Книга Окольцованные злом, страница 84. Автор книги Мария Семенова, Феликс Разумовский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Окольцованные злом»

Cтраница 84

Заведующая закурила, задумчиво уставилась куда-то в угол. Астахова допила кофе и, деликатно выждав время, тронула ее за рукав:

— Светлана Васильевна, а нельзя ли узнать, как звали ту несовершеннолетнюю мамашу?

— Можно, конечно. — Заведующая затушила окурок и направилась к дверям. — Подождите, я недолго.

И правда, минут через пятнадцать она вернулась, держа в руке пожелтевшую от времени медкарту Ксении Тихоновны Башуровой.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

— Кис-кис-кис!

— Да вы, батенька, зря стараетесь, котик слышит неважно.

— Отчего же?

— Так, побили…

Почти по А. П. Чехову


Виктор Павлович Башуров сидел скрючившись в самом дальнем углу подвала и, жмурясь, выглядывал на улицу через пролом в стене. Очень хотелось пить, но вода в радиаторе отопления закончилась еще месяц назад. Чтобы хоть как-то обмануть жажду, он прижимался языком к ржавому железу трубы, сглатывая набегавшую тягучую слюну.

Совсем недалеко от его подвала находилась глубокая бетонная яма с чистейшей, не отравленной влагой, но идти туда сейчас было нельзя: солнце стояло еще высоко, и его палящие лучи убивали все живое.

Башуров уже не помнил точно, сколько времени прошло с той поры, когда вдруг резкий холодный ветер принес черно-фиолетовые тучи, из которых на землю стали падать градины размером с кулак. Потом заблистали молнии, поджигая все, что могло гореть, и наконец раздался звук, представить который невозможно, отчего твердь земная пошла волнами, а из проломов хлынуло на сушу огненное море. Людей погибло тогда во множестве, а на небе взошла красная пятиконечная звезда, и видевшие ее свет стали не живые и не мертвые, но словно безумные двуногие твари. Нестройными толпами бродили они, аки волки рыскающие, сея повсюду разорение, и светились адским пламенем три шестерки на их челе.

А потом упала та звезда на землю, и дан был ей ключ от кладезя бездны. И вышел оттуда дым, как из большой печи, и явились на свет всадники, имевшие на себе брони огненные, гиацинтовые, а у их коней головы были как у львов, а изо рта их выходили огонь, дым и сера, хвосты же были у них как у скорпионов, и в них были жала. И вел их ангел бездны по имени Аввадон, и в те дни люди, кои не были отмечены числом дьявольским, искали смерти и не находили ее.

Между тем от развалин по земле потянулись длинные тени, постепенно исчезая, — багрово-красный диск солнца нехотя уходил за горизонт. Все вокруг окутала мрачная серость сумерек, и медленно стал опускаться на мертвый город гнойно-зеленый светящийся туман.

Виктор Павлович мгновенно отпрянул от проема и, приложив к носу сложенное вчетверо полотенце крепко закрыл глаза, пытаясь вдыхать как можно меньше полного отравы воздуха. За стеной уже стало вовсю слышно бряцание панцирных пластин, стук копыт о землю и голоса громоподобные, нечеловеческие, — это сновали в тумане Губители, выискивая Не отмеченных печатью. Внезапно в ночи раздался рев, перешедший в истошный визг. Даже представить трудно, что может так кричать человек, но вопль повторился, затих, а Башуров, вообразив, что сделалось с несчастным, вздрогнул и, обхватив голову руками, замер.

Наконец гнойная пелена тумана рассеялась, и на небе показалась луна, ныне все время полная, цветом напоминающая гниющую плоть. В зловещем свете ее стали видны развалины, сгоревшие на корню деревья и мертвая земля, лишенная всякой растительности, зато обильно политая человеческой кровью.

Стараясь двигаться бесшумно и вслушиваясь в ночные шорохи, Башуров выскользнул из пролома и, огибая лужи с отравленной водой, метнулся к нагромождению бетонных плит, покореженного железа и мусора. Он услышал звуки раздираемой плоти, глянул в сторону, откуда они доносились, и, вздрогнув, побежал еще быстрее, — скопище огромных черных крыс пожирало останки пойманного Губителями человека.

Наконец Башуров осторожно пробрался под рухнувшее перекрытие, миновал несколько завалов и оказался в заброшенном подземном гараже. Давно, еще во времена Первого толчка, трубы здесь лопнули и наполнили ремонтные ямы вкуснейшей прозрачной водой, пить которую можно было без опаски. Чувствуя, как рот наполняется тягучей слюной, Башуров прокрался мимо навек застывших автомобилей, завернул за угол и вдруг замер, — в скудных лучах лунного света, пробивавшегося сверху, он различил человеческие силуэты.

Это были Не отмеченные печатью мужчина и женщина, женщина была обнажена, — она только что выкупалась, и тело ее молочно светилось в полумраке. Внезапно дикое всепоглощающее бешенство овладело Башуровым. Не в силах сдержаться, с перекошенным от ярости лицом, он выскочил из укрытия; увидев его, пришельцы ощерились, в их руках холодно сверкнули ножи. Однако, ни на мгновение не забывая о Губителях, каждый выплеснул свою злобу не в крике, а в действии.

Мужчина резко полоснул Башурова клинком, норовя рассечь лицо, но, отклонившись, тот стремительно сократил дистанцию и двумя жуткими ударами в голову заставил нападавшего неподвижно вытянуться на земле. Произошло это за считанные секунды, и женщина, потерявшись, застыла, испуганно глядя на своего неподвижного спутника, однако тут же получила удар вполсилы и залегла неподалеку от него.

Не обращая больше внимания на поверженных врагов, Башуров удовлетворенно хмыкнул и кинулся к яме. Пил он долго, до тошноты глотая застоявшуюся, отдающую ржавым металлом воду, потом собрал трофеи и, приметив, что мужчина еще дышит, добил его. В этот момент женщина пришла в себя, тихо застонав, открыла глаза. Она была молода, судя по фигуре, еще не рожала. В полумраке черный треугольник выделялся особенно отчетливо на сливочном фоне округлых бедер. Почувствовав вдруг томление, Башуров с ходу навалился на упругое тело и, раздвинув ноги коленями, быстро овладел им. Очень скоро он иссяк, на смену плотскому томлению пришел сильный голод, и, хмыкнув, Виктор Павлович привычно сломал у лежавшей под ним шейные позвонки. Женщина беззвучно вытянулась, а Башуров отрезал левую, самую вкусную, грудь и, присыпав солью, принялся торопливо есть. Было чертовски жаль, что нельзя взять с собой ни еды, ни питья, становившихся вне укрытия смертельной отравой.

А между тем уже близился час собаки — самое опасное ночное время, и Башуров, хорошо изучивший повадки Отмеченных печатью, заторопился прочь. Он знал, что скоро они начнут забираться под землю, неистовствовать, сокрушая все вокруг, и быть поблизости ему совсем не хотелось.

Он уже прошел последний завал и почти выбрался из-под разрушенной кровли, как подул резкий северный ветер, несущий на своих крыльях ядовитый зеленый дождь. Находиться под ним нельзя было ни секунды, и Башуров снова забился под бетонные плиты, понимая, что попал в ловушку, — скоро должен был опуститься утренний туман. Тем временем дождь перешел в ливень, и капли его, попадая на кожу, обжигали, оставляя глубокие, долго не заживающие язвы. Но приходилось терпеть молча, не произнося ни звука.

Наконец туча прошла, и, забыв об осторожности, Виктор Павлович стремглав рванул вперед. Он даже не успел заметить, как сбоку появилась огромная огненная фигура, глубоко в его спину вонзились кривые, острые как бритва когти, и земля начала уходить из-под ног. Где-то высоко раздался громоподобный смех Губителя, и Башуров понял, что сейчас у него заберут его бессмертную душу. Не сразу, конечно, — вначале вырвут печень, затем сердце, а потом его, умирающего, Губитель поцелует и, пробив языком нёбо, высосет мозг. Виктор Павлович рванулся изо всех сил, но без толку, он почувствовал, как похожие на кинжалы когти начинают медленно проникать в его тело. От адской боли Башуров закричал, мучительно, с надрывом, на сознание его накатилась темнота, и, содрогаясь от холодного пота, он проснулся.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация