Вот когда он будет контролировать Орден, начнется по-настоящему трудная работа. В обозримом мире существовали шесть королевств, примерно равных по могуществу, и в каждом из этих королевств был свой Орден магов.
Но и поставить во главе королевских магических Орденов своих людей являлось только малой частью того, что Константин наметил себе сделать.
Решающие битвы еще впереди. Хотя и того, что он уже успел, — не так мало. Главное, это то, что люди, с которыми он работал, безоговорочно верили ему. Потому что сами давно чувствовали ту смутную недостаточность, недоговоренность и неправильность всего происходящего вокруг них. За годы опасных странствий Константин научился видеть людей гораздо глубже архимага Сферы Смерти Икоона.
Константин почувствовал чье-то присутствие рядом со своей башней. Прикрыв глаза, он мгновенно определил, кто стоит у входа, и, ненадолго рассеяв иллюзию, позволил посетителю войти.
Пока тот взбирался в Светлую комнату по длинной винтовой лестнице, маг извлек из окованного медью сундука, постоянно хранившего в себе холод, большую бутыль с вином, взял с полки два бокала. Немного подумал и, улыбнувшись, один бокал убрал.
Дверь отворилась, и в комнату вошел невысокий человек, одетый небогато, но опрятно. Он был очень худ и болезненно бледен. Длинные и редкие черные волосы, заплетенные в две косицы, свисали человеку на грудь. А под горлом на золотой цепи, довольно странно смотревшейся на простой ткани, сиял медальон в виде пылающего солнца, оплетенного древесными ветвями, — знак принадлежности к Сфере Жизни.
— Здравствуй, Гархаллокс, — приветствовал его Константин, наливая вина в бокал.
— Здравствуй, — глухим голосом ответил посетитель, присаживаясь на низкую скамью в углу.
— Неважно выглядишь, — заметил Константин. — Ты добирался от города пешком?
— Да.
— Сегодня же купишь себе лошадь. Я настаиваю. Ты не находишь это нелогичным — твои люди имеют хорошую одежду, хорошую еду, и серебро звенит у них в карманах, а ты выглядишь, как… паломник, сбившийся с дороги на пути к своей святыне.
— Неплохое сравнение, — неожиданно улыбнулся Гархаллокс. — Только вот с дороги я не сбивался…
— Верю, — кивнул Константин.
— И не собьюсь, — договорил Гархаллокс. — Ты знаешь, откуда я родом… — Лицо его исказилось, он со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы. — Подле нашей деревни все еще цел тот курган, что вырос на месте оврага, который они до краев наполнили телами убитых ими людей… — продолжил Гархаллокс. — Это было сотни лет назад, но память все еще жива!
— Мне жаль, что на землях людей осталось слишком мало мест, где еще жива эта память, — в тон ему отозвался Константин.
Они помолчали. Затем Гархаллокс откашлялся и через силу улыбнулся.
— Судя по всему, — он кивнул на бокал с вином, — добрейшего Гаала ждет повышение?
— Я на это надеюсь, — ответил Константин и пригубил вино, — если, конечно, напыщенный дурак Икоон, оправившись от пережитого, не вообразит, что это он самолично изгнал в Темный Мир Хариоя и поэтому теперь вообще не нуждается ни в советниках, ни в защитниках. Выпьешь со мной?
— Не вообразит, — серьезно сказал Гархаллокс. — Ты же знаешь, что я не пью. Хотя… меня тоже можно кое с чем поздравить.
— Да неужели? — усмехнулся Константин. — Золото поистине творит чудеса.
— Спасибо тебе за него, — на мгновение склонил голову собеседник. — Да, я удостоен чести состоять в Дарбионской Сфере Жизни старшим хранителем библиотеки. А старший хранитель библиотеки, как ты помнишь, имеет право всякий раз, как ему понадобится, навещать дворцовую библиотеку его величества Ганелона.
Константин отпил еще вина и снова наполнил бокал. Он помнил.
— И какие же новости обсуждает двор? — спросил он. Гархаллокс выпрямился:
— Король Марборна Марлион Бессмертный занедужил после того, как ушел его сын, наследный принц Барлим.
— Этой новости уже несколько месяцев, — заметил Константин.
— Марлиону становится все хуже. Теперь уже речь идет о том, что… протянет он не более полугода.
— А это уже интересно! Насколько я знаю, кроме Барлима, прямых наследников у Марлиона нет. Старикан сумел пережить всех своих родственников.
— Почти всех, — уточнил Гархаллокс. — За исключением своего двоюродного брата Ахакса.
Константин удивленно вскинул голову и отставил бокал:
— При дворе всерьез полагают, что Ахакс займет престол? Ему же более восьмидесяти лет! И возможно, ему осталось еще меньше, чем Марлиону.
— Он женат на герцогине Альварийской…
— Я знаю.
— …дядя которой приходится двоюродным дедом его величеству Ганелону. Родство, конечно, не прямое, но все-таки…
— А этого я не знал, — нахмурился Константин. — Что же получается?.. Дай-ка угадаю: Дарбион приложит все усилия, чтобы утвердить дряхлого маразматического старца на престоле Марборна, а после кончины нового короля, которой, я думаю, ждать совсем недолго, престол займет прямой родственник герцогини Альварийской.
— Ганелон потирает руки, — подтвердил Гархаллокс. — Династия, которой он принадлежит, будет править в Марборне.
— А это, — вздохнул Константин, — начало Империи. — Да.
— Этого не должно случиться, — качнул головой Константин. — Сейчас — слишком рано. Не надо давать им повода. Возможно, министры королевского двора Марборна очень постараются приблизить смерть бедного Ахакса, и, возможно, им это удастся…
— Его величество уже выслал большой отряд в замок Ахакса, — проговорил Гархаллокс, — так сказать, с родственным визитом. Надо думать, этот отряд будет сопровождать Ахакса и к месту коронации.
— А если у министров не получится убрать Ахакса, коронация все же состоится. И кто знает, что из этого выйдет. Уверен лишь в одном — они точно не оставят это событие без внимания. Быть может, они будут действовать как обычно. Но и его величество Ганелон сдавать свои позиции не намерен.
— Он настроен серьезно, — кивнул Гархаллокс. — Он так просто не отступит.
— И значит, велика опасность, что они вновь будут проливать кровь. Мы не должны этого допустить. В отряде, ушедшем в Марборн, есть наши люди?
— Гаварн и Лючит — мечники. И Свами — капитан алебардистов.
— Мне незнакомы эти имена.
— Эти люди с нами совсем недавно. Они мои земляки, и я ручаюсь за них.
Константин вздохнул. Хотя они не были друзьями, он верил Гархаллоксу, как самому себе, но и твердо знал: чем больше людей посвящены в тайну, тем больше вероятность того, что тайна будет раскрыта. С другой стороны, для дела, которое он начал, понадобится не один десяток верных соратников.
