Газад, отправленный Гроном на поиски кое-каких вещей, которые, как Грон предполагал, ему пригодятся, нашел в соседнем селе кузнеца, способного справиться с этим заданием. Не успел Газад закончить доклад, из трехдневной разведки вернулся Шуршан. Спрыгнув с коня, он косолапя вошел в трактир и шмякнулся на лавку перед Гроном.
– Уф, запарился! С утра в седле. А вы оказались правы, онотьер! Они используют не только патрули, но и секреты. Мы обнаружили три лежки.
Грон усмехнулся. Он посоветовал Шуршану искать вражеские патрули не своими патрулями, а секретами именно на случай, если таковые используют и насинцы – хотя это уже было практически запредельной хитростью для этого мира, – да еще и выслать вдоль границы патрули из кирасиров. Так сказать, в виде живца.
– И они по-прежнему используют стрижей для отправки сообщений.
Грон задумчиво кивнул. Да уж, как говорила одна английская девочка, все чудесатее и чудесатее…
Батилей прибыл на следующее утро. А с ним почти пять сотен кирасиров, пикинеров и стрелков. Вечером Грон собрал военный совет. Выслушав офицеров, бурно предлагавших не ждать, а немедленно вторгнуться в Насию и, осадив Зублус, потребовать выдачи принцессы и тех гнусных тварей, которые, отбросив всякое представление о чести, посмели напасть на монаршую особу в пределах ее собственного королевства. Подобные планы Грон развеял всего лишь одной фразой:
– На их месте я бы уже отправил принцессу в Дагабер.
Тогда с ходу возникла идея захватить Зублус и потребовать обмена принцессы на домен. Но Грон отреагировал скептическим хмыканьем, и идея угасла сама по себе.
– Вот что мы сделаем, – начал Грон, когда обсуждение слегка поутихло. – Ты, Батилей, с кирасирами завтра рванешь по прямой дороге на Зублус. По пути будешь останавливаться в каждой таверне и, яростно ругаясь, расспрашивать о принцессе.
– Зачем? – недоуменно отозвался тот.
– Потому что ты – это я, – мягко пояснил Грон.
– Как это?
– Так. Ты оденешься похоже, сбреешь усы, надвинешь поглубже шляпу и будешь изо всех стараться, чтобы тебя не узнали.
– А-а, – понимающе кивнул Батилей и усмехнулся.
– Где-то поблизости от Зублуса на вас устроят засаду и попытаются тебя убить, – продолжил Грон. – Постарайся не дать им это сделать. Будь настороже и в доспехах. И сразу после нападения быстро отходите к границе. Причем надо сделать так, чтобы у любого, кто будет за вами следить, не осталось сомнений, что я ранен. И тяжело. Лучше всего в ближайшей от места засады деревне конфисковать телегу и дальше везти тебя лежащим на ней, да еще и обмотав окровавленными тряпками. Таковых, я думаю, после засады будет достаточно. – Грон замолчал и обвел взглядом своих офицеров. – Ты же, Шуршан, сразу после отбытия Батилея прекратишь патрулирование и будешь следить за насинцами только с помощью секретов, связь с помощью стрижей мы сейчас организовать не сможем, так что доклады от секретов будешь получать ночью, после смены. Ну и придумай какой-нибудь тревожный сигнал – дым там… А вот как Батилей с кирасирами вернутся, насинцы, скорее всего, секреты снимут. Чего им опасаться, если я тяжело ранен? Вот тогда и организуешь патрулирование, как я сказал. Все понятно?
Шуршан кивнул, но все же не удержался и спросил:
– А вы, онотьер?
– А я… – Грон на мгновение задумался, посвящать ли сидящих перед ним людей в свои планы, – пока Батилей будет устраивать шурум-бурум, тихонько проберусь мимо секретов и доберусь до Зублуса с другой стороны. Оттуда, откуда меня никто не ждет.
Впрочем, в последнем он был не слишком уверен…
Когда они уже разошлись, в комнату к Грону снова заглянул Батилей. Грон, сидевший над кроками, нарисованными им на основании расспросов наемников, поднял голову.
– Я хотел спросить, – негромко начал Батилей, прикрыв дверь, – а зачем тебе все это? Нет, ну я понимаю, поскольку принцесса захвачена на твоей земле, твой авторитет, конечно, будет изрядно подмочен, но по большому счету – ну и что? Год-другой вялой опалы, и все опять наладится. Зато это похищение решает все твои проблемы. Ведь, насколько я понимаю, тебя совершенно не обрадовала перспектива стать зятем короля и заняться построением империи. И если ты не вернешь принцессу, никто и не подумает нагружать тебя этим.
Грон задумчиво пожевал губами. Он и сам не слишком понимал свою мотивацию. Ему бросили вызов? Ну и что? Если это не отдаляет решение главной задачи, то пусть этими вызовами избросаются. Это похищение создает угрозу его планам? Ну да, некоторым образом. Но жизнь устроена так, что угрозы нашим планам создаются регулярно, и, если бросаться устранять все, не хватит ни ресурсов, ни нервов, ни самой жизни. Некоторые проще игнорировать, а другие просто принять как данность и озаботиться не их устранением, а работой с их последствиями. И похищение принцессы, скорее всего, относилось к последним. Однако он совершенно точно знал, что ввяжется в это дело по уши. Но что тогда ответить Батилею? Грон вздохнул.
– Понимаешь, один писатель в моем мире написал: «Мы в ответе за тех, кого приручили».
Батилей усмехнулся.
– Ты считаешь, что приручил принцессу?
Грон пожал плечами.
– Не знаю… но если не спрошу, так ведь и не узнаю никогда.
– И это единственная причина? – с легким нажимом спросил Батилей.
Грон скрипнул зубами. Ну нет же, конечно! Просто… ну если сформулировать крайне просто и примитивно, то настоящий, абсолютно верный и правильный мир устроен так, что в нем живут рыцари и принцессы. И если принцесс похищают, не важно кто – драконы, злобные маги, разбойники или оперуполномоченные ОГПУ, рыцари должны идти за ними следом и возвращать их обратно. И пусть реальный мир никогда не станет абсолютно верным и правильным, но долг и цель жизни любого мужчины как раз и состоят в том, чтобы максимально приблизить тот кусочек реального мира, за который он в ответе, к идеалу… ну насколько получится. Иначе он и не мужик вовсе, а так, самец животного происхождения с немудреными рефлекторными реакциями. И что с того, что самец ящерицы, скажем, любит нежиться на горячем камне, а самец человека на травке с пивком и шашлыками? Если подобный тип удовольствий единственный в перечне самца, он вряд ли может претендовать на гордое звание человека.
– Не единственная, – хмуро отозвался Грон, совершенно точно осознавая, что Батилей поймет его неправильно.
Тот покачал головой.
– А ты уверен, что она того стоит?
Ну вот, так оно и случилось… Но с другой стороны, это лучше, чем объяснять все.
– Нет, но я ведь не узнаю, пока не попробую.
– И ты представляешь, куда тебя может завести этот путь?
Грон окинул Батилея внимательным взглядом – так вот что его волнует – и медленно кивнул.
– Мне кажется, да…
Помолчав, Батилей кивнул.
