Насчет теперешней папиной работы Санька знала. Отец устроился не так давно водителем грузовика и одновременно экспедитором в крупную торговую фирму. Он развозил на своей машине по магазинам продукты. На фирме его очень быстро начали ценить за честность и редкое трудолюбие и деньги платили очень неплохие…
– Вот, мама, а ты говоришь: ничего не планировала! – сказала Санька. – А сама-то, гляди, целую эту разработала… стратегию! Ну, чтобы сначала перевоспитать папу, а уж потом замуж за него выйти, за перевоспитанного!
– Да я тебе клянусь, ничего я не планировала! – сказала мама. – Я его просто любила, и все. А остальное как-то само собой вышло… Слушай, заболталась я с тобой! – спохватилась вдруг она. – Скоро отец вернется, а у нас ужина еще нет!
И мать захлопотала на кухне. А Санька отправилась в свою комнату. Ей сегодня было о чем подумать.
Сперва Санька попыталась представить, как она перевоспитывает Шурика Лысого. Она думала итак и сяк, но все равно получалась какая-то ерунда. Шурик не хотел перевоспитываться даже в Санькином воображении. В памяти ее возникло лицо Лысого – с толстым носом, толстыми губами, короткими белыми ресницами и белыми же бровями. Сего удивленно-туповатым, каким-то даже оловянным взглядом, который как бы говорил: «Это ты кого, Авилкина, собираешься перевоспитывать? Меня, что ли? Ну давай-давай!» «Этот Лысый скорее сам кого хочешь перевоспитает!» – мелькнула у Саньки мысль.
Тогда, постаравшись выбросить Лысого из головы, она стала думать о своей газете. Да, именно о своей. Потому что за время, пока Санька была главным редактором, она привыкла считать газету «Большая перемена» своим детищем. Она эту газету, можно сказать, вынянчила! Авилкина даже представить себе не могла, что у газеты может быть какой-нибудь другой главный редактор. Это казалось диким, нелепым. Так же, как и то, что газета в один прекрасный день вообще может прекратить свое существование. Однако теперь все дело шло именно к этому.
«Черт, что делать-то?» – думала Авилкина. Необходимо было с кем-нибудь посоветоваться. Ну хотя бы с тем же Егором. Хоть он считал Саньку, как оказалось, человеком без нравственных тормозов. «Дались ему тормоза эти!» – раздраженно подумала Авилкина.
Но, как ни крути, а Егор был единственным человеком, который мог подсказать Саньке что-нибудь дельное в этой ситуации.
Тут Санька услышала, как в прихожей хлопнула входная дверь. Это пришел с работы отец. «Сейчас заглянет ко мне, спросит: «Как дела, доченька?» – подумала Санька. Она поняла вдруг: то, что она узнала сегодня об отце, нисколько не принизило его в Санькиных глазах. Наоборот, теперь папа стал казаться ей почему-то гораздо более интересным человеком. Санька поняла еще, что не сможет больше смотреть на отца прежними глазами.
Тут дверь комнаты приоткрылась, и в проеме показалось улыбающееся лицо Николая Михайловича.
– Привет, доченька! Как дела?
– Все хорошо, папа! – улыбнувшись в ответ, сказала Санька. – Все хорошо…
Глава 9
И снова Санька входила в кабинет русского языка и литературы, где за учительским столом сидел Егор Андреевич. Правда, было это во время большой перемены, а не после уроков, как в прошлый раз.
Санька решила начать без предисловий:
– Егор Андреевич, мне срочно нужна ваша помощь!
– Что случилось, Саня? – Учитель поднял брови.
– Я не знаю, что делать с газетой! – призналась Авилкина. – В позапрошлый раз разобрали всего восемьдесят экземпляров. Это из трехсот! А в прошлый – так и вообще тридцать. И в почте читательской нет ничего.
– Ну что же, это бывает! – произнес Егор Андреевич. – Просто ребятам газета стала неинтересна.
– Это я понимаю, что стала неинтересна! – отозвалась Санька. – Я другого не понимаю: как сделать, чтобы она снова стала интересной?
– Саня, ну смотри! Какие у тебя были в газете постоянные авторы? – Егор Андреевич стал загибать пальцы. – Ну, во-первых, Лена Стасова с ее рассказами про школьную любовь. Но она уже месяц ничего не пишет.
– Она говорит, у нее творческий кризис! – пояснила Авилкина.
– То есть почти все девочки сразу перестали нашу газету читать, – продолжил свою мысль учитель. – А это – две трети читателей. Да есть еще стихи Пети Беспалова. Стихи замечательные, но читают их в основном взрослые – учителя и родители. А вот Миша Фрид, скажем… который в том году школу закончил… У его юмористических рассказов было, между прочим, немало поклонников. И замены ему ты так и не нашла!
– Так где ж мне взять? – Санька развела руками. – Ну замену эту? Зато Маша Копейко статьи пишет хорошие!
– Машины статьи, конечно, неплохие! – согласился учитель. – Как, Саня, и твои. Но, видимо, для популярности газеты этого недостаточно! Ну, а остальное – анекдоты там, смешные афоризмы, карикатуры… Так это в любой другой газете есть. Этим сейчас читателя не проймешь.
– Сенсации нужны! – сказала Санька о давно наболевшем. – Скандалы.
Егор Андреевич усмехнулся:
– Ну что делать, ну нет тебе, Санька, скандалов! Значит, как-то надо без скандалов из положения выходить!
– Как? – спросила Авилкина.
– Думать надо! – ответил Егор Андреевич. – Новые формы искать! Новых авторов, свежие темы…
– Ясно… – невесело произнесла Санька. Все, что говорил учитель, она понимала и сама.
Она другого не понимала – где их, эти новые формы, брать?.. – Я сегодня редколлегию соберу, пожалуй! – решила вдруг Санька. – Может, вместе чего придумаем.
– Ну что же, попробуй! – одобрил Егор Андреевич. – Ая, со своей стороны, тоже постараюсь чем-нибудь тебе помочь…
А на следующей перемене Вовку Жуля в буфете поймал учитель литературы. Вовка сидел за столом и уминал вторую порцию пюре с сосиской. Уж на что, на что, а на аппетит Вовка не жаловался никогда. И тут к его столу подошел Егор Андреевич.
– Володя, ты не мог бы, как поешь, зайти ко мне в кабинет на минуту? – спросил учитель.
– Зачем это? – удивился Вовка.
– Ну ты зайди, я там тебе все расскажу! – ответил Егор Андреевич.
– Ладно, зайду… – пожал плечами Вовка.
«И чего это Егору от меня понадобилось?» – подумал он.
Егор Андреевич встретил Вовку неожиданным вопросом:
– Гуреев, ты знаешь, что у нас в школе уже почти год выходит своя газета?
Недоверчиво покосившись на учителя, Вовка пробубнил:
– Ну в курсе, конечно…
– А она тебе нравится? – задал учитель новый вопрос, столь же неожиданный, как и первый.
Вовка, абсолютно не понимая, куда клонит преподаватель, осторожно ответил:
– Да не знаю я… Газета как газета вроде бы.
– Дело в том, – пояснил Егор Андреевич, – что этой осенью у газеты появились некоторые проблемы. Читательский интерес к ней резко упал…
