На его слова соратники Шуршана отреагировали разочарованным гулом.
– Так не пойдет, ваша милость, – заявил все тот же осторожный голос– Этак вы нами попользуетесь, а потом выбросите, как тряпку.
Грон пожал плечами.
– Я вижу очень хороший способ этого избежать.
– Это какой же?
– Продолжать оставаться мне полезными.
В путь онота тронулась через час после рассвета. Авенлеб тоже уже не спал. Весть о приближении насинцев долетела до города еще вчера вечером, так что теперь Авенлеб активно готовился к обороне. Самого графа в городе не было (возможно, именно поэтому Грону с помощью барона Экарта и удавалось столь просто решать дела с выпуском разбойников из графских темниц), но его управляющий и начальник городской стражи развили бурную активность. В отличие от средневековых городов Земли, в местных не существовало обученного и заранее разбитого на роты по цехам и городским кварталам городского ополчения, которое было вполне боеспособным. Боеспособным не только потому, что для земных городов это, как правило, был вопрос выживания, но еще и оттого, что в мирное время соревнования между городскими ротами в воинском мастерстве, проводившиеся весьма регулярно, составляли этакий средневековый аналог шоу-бизнеса. Здесь же вопрос выживания вообще не стоял – а зачем, если есть граф и его стража, ну а на крайний случай можно в любой момент нанять оноту? Да и шоу тоже были иными, более традиционными. Но сейчас в городе графа с его стражей не было – он вместе с королем воевал в Генобе, – а единственная к северу от Агбер-порта онота уходила на запад. Так что для того, чтобы создать шанс на какую-то, даже самую небольшую возможность успешно выдержать штурм, городским властям следовало сильно потрудиться. Да и с запасами на случай длительной осады тоже было не слишком хорошо. Середина лета – время, когда крестьяне доедают остатки прошлогодних запасов, а если год был скудным, то и вообще солому с крыш.
Через два дня скорого марша Грон вывел оноту к заранее выбранной им за время расквартирования на окраинах Авенлеба позиции. Всего их было шесть – по две на каждом возможном маршруте выдвижения к столице графства, каковых насчитывалось три, соответственно двум бродам через Вьюнку и ближайшему мосту через Добол. Его план предусматривал, что вражеское войско, разделившееся, для того чтобы не терять людей, прорываясь напролом через ту позицию, на которой он их уже изрядно потрепал, не рискнет атаковать Авенлеб, не соединившись вновь. Поэтому сразу по получении сигнала от разведчиков о том, что насинцы возобновили наступление, он решил выдвинуть оноту навстречу наиболее слабому из отрядов и попытаться разгромить его. А потом отступить к Авенлебу. Пока до основных сил дойдет весть о разгроме, пока командир решит двигаться на город… вполне можно успеть. Так что он лично проехал по всем трем дорогам, которые вели к Авенлебу от обоих бродов и моста, и присмотрел местность, удобную для его планов. Конечно, ничего даже отдаленно похожего на тот склон не нашлось, но Грону этого и не требовалось. Вряд ли после той бойни командир какого бы то ни было отряда рискнет атаковать его оноту в похожих условиях. А он опять собирался строить тактику схватки от обороны. Поэтому требовалась местность, на которой враг посчитал бы себя не шибко ущемленным. Настолько не шибко, что в сердце вражеского командира вспыхнуло бы жаркое желание отплатить, а в голове – уверенность в том, что здесь, на этом поле боя, он может это сделать.
Насинцы показались на дороге уже ближе к полудню. Разведчики Шуршана не упускали их из виду, так что Грон дал своим людям немного побездельничать и вывел их на построение, лишь когда стали видны клубы пыли, поднятые полутора тысячами пар сапог. Насинцы приблизились и начали торопливо разворачиваться в боевой порядок. Грон рассматривал их из-под ладони. Нет, донесения разведчиков оказались вполне точными. Из полутора тысяч вражеских солдат большую часть составляли пехотинцы. Всадников было всего около сотни. Но если учесть, что штатных пикинеров у него в оноте около полутора сотен, при удаче вражеские всадники могли бы доставить им много неприятностей. Однако Грон надеялся, что и в этот раз не только умение, но и удача будет на его стороне.
– У них много двуручников, – обеспокоенно сообщил ему подъехавший Батилей.
– Вижу, – кивнул Грон, – похоже, именно поэтому они рискнули двинуться столь небольшим отрядом. Знают, что конных латников у нас практически нет. А в пешей схватке двуручники – короли.
Батилей покосился на строй их оноты, численно уступавшей нападающим почти в три раза, и покачал головой. Но ничего не сказал. В конце концов, один раз план Грона, построенный на маневре, уже сработал. Причем весьма эффективно. Значит, его онотьер знает, что делает…
Грон тоже повернулся и посмотрел на оноту. Она выстроилась стандартным порядком. Впереди – стрелки, за ними – пикинеры, потом сводный строй мечников и двуручников. Если конной атаки не предвиделось, то при приближении вражеских пехотинцев пикинеры оттягивались в тыл либо на один из флангов, туда же, разрядив арбалеты, перемещались и стрелки. Все как обычно. Не слишком обычным было то, что этот боевой порядок был выстроен практически в центре ровного открытого поля. В сорока шагах от ближайшей опушки леса и почти в ста от дороги, которую по идее они должны были перекрывать.
– Думаешь, купятся? – не выдержал все-таки Батилей.
Грон молча пожал плечами. Посмотрим.
В атаку насинцы двинулись, едва только закончили перестроение. И это было хорошо. Значит, командир у них нетерпеливый и склонный к необдуманности. Более опытный дал бы несколько минут на то, чтобы люди передохнули. В конце концов, они успели с утра пройти уже около десяти миль и слегка подустали. Грон несколько мгновений наблюдал, как ровные шеренги вражеского отряда надвигаются на его людей, а затем вскинул над головой обнаженный клинок и крутанул его в руке. Со стороны строя оноты послышались громкие крики командиров, и спустя мгновение его онота, развернувшись, двинулась вправо-назад, быстро, но организованно смещаясь как раз туда, где по идее она и должна была бы располагаться к началу битвы, в довольно узкий проход между двумя лесными массивами, по которому и пролегала дорога. Насинцы продолжали некоторое время двигаться в прежнем направлении, оторопело следя за наемниками, а затем послышались команды командиров, и строй насинцев начал заваливаться направо, вслед за онотой. Но у насинцев даже и близко не было выучки людей Грона. Так что вся первая линия строя мгновенно смешалась, превратившись в довольно хаотичную и извилистую. К тому же из нее чем дальше, тем больше начали разрозненными группами вываливаться люди, часть из которых то опережала основную массу, то, поняв, что слишком приблизились к противнику, растерянно останавливалась, оглядываясь на остальных. Похоже, вражеского командира это привело в бешенство, потому что спустя некоторое время насинцы, повинуясь приказу, перешли на бег. Грон усмехнулся. Пока все шло так, как он предполагал…
Они успели занять позицию и даже немного передохнуть. Конечно, кроме стрелков, каковых теперь в оноте было почти полторы сотни. Те успели сделать три залпа, после чего развернулись и припустили к своему строю со всей дури. Едва они просочились сквозь строй пикинеров, которые отчего-то, несмотря на то что конница маячила где-то на заднем плане, не оттянулись на фланги, как навстречу орущей и размахивающей оружием волне пехоты опустились пики. Причем не так, как навстречу коннице, когда пики опускаются под углом, поскольку затыльник непременно нужно упереть в землю, иначе даже если пикинер и примет на острие всадника, ему никак не удержать в руках пику, и всадник с конем просто раздавит его свой тяжестью. Нет, на этот раз жала пик смотрели параллельно земле. В три ряда. От локтя до полутора от поверхности. А задние концы пик были уперты в щиты меченосцев, занявших позиции сразу за пикинерами, выстроившимися в четыре шеренги.
