— Ладно, успокойся, — осадил своего приятеля пучеглазый. — Ты лучше расскажи мне, как ты здесь оказался?
— Дык работаю я здесь.
— Кем работаешь?
— Охранником.
— У этого пидора? — спросил пучеглазый и ткнул пальцем в сторону хозяина квартиры, который все это время безучастно подпирал стену.
— Почему пидора? — возмутился верзила. — Аркадий Петрович весьма уважаемый человек. Большими делами заправляет в нашем спорте.
— Знаем мы, какими он делами заправляет, — ухмыльнулся пучеглазый. — Ты кассету видел, на которой его двое мужиков в дежку долбят?
— Врешь? — выдохнул верзила.
— Когда я тебе врал, Гера? То-то же. А про кассету ты у хозяина спроси, он тебе и ответит.
Верзила повернулся к хозяину, который стоял ни жив ни мертв у него за спиной, и спросил:
— Это правда?
Чиновник в течение нескольких секунд колебался, после чего наконец утвердительно кивнул головой.
— Я же тебе говорил! — злорадно воскликнул пучеглазый. — Интересно, что он тебе про нас наплел?
— Сказал, что какой-то шантажист требует с него денег, — ответил верзила.
— Про шантажиста он тебе правильно сказал, — согласился пучеглазый. — Однако умолчал, гнида, чем мы его шантажируем. Видимо, рассчитывал, что ты и без объяснений выгонишь футболиста взашей. И ведь выгнал бы, если бы мы под дверью не стояли! Но мы на тебя, Гера, не в обиде — он же тебя втемную использовал. — И пучеглазый в знак окончательного примирения похлопал верзилу по плечу.
В это время Кадилин наконец пришел в себя и с помощью стоявшего рядом Семы поднялся на ноги.
— Ну и хватка у тебя, — потирая шею, обратился он к верзиле.
— Так он же борцом был когда-то, — внес необходимое пояснение пучеглазый. — Выступал за «Спартак», правда в Воронеже. Валерий Геращенко! Не слышал про такого?
Кадилин пожал плечами.
— Зато он тебя хорошо знает, — продолжал свой монолог пучеглазый. — Когда мы с ним на зоне сидели, он мне все уши прожужжал про то, как он любит тебя, Черенкова и Хидиятуллина. Верно, Гера?
Верзила в знак согласия кивнул головой. Затем подошел к Кадилину и, протянув ему свою ладонь, сказал:
— Дай пять, Кадило, и прости за грубость.
Футболист не смог отказать своему бывшему одноклубнику и с удовольствием пожал протянутую ладонь.
— Однако что будем с этой жилой делать? — спросил пучеглазый, указывая пальцем на хозяина квартиры. — Кассету он получил, а бабоньки отдавать не хочет. Или уже хочет?
Под устремленными на него взглядами Аркадий Петрович внезапно стушевался, его лицо покрылось пятнами, и он смущенно произнес:
— Хочу.
— Тогда чего стоишь — неси.
— Дело в том, что я такие большие деньги дома не держу.
— А где ты их держишь — в банке небось?
— Совершенно верно.
— Тогда в чем дело? Сейчас поедем в банк, и ты снимешь нам причитающуюся сумму. Или ты передумал покупать у нас кассету и хочешь, чтобы ее купили другие?
— Ни в коем случае, — запротестовал Аркадий Петрович. — Только такую большую сумму нам в банке сразу не выдадут. Надо предварительно сделать заказ, который выполнят только через несколько дней.
— Через несколько дней? — удивился пучеглазый. — Ну уж нет! Я тебя, жилу, насквозь вижу — ты за эти несколько дней еще что-нибудь учудишь, только бы нам бабки не платить.
— Что же вы предлагаете? — спросил хозяин квартиры.
И тут внезапно в разговор вмешался Гера.
— У вас же есть в доме деньги, Аркадий Петрович, — обратился он к чиновнику. — В вашем тайнике.
После этих слов чиновник внезапно побледнел, на его лбу выступила испарина.
— Гера, ты — молоток! — радостно воскликнул пучеглазый. — Если бы не ты, этот гад нас бы снова кинул. Где у него тайник находится?
— Этого я не знаю, — развел руками верзила.
Тогда пучеглазый подошел вплотную к чиновнику и, глядя ему в глаза, спросил:
— Скажешь, где тайник?
Хозяин квартиры молчал.
— Ну что же, тогда мы поступим следующим образом. Видишь вон того человека? — И пучеглазый указал пальцем на стоявшего в коридоре Сему. — На своем веку он нашел десятка три самых разных тайников. Я сейчас дам ему команду, и он минут через десять не только найдет твою долбаную заначку, но и вскроет ее, как орех. Но имей в виду, чмошник, если это произойдет — все бабки, которые лежат в твоем тайнике, автоматически перейдут к победителю. Подчеркиваю — все, а не те, что ты нам обещал за кассету. Согласен с таким условием?
Чиновник ответил практически мгновенно:
— Нет-нет, я все сделаю сам.
— Мудрое решение, — похвалил его пучеглазый и повернулся к верзиле: — Гера, если тебе не трудно, сходи, пожалуйста, с этим чмошником к тайнику и проследи, чтобы он не выкинул еще какой-нибудь фортель.
Хозяин квартиры и Гера удалились в соседнюю комнату, где находились минут пять. Когда они вернулись обратно, в руках у чиновника уже был дипломат, в котором лежали обещанные деньги. Пучеглазый принял кейс у хозяина квартиры и, удостоверившись в наличии в нем баксов, спросил:
— Сколько здесь?
— Как договаривались — сто две тысячи, — ответил чиновник.
Пучеглазый взглянул на верзилу, и тот, как бы в подтверждение слов своего хозяина, кивнул головой — мол, все правильно.
— Ну что ж, сделка состоялась, — подвел итог встречи пучеглазый. — Нам здесь больше делать нечего.
И пучеглазый первым направился к выходу. Однако у самых дверей их процессию догнал верзила, который заявил:
— Вовчик, и я с вами пойду. Мне с этим пидором дел иметь больше не хочется.
— Разумно, Гера. Но в таком случае не мешало бы и тебе получить расчет у бывшего хозяина.
— Я уже получил, — ответил верзила и в подтверждение своих слов достал из кармана «котлету» баксов.
Громов вернулся в МУР в начале третьего, и, как оказалось, весьма вовремя. Когда он вошел в свой кабинет, Дробыш уже прилаживал у себя под мышкой кобуру и собирался в дорогу.
— Как кстати ты вернулся, Громов, — радостной репликой встретил приход коллеги Дробыш. — Мне в сомовском автобусе ехать не в жилу.
— В каком автобусе? Куда ехать? — удивился Громов. — Ты толком объяснить можешь?
— Чего тут объяснять-то? Я был у ребят из отдела «А» и от них узнал, что наш жмурик с «Киевской» давно уже стоит у них на оперативном учете. Знаешь, в чью группировку он входил?
— Севы Шумского? — догадался Громов.
