Свой первоначальный капитал, триста долларов, одолженные у Сэлли, он спрятал поглубже в карман, решив ни в коем случае им не рисковать. Затем он сам заложил банк, вскоре удвоил его, снял, и в дальнейшем счастье уже не изменяло ему и при других, сменявших друг друга банкометах.
Сумма в тысячу долларов, которую он должен был вернуть в кассу резидентуры, уже была превышена на пару сотен долларов, когда консул предложил прервать игру и промочить горло чем-нибудь покрепче.
— Угощает тот, кто больше всех выиграл! — скомандовал Фогель. Полещук, полагая, что это традиция клуба, с готовностью нажал кнопку вызова официанта.
Восточные демократы и Гольдман от виски отказались, предпочтя местное сухое вино.
Полещук, находясь в превосходном расположении духа, распорядился принести каждому по бутылке вина — знай наших, оборванцы с восточной окраины Европы! — себе заказал бутылку любимого напитка — виски.
— Судя по объему вашего заказа, — вкрадчиво произнес консул, — вы намерены играть до утра, не так ли, господин атташе?
— А почему бы и нет! — воскликнул Полещук.
— Видите ли, господин атташе, независимо от того, как складывается игра, мы играем только до часу ночи и ни минутой дольше… Такова традиция!
Полещук посмотрел на часы. Было без четверти двенадцать.
— Ну, тогда к барьеру, господа, не будем терять времени!
Фогель оценивающе посмотрел на Полещука. Лицо разведчика пылало азартом: глаза сверкали, ноздри подрагивали, как у охотничьей собаки, учуявшей добычу.
«Ну что ж, — принял решение консул, — придется взять на себя еще и роль официанта. Ваш стакан, Леон, или как там вас зовут, ни секунды не будет пуст… Да и вообще, пора вводить в действие наше с доктором секретное оружие!»
Остальные присутствующие также обратили внимание на то, как громко, даже развязно, прозвучало приглашение русского к игре. А ведь в начале знакомства этот Леон вел себя сдержанней. Неужели на него так подействовал выигрыш? Нет, скорее всего, ударил алкоголь в голову!
Игроки вновь расселись по своим местам, бледный свет мирно струился из-под зеленого абажура, ничто не предвещало бури, а между тем она по воле консула уже нависла над карточным столом…
Полещук после выпитых двух стаканов виски основательно захмелел и пошел напролом. При первой же раздаче поставил более крупную купюру, чем собирался, но выиграл. Эта счастливая ошибка внушила ему уверенность, что судьба ведет его за руку, и он удвоил ставку. И проиграл. Проиграл и в следующий раз, потом еще и еще…
Настал момент, когда выигранной ранее тысяче долларов стала угрожать серьезная опасность.
Наконец, когда банк перешел к Полещуку, он, применив все свои шулерские навыки, сумел восстановить статус кво, более того, довел свой выигрыш до четырех тысяч долларов! Сразу вслед за этим хотел заказать себе еще одну бутылку виски, но в последний момент передумал…
Каменский и Гржинек вышли из игры, но с неослабевающим азартом следили за схваткой доктора, консула и русского атташе.
— Господа, без четверти час, — сказал Каменский.
— Это последний банк, — робко предложил доктор, который понял, что не успеет съездить домой за деньгами в случае проигрыша.
— Нет, заложим еще — каждый по одному! — заплетающимся языком предложил Полещук.
Консул в знак согласия кивнул головой и тут же объявил такой банк, какого в этой компании еще не метали — две тысячи долларов! Каменский и Гржинек, разом охнув, демонстративно отодвинулись от стола.
— Я пас… — едва выдавил из себя доктор.
— Ва-банк! — заорал Полещук и тут же испугался своих слов и даже своего голоса.
Консул открыл девятку, и бумажник разведчика полегчал на тысячу долларов.
— Опять ва-банк! — гаркнул разведчик.
Снова проигрыш. Опрокинув в себя стакан виски, Полещук закурил сигарету, откашлялся и на удивление тихо сказал:
— Еще раз ва-банк…
Консул молча открыл свою карту. Девятка? Никто не назвал ее, и все-таки присутствующие поняли, что карта была именно этого номинала.
Полещук почувствовал легкое головокружение, выхватил из кармана платок, вытер взмокший лоб и оглядел партнеров. Гольдман не сводил с него гипнотизирующего взгляда.
«Странно, — мелькнула мысль в затуманенном мозгу разведчика, — что это доктор на меня так уставился… Он не сводит с меня глаз с тех пор, как я впервые стал банкометом… Да и вообще, как, черт возьми, быстро все произошло! Минутой назад я был обладателем трех тысяч долларов, и вдруг! Ну ничего, тысяча еще есть, значит, есть надежда…»
Полещук вынул из бумажника пять купюр.
— Пятьсот? — бесстрастно спросил консул.
Разведчик кивнул и открыл брошенную ему карту.
Восьмерка. Консул прикупил. Девятка.
Половина остававшейся у Полещука суммы была проиграна. Он покачал головой, словно не хотел с этим соглашаться. И поставил последние 500 долларов.
Через секунду ушли и они.
«Черт подери, ну до чего же не везет! — мысленно выругался разведчик. — За десять минут проиграть четыре тысячи долларов, мыслимое ли дело?! Да расскажи я об этом кому-нибудь из сослуживцев, они назовут меня дешевым болтуном… Да и действительно, не сказка ли все, здесь происходящее?! Нет, скорее театр абсурда с участием двух актеров в главной роли!»
— Господин атташе? — раздался голос консула.
Полещуку показалось, что он прозвучал в соседней комнате — в висках молотом стучала кровь, а уши — будто заложены ватой. К тому же еще больше стала кружиться голова.
«Неужели на меня так подействовало спиртное? — не переставал удивляться своему поведению разведчик — Но я ведь и бутылки еще не осилил! Нет, явно, что-то не так говорю не то, что хочу, делаю не то, что собирался… Прямо наваждение какое-то!»
В знак протеста: «наши просто так не сдаются!» — Полещук помахал рукой перед носом Фогеля и вынул оставшиеся триста долларов. Поставил 50. Выиграл. Снова поставил 50 и опять выиграл.
Фортуна подмигивала ему одним глазом — решайся!
Громко рассмеявшись, Полещук взял стакан виски, за секунду до этого услужливо наполненный консулом, и не спеша выпил. С трудом удерживая свое тело в вертикальном положении, обратился к доктору, который по-прежнему не сводил с него глаз:
— Не будете ли так любезны, господин Голь… Голь… господин доктор, одолжить мне тысячу долларов… Вы же видели — сегодня мой день, я выигрываю!
— Мне бесконечно жаль, господин атташе, но я проиграл все…
Вслед за этим консул, не пересчитывая, небрежно подвинул Полещуку несколько купюр.
— Прошу вас, господин атташе! Здесь ровно тысяча. Возьмете карту?
— Почему бы и нет! — рассмеялся Полещук.
