Жрец, жрец Благолепия — на мосту Коэ! Королева Энтолинера широко раскрыла глаза, отказываясь им верить: этого просто не может быть!.. Еще более странным ей должно было показаться поведение нападавших: при раскатах этого звучного голоса они посыпались с фургона и с ослов, в него впряженных, как крысы с тонущего баркаса. Камак, что-то бормоча под нос, убрался последним. Жрец Благолепия медленно подъехал к фургону, окинул неспешным, спокойным и зорким взглядом помятых гвардейцев, потом его глаза переместились туда, где в полумраке фургона бледным пятном застыло лицо ошеломленной королевы.
Она произнесла:
— Вы — жрец Храма? Что вы делаете на этом мосту, в этом ужасном Лабо?
— В той же мере этот вопрос можно отнести к вам, ваше величество, — с мягкими бархатными интонациями, характерными для сытых котов, откликнулся тот. — У королевы Энтолинеры и начальника ее гвардии альда Каллиеры не больше причин ехать по этому мосту, чем у меня. Меня зовут брат Алсамаар. Как вы сами видите, я жрец Благолепия и возношу молитвы чистому Ааааму, чье истинное Имя неназываемо. Наверное, это его рука направила меня именно сюда, в то место и в то время, когда вам требовалась помощь, ваше величество. Позвольте мне сопровождать вас.
— Но со мной мои гвардейцы!..
— Еще раз прошу разрешить мне сопровождать вас, — повторил жрец с нотками теперь уже куда более настойчивыми.
Тун Томиан наклонился к уху альда Каллиеры и пробормотал:
— Что-то тут нечисто. Топорная работа, слишком уж кстати появился этот Алсамаар. Кстати, это вроде как он привозил Леннара из Куттаки в Храм? Ну да, он. Не удивлюсь, если это он сам, точнее, его более мелкие подручные и навели на нас этих бандитов. Выследили и поджидали, ага?
— Может быть, — откликнулся Каллиера. — Все равно теперь от него не отвяжешься. Он нам тут показательно продемонстрировал силу и власть служителей Храма, так, что ли? Дескать, чернь разбегается от нас как мыши, попискивая и поджимая хвостики?
— Похоже на то, — проворчал Томиан, а королева, чуть помедлив, выговорила, не разжимая стиснутых зубов:
— Хорошо, жрец. Я разрешаю сопровождать меня до…
— До дворца.
— …д-до дворца, — повторила она.
По тонким губам жреца скользнула быстрая торжествующая улыбка. Смысл этой улыбки Энтолинере суждено было понять чуть позже. А именно — когда она после многих злоключений наконец вернулась в свой дворец. В приемном покое она застала двух непрошеных гостей, у которых, впрочем, хватило власти и дерзновения явиться к правительнице государства по собственному желанию и разумению. Не надо долго думать, чтобы назвать их имена.
Это были старший Ревнитель брат Моолнар и — предстоятель Храма, Стерегущий Скверну. Светлый Омм-Гаар.
8
— Мы должны остаться с вами наедине.
Эти слова Стерегущий произнес тихо и буднично, как будто он каждый день давал указания королеве, что и как ей следует делать в ее собственном дворце. Она обернулась и посмотрела на своих беллонцев.
— Но…
— Наедине, — повторил Стерегущий Скверну. — Речь пойдет о судьбах всего Арламдора и даже более, того — о судьбах мира. Я требую, ваше величество, чтобы эти шестеро господ оставили нас.
— Т-требуете?
— Именно так. Это не пустые слова, королева. Вы видели, что происходит в городе. Вы видели, что творится на площади Гнева, видели пики с ослиными головами и то, как с вами обошлись ваши собственные подданные. Кроме того, вас только что спас от гибели служитель Храма, и вы должны, по крайней мере, испытывать благодарность.
Гигантским усилием воли королева вернула себе спокойствие. В конце концов, она сама намеревалась поговорить с этими властными и, как проявлялось все отчетливее и выпуклее, всемогущими людьми о чем-то подобном. Она села на трон и, жестом отпустив своих гвардейцев, сложила руки на груди. Один Каллиера еще колебался, и тогда королева вынуждена была отдать внятный приказ:
— Ступайте, альд. Я позову, если потребуется. Фраза была более чем прозрачная, и Стерегущий со старшим Ревнителем не могли этого не оценить. Они, не таясь, обменялись мрачными взглядами. Только тут королева начала понимать, насколько трудным может выдаться предстоящий разговор.
Альд Каллиера и его люди вышли. Королева Энтолинера осталась с глазу на глаз со служителями Храма, чье слово, вне всякого сомнения, и воспламенило толпу на площади Гнева и у моста Роз. Стерегущий Скверну огладил свой массивный подбородок и начал:
— Нам известно, что вы покидали столицу. Покидали тайно, переодевшись обыкновенной горожанкой. У нас есть довольно точные сведения о том, К КОМУ вы ездили в таком виде. Возвращение, как вы только что испытали на себе, прошло не при таких благо приятных обстоятельствах, как отбытие. Тому есть причины. Зреет смута, ваше величество. В народе идут слухи, что вы не столь ревностно чтите и оберегаете Благолепие и законы, данные в Книгах Чистоты, как это положено первому лицу в государстве. Первому светскому лицу, само собой, — добавил он, чуть по шевелив бровями, отчего на его переносице легла глубокая складка. — Нам известно, что ваши люди убили стражника и покалечили жреца смотрителя. Жреца Храма, чья персона священна для любого мирянина, будь он нищий или король!!! И неудивительно, что вы осмелились на такое злодеяние. Ведь нам известно, кто вас сопровождал. — Тут Гаар встал на последнюю ступеньку королевского трона, так, что прямо перед глазами садящей королевы качнулся его мощный живот, затянутый складками голубого одеяния. — Леннар, не правда ли… он, так?! Даже не отрицайте! — повысил он голос, не дожидаясь, пока Энтолинера даст ему ответ. — Даже не смейте, известно доподлинно, что это — он! Он пробрался в этот город, чтобы посеять Скверну и чтобы сбить вас с пути истинной Чистоты, неустанно, неусыпно пестуемой Храмом! Он, имел наглость ворваться к вам во дворец и…
— Он не врывался, я сама пригласила его — в отличие от вас, и… — начала было королева и тотчас же прикусила язык, поняв, на какую простую и незамысловатую словесную уловку только что попалась.
Стерегущий Скверну молчал. Потом он качнул головой и проговорил:
— Ну вот вы и признали, что он был у вас. Думаю, теперь наша беседа потечет глаже, и да помогут нам великие боги! Итак, с какой целью вы ездили с Леннаром в его логово?
Королева побледнела от гнева и приподнялась на троне. Сжала кулаки и бросила:
— Вы?… Вы допрашиваете меня в моем собственном дворце, забывая, что я в любой момент могу позвать стражу?
— Не стоит, — перебил ее старший Ревнитель Моолнар, — кажется, вы уже сами начали понимать, что гвардия вам не поможет. А поможем вам — мы. Мы, Храм. Мы пришли сюда с добром. Мы хотим снять с вас Скверну, которой вы явно просто переполнены после общения с этим богопротивным Леннаром. Храм ЗНАЕТ, как он умеет запутать, извратить все, чему вы учились с самого детства. Перевернуть мир с ног на голову, и с помощью навеянных Илдызом иллюзий извратить самую его суть. Признайтесь, он же морочил вас чем-то невозможным, магическим? Чего нельзя пощупать руками или попробовать на зуб, вполне искусно кружа вам голову тем, что это, мол, опасно, невозможно либо пока непостижимо? И разве вы не почувствовали во всем этом привкус Илдызовых плутней? — Моолнар уставил в королеву указующий перст.
