В статье Л. Н. Лопуховского аргументированно доказывается, что и данные по потерям в Курской битве явно не соответствуют действительности. Лопуховский пишет: «Потери сторон в живой силе в курской оборонительной операции с учетом наших данных так же соотносятся, как 1:4 (64,4:268), в пользу противника».
[99]
В диссертации Игуменова,
[100]
на мой взгляд, содержатся достаточно точные сведения о потерях советских танков, однако там имеются данные лишь о некоторых танковых соединениях. Так, в ходе Орловской операции Центральный фронт потерял 2949 танков и САУ, из которых 2738 приходится на боевые повреждения, 127 – на технические неисправности и 84 – на прочие причины. Соответственно из боевых потерь 2342 машины потеряны от артогня, 209 – от мин и фугасов, 187 (6,8 %) – от авиации. Из 2738 потерянных машин 1750 (64 %) потеряны безвозвратно.
В составе 1-й гвардейской танковой армии, входившей в состав Брянского фронта, к 5 июля 1943 г. имелся 631 (511) танк.
[101]
В ходе Курско-Белгородской операции с 5 по 20 июля было потеряно 954 (784) танка, то есть 151 % к числу имевшихся. Это объясняется поступлениями новых танков, а также вводом в строй отремонтированных машин. Из числа потерянных танков 854 (716) пришлось на боевые повреждения, а 100 – на технические неисправности. При этом безвозвратно потеряно 425 (379) танков, то есть более 67 % (74 %) от числа имевшихся к началу операции.
Эта же 1-я гвардейская танковая армия к началу наступления в Курско-Белгородской операции 3 августа 1943 г. имела в своем составе 542 (418) танка. Из них с 3 по 31 августа потеряно 1040 (889), то есть 192 % (213 %) танков. Боевые потери распределялись следующим образом: 706 (646) – от боевых повреждений, 334 (249) – от технических неисправностей. При этом безвозвратные потери составили 289 (271) танков, то есть 53,3 % (64,8 %).
3-я гвардейская танковая армия, входившая в состав Брянского фронта, в ходе Орловской наступательной операции с 19 по 27 июля 1943 г. потеряла 240 танков. Из них 206 были потеряны от боевых повреждений, 23 – вследствие технических неисправностей и 11 – от прочих причин. 206 потерянных от боевых повреждений машин распределялись следующим образом: 175 – от артогня, 10 – от мин и фугасов, 21 – от авиации. 112 машин, то есть 54,5 %, были потеряны безвозвратно, из них 102 сгорело.
4-я гвардейская танковая армия, входившая в состав Брянского фронта, к началу Орловской операции имела 767 (571) танков. Потери в ходе операции составили 1283 (859) машины, то есть 198 % (185 %). Из них 1189 (786) танков – от боевых потерь, 80 (61) – от технических неисправностей, а 14 (12) – от прочих причин. Боевые потери распределялись следующим образом: 936 (628) – от артогня, 85 (42) – от мин и фугасов, 168 (116) – от авиации, то есть 14,1 % (15 %). Безвозвратные потери составили 360 (292) танков, из которых сгорело 256 (215).
В июле – августе 1943 г. левое крыло Западного фронта также участвовало в Орловской операции. Находившийся в составе Западного фронта 25-й танковый корпус к 14 июля имел 194 танка. До 10 августа он потерял 378 танков, то есть 195 %. Из них на боевые повреждения пришлось 350 машин, а на технические неисправности – 28. Безвозвратные потери составили 162 машины, то есть 83,5 % от исходного числа танков.
Общие потери советских танковых частей, согласно информации со стенда Военно-исторического музея Курской битвы, составили 6000 танков и САУ, а по данным статьи М. Воронкова «10 суток 140-й Сибирской» из архива того же музея, – 6044 танка и 242 САУ. Надо полагать, что тут приведены безвозвратные потери.
Немцы также понесли тяжелые потери в танках и САУ. Согласно «Истории бронетанковых и механизированных войск Советской Армии», «только в ходе контрнаступления советских войск на орловско-брянском и белгородско-харьковском направлениях с 12 июля по 23 августа было разгромлено 35 дивизий, в том числе 22 пехотные, 11 танковых и 2 моторизованные. Кроме того, 42 дивизии противника понесли тяжелые потери и в значительной степени потеряли свою боеспособность».
[102]
На самом деле моторизованные дивизии СС в октябре 1943 г. были переформированы в танковые дивизии СС. Так, моторизованная дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» стала 1-й танковой дивизией СС и продолжала сражаться на Восточном фронте до апреля 1944 г., после чего была переведена во Францию.
Моторизованная дивизия СС «Мертвая голова» к 25 августа 1943 г. имела в своем составе исправных танков 31, в ремонте – 124. В октябре 1943 г. переформирована в 3-ю танковую дивизию СС.
Моторизованная дивизия СС «Викинг» к 26 августа 1943 г. имела 27 исправных танков и четыре САУ. В ремонте находилось 20 танков. В октябре 1943 г. дивизия была переформирована в 5-ю танковую дивизию СС.
Моторизованная дивизия СС «Рейх» к 26 августа 1943 г. имела в своем составе 7 танков «Тигр», 4 танка Т-III, 4 танка Т-IV, 27 танков Т-V, 6 командирских танков и 6 САУ StuG.III. В октябре 1943 г. она была переформирована во 2-ю танковую дивизию СС и до марта 1944 г. воевала на Восточном фронте, а затем была переведена во Францию.
Моторизованная дивизия вермахта «Великая Германия» была переброшена на Украину, где участвовала в боях в районе Кременчуга, а затем Кировограда.
Тем не менее по стране даже в послеперестроечных книгах гуляет цифра в 1500 единиц бронетехники, безвозвратно потерянных Германией в Курской битве.
На мой взгляд, немцы, начиная операцию на Курской дуге, совершили две грубейшие ошибки – стратегическую и тактическую.
С точки зрения военной стратегии затевать крупное наступление на Восточном фронте было вопиющей глупостью. Даже если бы немцам удалось достичь успеха, это была бы тактическая победа, не решавшая исход войны, а лишь отодвигавшая на время наступление Красной Армии. С другой стороны, германская разведка прекрасно знала, что союзники, разгромив немцев и итальянцев в Северной Африке, готовят вторжение в Европу. Если бы треть сил, сконцентрированных на Курской дуге, Гитлер направил бы в Италию, то вермахт и люфтваффе устроили бы бойню для союзных сил, высадившихся в Сицилии. Кстати, союзники высадились в Сицилии 10 июля – в самый разгар Курской битвы.
Оппоненты возразят мне, что в военном отношении операции в Сицилии не идут ни в какое сравнение с Курской битвой и что именно Курская битва стала решающим сражением Второй мировой войны. Да, все верно, но только при том раскладе исторических событий. Победа союзников в Сицилии была лишь тактическим успехом, а успех Красной Армии под Курском – стратегической победой. Но вот полный разгром союзников в Сицилии мог стать решающей битвой Второй мировой войны, пусть даже при оставлении немцами пары областей на Восточном фронте.
