Гаро поднес трубку-индикатор к обветренной физиономии старикана и его красному носу, недоуменно свел брови, вдруг почувствовав, как изогнулся и ударил, словно полупридушенное животное, древний прибор по выявлению гареггинов. Старик недоуменно смотрел на него, приоткрыв темный, морщинистый рот, и Гаро выговорил:
— Я не понял. Шак!..
Толстый дворцовый страж, который уже приготовил и поднял кинжал, чтобы засадить его в шею разоткровенничавшегося Зиндара, вздрогнул:
— Что такое?
— Ты...— Гаро переводил взгляд с лица старика в красном колпаке на выбрасывающую сгустки пульсирующего зеленого света трубу, извивающуюся в его руке,— ты, старик!.. Но ведь этого не может быть... Шак!
Старикан молча ударил его лбом в переносицу, а когда Гаро со сломанным носом попятился к двери, вырвал у того трепещущую, словно живая, трубку-индикатор, и тут Гаро показалось, будто в тусклых и словно истертых временем глазах старика заструилось упругое пламя гнева. Не метафора — Гаро видел его воочию. Шак оставил в покое своего бывшего соратника по Обращенным и бросился к «красному колпаку», зарывая кинжал в одежды и выхватывая из ножен саблю, более действенное оружие...
Несмотря на лишний вес и склонность к болтовне, Шак был хорошим и храбрым воином, прекрасно обученным, весьма опытным. Но выучка и опыт не помогли, когда длинноносый старик в красном колпаке развернулся так, что взлетели, раскрываясь веером, его одежды, и растопыренные пальцы его левой руки ударили набегавшего Шака под подбородок. Гулкими толчками выкатывалась из разорванной шеи кровь, когда толстый дворцовый страж, уронив оружие, упал и схватился обеими руками за горло. Старик наклонился и, мгновенно разыскав спрятанный было кинжал, которым Шак собирался прикончить Зиндара, почти не глядя пустил его в Гаро. Тот мотал головой, ослепленный, оглушенный мощным ударом в переносицу, и потому перехватить летящее в него метательное оружие (а этому обучен любой из дворцовой стражи дайлемского дауда) не сумел.
Получив клинок в сердце, Гаро вслепую прошел еще два шага и уже мертвым повалился прямо на труп Шака.
— Ну и колпак...— пробормотал кто-то из присутствующих в зале кабачка и тут же примолк.
Зиндар, не приближаясь, впрочем, к человеку в красном колпаке (ни у кого уж не повернулся бы язык произнести слово «старик»), спросил:
— Ты кто?
Человек в красном колпаке наклонился и взял у стражника оружие.
— Ты гареггин? — продолжал выспрашивать Зиндар.— Что-то... непохож. Хотя и на старика тоже... Прячешься? Сейчас многие прячутся, идут в бега. Жизнь такая, клянусь Леннаром!
Хозяин Снорк потерянно переминался в ноги на ногу у стены. Именно к нему, а вовсе не к любопытствующему Зиндару обращены были слова длинноносого в красном колпаке:
— Твои посетители останутся живы, потому что ни в чем не виноваты, кроме того что их угораздило оказаться в это время в этом месте. В этом городе, в этом году. Ты тоже останешься жить, хозяин Снорк, потому что твои пьяные речи в большинстве своем оказываются правдой. Да и под невинной личиной может оказаться кто угодно...
— Мне кажется знакомым твой голос,— влез Зиндар,— вот теперь, когда ты говоришь нормально, а не кудахтаешь по-стариковски. Мы с тобой не...
— А вот ты,— повернулся к нему человек в красном колпаке,— отправишься за своим другом Шаком. Ведь вы вместе служили Леннару и Обращенным, а потом дружно их предали. Нехорошо вас разлучать.
— А, вот как ты заговорил, носатый,— ничуть не испугавшись, в тон этой угрозе произнес Зиндар и тотчас же выволок из кожаных ножен здоровенный клинок, судя по массивности и особенностям отделки сработанный кузнецами Ланкарнака.— Ну пусть так. Сейчас проверим, у кого из нас аппетитнее потроха. Только сразу предупреждаю, я...
— Да знаю — прошел подготовку в Академии,— перебил его собеседник.— Это и плохо.
— Ты, верно, не любишь Обращенных, в особенности бывших? Сардонар, гареггин Акила? — оскалился Зиндар.— Подослан в Дайлем разведать, что к чему?
Неудивительно, что у тебя такая прыть в бою. Только я, так и знай, не такой, как... э-э-эхррр!..
Последние слова, произнесенные хрипло и с расстановкой, Зиндар выговаривал, уже получив под ребра короткий колющий удар саблей. Не помогли ни выучка, полученная у Обращенных, ни опыт, приобретенный в странствиях. У человека в красном колпаке была совершенно нечеловеческая скорость, что и понятно, все-таки в нем был выявлен гареггин.
— Убери трупы в подсобку,— коротко приказал он хозяину Снорку, одним резким движением сдирая белые одежды дайлемита с Гаро и накидывая себе на плечи.— Моли своих богов, что остался жив, любезный. Просто и так довольно уже крови.
Сопя, трактирщик выполнил приказ.
— Но... я же не хотел... Простите, если сказал что-то необдуманное,— выговорил Снорк, стараясь не глядеть на то, как его непонятный гость переоблачается, стоя к нему спиной.
— Да нет. Потому и оставляю тебя в живых, что ты был ПРАВ. И про Обращенных, и про самого Леннара, который исчез, и так, что лучше бы ему не появляться вновь, потому что будет только хуже.
Снорк стоял тихо, моргал и слушал. Переодевшись в одежды Гаро и вооружившись его саблей, человек развернулся и двумя шагами перемахнул к стене, где стоял хозяин трактира. Хозяин Снорк затаил дыхание и между двумя ударами сердца улучил момент и быстро вскинул глаза, взглянув в лицо неизвестному. Нижняя часть этого лица, конечно, уже была закрыта, однако же верхняя... Глаза, лоб, брови. Лицо страшно переменилось. Старческие глаза, тяжелые морщины и седые волосы исчезли. Кожа была смуглой и нежной. Только в глазах уцелело что-то от недавнего носатого старика в красном колпаке. Наверное — усталость.
— Можешь считать, что ты напророчил, и вот я пришел. И теперь будет только хуже.
При этих словах Снорка ударило изнутри раз и другой, а сердце упало куда-то во внутренности и заледенело. Снорк рванулся и, петляя как заяц и выставив вперед голову, ничего не видя, помчался, не разбирая дороги. Выметнувшись на улицу и обратив окровавленное и бледное лицо свое к высоким остроконечным зданиям и высоченным минаретам, гордости Дайлема, иглами вонзающимся в серое небо, хозяин Снорк забормотал:
— Ох, куда же я, за что же мне?.. Неужели это в самом деле ОН?
Человек в одежде дворцового стражника стоял у него за спиной. Снорк замолчал, задохнулся. До него долетели слова:
— Со мной пойдешь...
2
Земля, страны и континенты
Генерал Ковригин сидел у телевизора.
Он сидел так вот уже две минуты, и эти две минуты были первыми за последние несколько недель, когда он вот так сидел дома на диване и рассеянно смотрел на экран, где дикторша зачитывала анонс сегодняшних новостей. Так или иначе, но почти все они крутились вокруг проекта «Дальний берег», на текущий момент полностью проваленного. Потеря двух кораблей и экипажа обшей численностью в сорок девять человек — такой катастрофы еще не знала космическая эра, торжественно открытая человечеством в середине двадцатого века.
