Кай покачал головой.
— Так нельзя, — сказал он. — Жизнь еле теплится в северянине. Достаточно одной ошибки, и он умрет. Если бы я только… Постой-ка!
Видимо, одна и та же мысль пришла в головы Эрла и Кая одновременно.
— Дай мне свой меч, сэр Кай, — попросил горный рыцарь. — Мне нужно кое-что проверить. С помощью этого мерзкого безносого ублюдка!
— Если ты сделаешь так, как задумал, человек с изувеченным лицом подвергнется смертельной опасности, — сказал Кай. — Он может умереть. А рыцари Порога не убивают людей.
— Если я не сделаю так, как задумал, умрет Оттар! — воскликнул Эрл. — Выбирай, чья жизнь для тебя дороже! Ты сам говорил о своем долге! В конце концов, можно попытаться вынести сэра Оттара в таком состоянии, и потом…
— Нельзя, — снова качнул головой Кай. — Я не знаю, чего он желает. Я должен сначала поговорить с ним.
Эрл взглянул на болотника в крайнем изумлении и схватился за голову.
Кай долго молчал, склонившись над неподвижным телом северного рыцаря. Потом решительно снял перчатку и, порывшись в своей сумке, вручил Эрлу две круглые выдолбленные деревяшки, с одной стороны залитые смолой: один деревянный сосудик запечатывала черная смола, другой — белая. Ничего не понимая, Эрл принял оба сосудика. Затем Кай вынул из поясных ножен маленький кинжал, соскреб лезвием со своих доспехов остатки зеленоватой пыли и — прежде чем горный рыцарь успел открыть рот — быстро проговорил:
— Мазь от парализующего зелья — в черном сосуде, — и легко провел кинжалом по запястью.
Брызнула кровь.
Глаза Кая моментально закатились, он опрокинулся, приткнувшись спиной к стене камеры — конечности его задергались в отчаянной судороге.
Эрл сжал кулаки и до крови закусил губу.
— Сумасшедший!.. — проскрипел он зубами. Болотник вытянулся и перестал дышать.
Горный рыцарь приложил ухо к груди болотника и несколько секунд пытался услышать биение его сердца. Он так и не смог определить — бьется сердце или нет. Рывком выпрямившись, он лихорадочно сорвал черную смолу и, забрав пальцем комок зловонной мази, нанес ее на порез на руке Кая.
Кай не шевельнулся.
— Во имя Светоносного! — в отчаянии крикнул Эрл и взялся за сосуд, запечатанный белой смолой.
В этот момент Кай открыл рот, со всхлипом вздохнул и распахнул глаза. Ноги Эрла подогнулись, и он опустился на пол рядом с болотником. Такого потрясения рыцарь, прошедший сотни битв с Тварями, появляющимися из-за Горного Порога, не испытывал никогда.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Терпимо, — изменившимся хриплым голосом ответил Кай. — Что ж, наша догадка подтвердилась… Смажь этой мазью рану Оттара.
— Ты болван, сэр Кай, — тихо сказал Эрл, хотя ему хотелось заорать что было сил. — Ты просто идиот. Ты мог умереть — и тогда и я, и Оттар, и ее высочество были бы обречены! Из-за боязни убить какую-то тюремную мразь ты рисковал своей жизнью! И нашими жизнями! А если бы эта дрянь на твоих доспехах оказалась не парализующим зельем?! Что тогда?
— Тогда бы ты использовал другое противоядие. Возможно… оно помогло бы.
— А возможно, и нет?!
— Возможно, и нет.
— Я не понимаю тебя, сэр Кай! — все же заорал горный рыцарь. — Что ты творишь?! Может быть, ты и вправду просто-напросто сумасшедший?!
— Когда-то я уже рискнул пожертвовать собой, чтобы победить, — сказал Кай и, морщась, поднялся на ноги. — И победил. На Туманных Болотах самопожертвование — нередко единственный путь выиграть битву. Нельзя отступать от своих правил даже в мелочах. Иначе когда-нибудь ты допустишь слабость и пойдешь против них. Глупое это было решение или нет, уже неважно. Это было мое решение.
Кай взял из рук Эрла сосудик и сам смазал рану Оттара. Им пришлось ждать несколько долгих минут, прежде чем северянин сделал первый вдох. И открыл глаза. Он мутно посмотрел на Эрла, потом на Кая. И совершенно неожиданно улыбнулся.
— Я знал, — едва шевеля губами, выговорил Оттар. — Я же… не верил никому, кто говорил… мол… предатель… И вы вместе теперь… Ведь… — Северянин закашлялся. — Все рыцари Порога… братья…
— Сэр Оттар, — серьезно произнес Кай, — я должен спросить у тебя: считаешь ли ты меня своим другом?
— Да пошел ты… — снова закашлялся северный рыцарь. — Кем же мне еще тебя считать… Врагом?..
— Если ты друг мне, то скажи: каково будет твое желание?..
* * *
Безносый смотритель королевской тюрьмы и трое стражников были заперты в камере, где ранее томился Оттар. Эрл и северянин стояли у дверей, ведущих из подземелья в Галерею Бесчестья.
— В этом бою я должен быть рядом с тобой, — в который раз повторил Оттар.
— Мы должны, — поправил его горный рыцарь.
— Вы оба едва стоите на ногах, — сказал Кай. — И я… не собираюсь сражаться.
— Ты вежливо попросишь ратников расступиться, а генерала Гаера — проводить тебя к принцессе? — хмыкнул Оттар.
— Я был бы рад, если бы твое предложение имело смысл, — ответил Кай. — К сожалению, мне придется расчистить для нас дорогу… вразумив воинов.
— И не убив ни одного, — снова хмыкнул северянин.
— Целью моих действий не будет убийство. Если кто-то и пострадает — то только по неосторожности своей или своих товарищей.
— Ты погибнешь, — сказал сэр Эрл.
— Мои доспехи сделаны из панциря Черного Косаря, самой жуткой Твари, когда-либо приходившей из-за Болотного Порога, — проговорил Кай. — Пока я в них, никакая магия и никакое человеческое оружие мне не страшны.
— Никто не может быть абсолютно неуязвим, — произнес на это горный рыцарь.
— Ты прав, сэр Эрл. Риск есть в любом деле.
— Это безумие — выступать в одиночку против сотен!
— Прошу вас отойти назад и укрыться где-нибудь в коридорах тюрьмы. Мне будет значительно легче, если не придется защищать вход от тех, кто устремится сюда.
Горный и северный рыцари переглянулись. В руках Оттара был меч смотрителя тюрьмы — довольно плохонькое оружие, с раззолоченной рукоятью, но скверно закаленным клинком. Эрл был вооружен копьем и мечом одного из стражников.
— Да будет так, — сказал сэр Эрл, — мы займем оборону в дальнем конце подземелья.
— Проще говоря, спрячемся, — проворчал себе под нос Оттар.
— И если понадобится, — продолжил Эрл, — дорого отдадим свои жизни. А ты… Пусть Светоносный хранит тебя.
— Когда мы встретимся в небесном воинстве Андара Громобоя, — добавил Оттар, — обещай, сэр Кай, что возьмешь меня в свою армию. Ибо я не сомневаюсь, что там ты станешь по правую руку Андара.
— Обещаю, — без улыбки произнес Кай. — А теперь идите.
