Мгновения казались часами. Первым пришел в себя командир экипажа Фирус, скомандовавший:
– Прыгай! Скорее выбирайтесь из машины!
Страх подгонял. Все восьмеро мигом выбрались наружу, отбежали метров на двадцать и плюхнулись в какую-то яму с никогда не замерзающей болотной жижей. Лежат, ждут взрыва. Но взрыва нет. Возможно, свою роль сыграл пошедший дождь.
Летчики недоуменно переглядывались друг с другом, затем устремляли взгляд на самолет. Все было тихо. Настолько тихо, что даже слышен противный стук дятла по стволу дерева. А где-то вдалеке кукушка отсчитывала то ли годы, то ли дни, а то ли часы…
– Вилли, проверь! – наконец скомандовал подполковник.
– Да, командир.
Браун короткими перебежками приблизился к самолету. Выждал еще несколько секунд, поднялся и подошел поближе. Внимательно осмотрел машину, кивнул головой и повернулся к лежавшим на земле офицерам.
– Все в порядке, господа! – закричал он и замахал руками. – Мы вне опасности. Машина серьезно повреждена, но пожара нет – бак отскочил в сторону.
Все встали, начали отряхиваться. В этот момент где-то вдалеке раздалась автоматная очередь. Все снова присели.
– Русские! – после небольшой паузы произнес подполковник. – Срочно уносим отсюда ноги!
– Э, нет, господин воздушный ас! – Таврин в последний момент успел схватить летчика за рукав плаща. – Сначала ты мне поможешь вытащить мотоцикл.
Летчики в некотором замешательстве несколько мгновений решают, как им быть. Затем командир кивает и бежит к самолету, бросая на ходу:
– Вперед! За мной!
Оба пилота со штурманом и сам Таврин быстро выкатили из салона по специальному трапу мотоцикл и сбросили на землю металлические ящики. Затем Таврин подтолкнул к мотоциклу Шилову, при этом они понимающе переглянулись, в коляску летчики быстро загрузили ящики и через пару минут Таврин на полной скорости, не разбирая дороги, умчался прочь. Летчики скрылись в противоположном направлении, в другую сторону от дороги. Дождь усиливался.
Впрочем, пешим летчикам повезло меньше, нежели беглецам на мотоцикле.
Служба наблюдения системы ПВО тут же после зенитных атак сообщила об обстрелянном в районе Можайска и развернувшемся в сторону Смоленска немецком самолете, туда срочно было направлено несколько оперативных групп смершевцев из НКВД, переодетых в милицейскую форму. Одна из групп прибыла в район большого села Карманово. Смершевцы подробно расспрашивали местных жителей и о самолете, и о незнакомцах. Некоторые видели или слышали, как в районе между деревнями Завражье и Яковлево ночью приземлился, а утром якобы улетел какой-то самолет. Через некоторое время начальнику Гжатского райотдела НКВД поступило очередное сообщение о том, что неизвестный самолет приземлился в районе деревни Яковлево, а от самолета на рассвете выехали на мотоциклете в направлении поселка Карманово мужчина и женщина. Утром того же дня из Гжатска доложили о происшедшем в Вяземский горотдел НКВД. Немедленно в готовность были приведены все наличные силы НКВД и НКГБ.
Спустя всего два часа оперативно-разыскной отряд смершевцев во главе со старшим лейтенантом вышел на ту самую поляну, где сел подбитый самолет. Это было и в самом деле между деревнями Завражье и Яковлево. Солдаты обыскали весь самолет, прочесали окрестности. Никого и ничего не нашли. Старший лейтенант отметил на своем планшете место, где они сейчас находятся, и подошел к радисту-ефрейтору.
– Передавай в штаб.
– Уже, товарищ старший лейтенант. На связи подполковник Смирнов.
– Товарищ подполковник, это старший лейтенант Чантурия.
– Что там у тебя, Арсен? – спрашивал Смирнов.
– Мы нашли самолет, товарищ подполковник! Но пустой. Ни груза, ни трупов, ни живых – никого.
– Ну, тогда слушай мою команду: «Перехват – время «Ч»!»
– Есть, товарищ подполковник! – Старший лейтенант вытянулся по стойке «смирно» и тут же повернулся к бойцам. – Слушай мою команду! Всем переодеться! Начинается операция «Перехват».
Смершевцы быстро сняли свою форму и надели потрепанную форму солдат-пехотинцев. В такую же форму облачились и офицеры. Они пошли по окрестным деревням. Опрашивали местных жителей, не видели ли те каких-то подозрительных или незнакомых людей? По крупицам, по деталям собирали информацию, но на главный вопрос (были ли диверсанты?) никто ответить так и не смог. Отчаявшись, Чантурия решил зайти в последний дом и после этого покинуть деревню. Но именно здесь оперативникам и повезло.
В этом доме жила учительница Алмазова. Она-то и подтвердила, что видела двух военных – мужчину и женщину, которые ехали на мотоцикле в сторону Карманова. Это был успех. Все приметы, которые сообщила учительница, были взяты на заметку.
– Как они были одеты? – спросил Чантурия.
– Мужчина – в кожаное пальто с погонами майора, а женщина, миловидная такая, в шинели с погонами младшего лейтенанта.
– Ясно! Спасибо, товарищ Алмазова.
Старший лейтенант тут же скомандовал радисту, и тот вызвал Смирнова.
Преследование Таврина началось.
Тем временем для поисков экипажа немецкого самолета немедленно были сформированы и выброшены в район поисков три оперативные группы Гжатского райотдела НКВД (10 человек), Вяземского горотдела НКВД (20 человек) и Кармановского райотдела НКВД с членами истребительного батальона (30 человек). Из ОКР СМЕРШ МВО прибыла группа красноармейцев в составе 80 человек. У самолета была выставлена охрана из солдат 7-го полка службы воздушного наблюдения.
В ходе прочесывания леса в семи километрах от места падения самолета были обнаружены следы и место отдыха экипажа (обертка от шоколада, окурки сигарет и т. п.). Двигаясь по предполагаемому маршруту, командир группы установил засаду на мосту через реку Березуйка около деревни Лукьяньково Зубцовского района и выставил несколько секретных постов. 9 сентября в 22 часа немцы вышли из леса на дорогу к деревне и цепочкой по одному вошли на мост. После того как немцы прошли мост, старший опергруппы дал команду:
– Стой! Руки вверх! Хенде хох!
Однако опытные асы люфтваффе просто так сдаваться не собирались. Они мгновенно спрыгнули с дороги и залегли под откосом, приготовив оружие к бою. Старший опергруппы дал несколько предупредительных выстрелов из автомата, снова выкрикнув:
– Хенде хох! Сдавайтесь!
В ответ в сторону русских раздались выстрелы. Завязался бой, продолжавшийся до четырех часов утра. Сопротивляющиеся были зажаты в кольцо подоспевшей второй группой. В ходе перестрелки был убит бортмеханик Вилли Браун, три человека задержаны и обезоружены: радист Герхард Хоберехт и два стрелка – Еуген Хеттерих и Кергард Шнайдер. Двоим, командиру экипажа Гельмуту Фирусу и штурману Герхарду Тидту, под покровом ночи удалось скрыться. Впрочем, ненадолго. Два месяца немцы бродили по бескрайним лесам и болотам Полесья, пока не были схвачены, арестованы и также доставлены в Москву.
