норму и нечайно задеваю коробочку на полке. Она падает. Черт! Если полицейский все еще здесь и он все это услышал, то мне лучше испариться прямо сейчас, иначе билет домой мне обеспечен. К счастью, этого никто не услышал. Я начинаю собирать с пола содержимое коробочки. Это фотографии. На них изображена девушка с неестественно бледной кожей, черными волосами и хрупкой тонкой талией. Этих фотографий много, и они ничуть не помятые. Словно их бережно хранили. Я все возвращаю на прежнее место. Дверь открывается.
– Все закончилось, – говорит Алекс. Я подхожу к нему ближе.
– Спасибо…
* * *
Спустя несколько часов мы приезжаем в какой-то небольшой городок. Здесь, по крайней мере, развитые улицы, много прохожих, машин. Здесь чувствуется хоть какая-то жизнь. После того как мы попали в так называемую цивилизацию, мы находим автосервис. Как сказал Алекс, полицейский настоял, чтобы мы сдали автобус в ремонт, ибо после той аварии (которой поспособствовала я) у нас серьезно барахлит двигатель.
Так как нам теперь негде ночевать, мы находим старую гостиницу. Здесь всего несколько номеров. Парни будут жить на втором, а мы на третьем этаже.
Отклеившиеся пожелтевшие обои, старые зеленые занавески, которые, похоже, не стирали со времен Буша старшего. Две кровати с матрацем, от которого не очень вкусно пахнет, прямо-таки скажем – воняет. Да, это наш номер. Глядя на него, я вспоминаю, как мы с Тезер были в Париже, тот номер тоже был не идеальным, но по крайней мере он не был похож на ночлежку для бродяг.
– В ванную лучше не заходить, я там увидела тараканов на виселице, – говорит Беккс.
Я смеюсь. Никогда не жила в таких ужасных условиях, а заплатили мы, между прочим, за это по 50 долларов с человека.
– За эти несколько дней я отвыкла от настоящей кровати, – говорю я.
– Да уж… – Беккс смотрит в окно, за ним в нескольких метрах кирпичная стена. ОТЛИЧНО, – как у тебя это получается?
– Что именно?
– Влюблять в себя людей. Как ты это делаешь? Мэтт, Чед, теперь Стив.
