Дэнв не заметил, как заснул, погрязнув в собственных тревожных мыслях. А обеспокоенная всем произошедшим Лера вскоре вернулась, увидела, что сын вновь спит, села рядом, погладила по волосам, взяла за свешанную с кровати руку и несколько часов, пока парень не проснулся, не отпускала его ладони. Все это время молчала и о чем-то думала, думала, думала.
– Наташа, прости, – проговорила она лишь однажды, глядя в большое окно, из которого в больничный бокс падал чистый свет.
Лучи заходящего солнца все так же тепло светили. Они же светили и в окно комнаты Маши, а сама она валялась на кровати в обнимку с игрушкой, подаренной ей Смерчем, и напевала что-то радостное.
– Денис, Денис, – изредка проговорила она почти счастливо – от того, что с ним все хорошо. Кажется.
– Денис-редис. Ха-ха-ха. Вот ты кто, мой зайчик, – нехороший человек. Дениска-редиска.
Мама Маши, вновь случайно это услышавшая, только улыбнулась и погрозила кулаком Федору, который тоже оказался свидетелем слов сестры, чтобы тот не смел смеяться и дразнить Марью. Тот печально вздохнул и вышел на балкон – проверить, где стоят машины с Машкиными «охранниками». Кажется, Март должен будет потерять интерес к их семье, ведь отец все делает правильно. И не только он.
* * *
Петр, только что вошедший в палату братца, скептически оглядел его. Он пока что оставался не в курсе всего того, что планировала полиция и Даниил Юрьевич, и пребывал в хорошем настроении. Его решили оставить в счастливом неведении, чтобы тот сгоряча что-нибудь не сорвал. Как, впрочем, и Марию.
– Здорово, братишка, – увидел его Дэн, выключая музыку в наушниках. Он находился в больнице уже второй день. Когда мог, переписывался со своей девушкой по эсэмэс. И только что сумел избавиться от назойливых Черри и Ланде. Первый шутки ради притащил ему взрослый мужской и очень содержательный журнал, который случайно нашла Лера и отец Дэна, второй – аромалампу и ароматические масла для успокоения. Их ему, правда, не разрешили зажечь. Лера и отец тоже ушли совсем недавно, но мать обещала вернуться через пару часов, хотя Дэн был против. Хотел, чтобы она отдохнула дома.
– И тебе не хворать, а-а-а… забыл, ты же уже хвораешь, – отозвался кузен довольно-таки ехидно. – Кстати, где толпы твоих друзей и поклонников?
– Никто ничего не знает, – ответил Смерч.
– Вот как? – Брюнет в очках посмотрел на него с усмешкой. – Больно?
– Нормально.
– Ты мужик и терпишь, да? Что там с ментами? Нашли твоих гопников?
Смерч покачал головой:
– Пока нет. Дед сказал, что все равно обязательно найдет.
– Если он сказал, то сделает, – хмыкнул Петр, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. – Кстати, дай мне номерок телефона твоей Маши.
– Зачем? – тут же насторожился Смерч. Однако ответ брата заставил его облегченно вздохнуть.
– Хочу узнать телефончик ее подружки с прекрасным именем Лидия, – скучным голосом произнес Петр.
– Я сам тебе могу его дать, – произнес Денис, совсем не желая, чтобы брат звонил его девушке. Он за словами особо не следит. Ляпнет, что Смерч ранен. – Для чего он тебе?
– Понравилась. Пересеклись как-то, – не стал вдаваться в подробности его кузен. Он, сидя напротив Дэна, смерил его презрительным взглядом из-под очередных модных очков. Смерч пару секунд подумал и по памяти сказал мобильный номер Лиды, который как-то раз видел в телефоне Маши. Петр даже не удивился этому.
– И что же ты раньше его не достал? – спросил Денис.
– Мне было лень искать, – изрек Петр.
– Ты не из ленивых. Если бы захотел, нашел бы ее и без меня. Боишься?
– Бесишь. Чего я боюсь, идиот? – почувствовал непреодолимое желание врезать братцу Петр.
– Чувств. Видимо того, что Лида тебе так понравилась, что ты решил ее найти. За тобой я раньше такого не замечал. – Синие глаза весело блеснули. – Признайся, ты наверняка взращиваешь в себе чувство пренебрежения к ней? Чтобы заменить ими свои нелепые зачатки симпатий.
– А ты, типа, психолог? – с деланным презрением спросила Петр, перекладывая ногу на ногу.
– Ага, – согласно кивнул Смерч. – Я же знаю тебя. Ты боишься любых чувств и симпатий. Боишься привязанности.
– Началось. Ты пытаешься развести меня, чтобы я излил тебе душу, Дениска?
– Не-а. Если будешь изливать мне свою душу, я утону. Но тебе ведь страшно делать это, да, братишка? – снизу вверх глянул на него Смерч. – Тебе нелегко говорить «люблю» и «спасибо», поздравлять с Днями рождения и произносить тосты. Высказывать свои симпатии. Даже своей матери. Так? Ты ненавидишь петь при людях и никогда никому не показывал стихи, что ты писал раньше.
Петр напрягся, но почти спокойным голосом спросил:
– Читал?
Когда-то давно он и правда писал стихи. К слову сказать, получались они довольно-таки неплохими.
– Нет, не читал. Просто видел, как ты пишешь. И эта надпись на первой странице твоего тайного дневника – «Всякий прочитавший будет проклят» меня напугала, – хмыкнул Дэн.
– Ну, ты и дерьмо. – Петр немного помолчал, снял очки и, держа их за фиолетовые дужки, продолжил задумчиво: – Но ты во многом прав. Я кажусь себе слабаком при проявлениях эмоций. Прав, ты прав, Дениска. Говоришь, на эту девчонку у меня такая реакция? Может быть. А может, я правда был занят и не мог найти времени поиграть с ней. В любом случае, было приятно пообщаться, инвалид. Спасибо за телефончик. – Молодой человек встал.
– Спасибо, что помог мне выжить.
– Пожалуйста. Но… Все равно ты козел, – обернулся напоследок Петр, которому подсознание вновь подсунуло картинку, где брат лежал без сознания и в крови, а он ничего не может сделать, чтобы спасти его!
– Не спорю. Приходи еще, поболтаем. Пока! Ауфидерзейн… херр Петр! – вдруг вспомнилась Дэнву детская обзываловка, которой они с братом дразнили друг друга в детстве.
Говорили не «герр», как положено, а именно так: «херр», с нехорошим намеком.
– А ты за десять лет так и не изменился. Все такой же дурак, херр Денис.
Больше Петр не поворачивался, а когда вышел – рассмеялся негромко.
Дэнни тоже улыбнулся – смеяться ему все же было очень больно. Вновь надел наушники и набрал очередное сообщение Марии. Она спрашивала, как ему отдыхается на море. Поверила, глупая.
«Я скучаю по тебе, Чип…;)», – послал он новое сообщение.
С ней обязательно все будет хорошо. Он ее защитит.
И они оба это знали.
* * *
С Дэном мы каждый день разговаривали по телефону, правда, не так долго, как бы мне хотелось, но ведь он находился далеко от меня. Больше мы переписывались по аське и по эсэмэс. Особенно романтичным наше виртуальное общение казалось мне тогда, когда на небе показывались звезды, и улицы замирали в темноте летних теплых ночей, а я, все так же сидя на подоконнике, читала его сообщения.
